Виктор Бакин - Владимир Высоцкий без мифов и легенд

Вторым телеспектаклем была музыкально-поэтическая компо­зиция, поставленная Л.Пчелкиным 25 июля — к Дню национально­го восстания на Кубе. На сцену выходили таганцы во главе с Высоц­ким, одетые в форму кубинских революционеров. Начинал Высоц­кий: «Словно зеленая ящерица, качается Куба на карте...», а дальше читались стихи кубинских и советских поэтов в гитарном сопрово­ждении. Высоцкий подготовил музыкальное оформление ко всей композиции. Съемки проходили в студии на Шаболовке. Передача шла прямым эфиром час с лишним. А Высоцкий присутствовал на экране минут 20—25, в трех сценах.

В июне Андрей Тарковский приступил к съемкам фильма «Ан­дрей Рублев», в котором должен был сниматься Высоцкий в роли сотника. В мае 64-го года были сделаны удачные фотопробы. Тар­ковский, считая Высоцкого не только талантливым самородком, но и социальным художником, относился к нему тем не менее с неко­торым снисхождением — как режиссер он оценивал актерское мас­терство приятеля весьма скептически. Кроме того, Высоцкий в оче­редной раз «нарушил режим», и Тарковский, всегда очень требова­тельный к участникам своих проектов, не мог ему этого простить. Это был уже второй случай срыва их совместной работы. Несколь­ко раньше Тарковский на радио делал спектакль по рассказу Фолк­нера «Полный поворот кругом». Высоцкий должен был играть роль ведущего, но запил и подвел. Дружба не пострадала, но деловые от­ношения закончились. По свидетельству Артура Макарова, Тарков­ский сказал Высоцкому: «Не будем говорить о следующих работах, потому что я с тобой больше никогда работать не буду, извини...»

Были и другие, не зависящие от «срывов режима» причины — крайне напряженная работа в театре в этот период. К сожалению, все закончилось тем, что Тарковский отказался от Высоцкого, и его роль сыграл таганский актер Алексей Граббе.

Еще в прошлом году Игорь Кохановский после трех обязатель­ных лет отработки в ПКБ Главстроймеханизации круто меняет свою судьбу. Он оставляет свою инженерную профессию, дающую «га­рантированный кусок хлеба», и работает внештатно в «Москов­ском комсомольце». Ему посоветовали, что начинать в журнали­стике лучше не с «Московского», а с «Магаданского комсомольца», и в июне по приглашению газеты он едет работать в Магадан. На­кануне состоялись скромные проводы — мама Игоря, его сестра и Высоцкий. На проводы Владимир принес свою песню «Мой друг уедет в Магадан». Песню он спел, а текст, каждый куплет которого был написан фломастерами разных цветов, подарил другу.

В конце июля театр завершил сезон 1965 года. Гастроли не пред­полагались, и все ушли в отпуск. Левон Кочарян, выполнявший обя­занности опекуна Высоцкого, уговаривает Эдмонда Кеосаяна взять в экспедицию подопечного друга:

— Кес, мне надо с тобой очень серьезно поговорить. Ты дол­жен взять в свой фильм Володю!

— Лева, что я тебе плохого сделал?! Это же камень на мою шею! Взять человека и воспитывать его!

— Ты должен! И ты будешь ему, если надо, и режиссером, и опекуном, и отцом!

Дело в том, что Кеосаян знал Высоцкого по Большому Каретно­му и знал отзывы о его работе в Театре Пушкина с Равенских — «то репетицию пропустит, то в третьем акте выйдет не вовремя», знал и то, что Владимир был склонен к «нарушению режима». Одно дело дружить, а другое — работать вместе... Но просьбе друга уступил.

Э.Кеосаян снимал фильм «Стряпуха». Это была типичная со­ветская комедия по пьесе А.Софронова. Место съемок — станица Адыгейская около Усть-Лабинска... Конец лета. Роскошная жизнь. Арбузы стоили одна копейка за килограмм, при условии сдачи ар­бузных семечек. Да и все остальное почти за бесценок. Поселился Высоцкий в одной хате со своим бывшим одноклассником Володей Акимовым — теперь студентом ВГИКа, приехавшим на практику.

Руководство «Мосфильма» поставило жесткое условие: снять картину за три месяца вместо положенных пяти. Работы было мно­го, и помощник режиссера ежедневно поднимал группу в 5 утра, в 6 выезжали в степь на съемки и возвращались где-то около 11 ча­сов ночи. А потом набивалось в хату много народу, появлялась ги­тара со всеми вытекающими последствиями — часов до двух ночи пение, общение...

У Высоцкого в этом фильме была одна из главных ролей — Ан­дрей Пчелка. Ни он, ни другие актеры к своим ролям серьезно не относились. Одного лишь режиссера что-то еще волновало. Все его, конечно, поддерживали, старались. Но без всякого энтузиазма — только бы Кеосаяна не подвести. На внешности и на самочувствии актеров очень отражалось вынужденное нарушение режима сна, и режиссер порой злился, грозился отправить Высоцкого в Москву. Актеры брали его на поруки, а сам он шутливо (но для эффекта — на полном серьезе) обижался на Кеосаяна, брал бумагу и сочинял письмо Кочаряну: «На Большой Каретный, дедушке Кочаряну. Ми­лый дедушка, забери меня скорей отсюдова! Эдик меня обижает...»

По ходу фильма Высоцкий поет песню. Правда не под гитару, а под гармонь и... не своим голосом. Такая же история произошла и с другими актерами. Рассказывает актриса В.Березуцкая: «В филь­ме много музыкальных партий. Но режиссер не дал нам, поющим актерам, исполнить песни. Мы только рты под «фанеру» разеваем, поэтому разругались с режиссером. Володя Высоцкий тоже хотел сам спеть, но и ему не дали. Фильм снимали в экспедиции на Куба­ни, а фонограмму с песнями хора радиокомитета записали заранее в студии «Мосфильма». Все было решено еще до начала съемок. За Володю пел один из солистов хора».

Кроме того, режиссеру не нравился мужественный, с хрипот­цой голос Владимира, он считал, что он никак не совпадает с обра­зом Андрея Пчелки — веселого и разухабистого парня. И если ак­трисы не спели, так хотя бы озвучили свои роли, то Высоцкому и это не удалось. И вообще о работе в этом фильме Высоцкий не лю­бил говорить: «Ничего, кроме питья, в Краснодаре интересного не было, стало быть, про этот период — все».

Это не совсем так. Двухмесячное его пребывание на съемках не ограничивалось «питьем» и пением под гитару...

Э.Кеосаян: «Он столько написал за это время — в Москву при­вез целую пачку стихов! Стихов, по темам далеких от Кубани и от степей, но новых стихов».

Это была очень серьезная работа над песнями для следующего фильма «Я родом из детства», в котором Высоцкий снялся сразу по­сле «Стряпухи». Главные песни на военную тему — «Братские моги­лы», «Высота», «В холода, в холода» — писались именно тогда.

Было с кого писать о силе духа и мужестве. Хозяин хаты, где квартировал Высоцкий, попал в плен, прошел Бухенвальд. Главную роль в «Стряпухе» играл Иван Савкин, громадный, добродушный сибиряк. Восемнадцатилетний разведчик Савкин был взят в плен. Оглушенного, немцы притащили его в избу, и там, решив показать, что он не боится пыток, сунул ногу в пылающую русскую печь. Вы­горела икра. Немцы, поняв, что разговор не получится, выволок­ли его во двор и расстреляли. Ночью Иван пришел в себя. Уполз к своим. В фильме снимался Георгий Юматов, воевавший рулевым на торпедных катерах и награжденный медалью Ушакова.