Роберт Джобсон - Уильям и Кейт. Love story

Теперь, когда Уильям был далеко, приобрел особую остроту вопрос безопасности Кейт. «Личная жизнь» была излюбленной темой Уильяма, когда речь заходила о его подруге, и вполне понятно, что он хотел оградить ее от излишнего внимания со стороны наиболее агрессивных представителей прессы. Но после терактов 7 июля [11] 7 июля 2005 года в Лондоне произошло четыре скоординированных взрыва с участием террористов-смертников; погибло 52 человека. дело касалось не только тайны личной жизни, но и физической безопасности девушки. С каждым днем, по мере того как их связь укреплялась и углублялась, росла озабоченность по поводу того, что Кейт может стать жертвой террористов.

Об этом говорили не только за чаем в Хайгроуве или в Кларенс-Хаусе, но и на совещаниях в Скотленд-Ярде. Как оправдать миллионные затраты на расследование обстоятельств гибели принцессы Дианы (особенно если многие здравомыслящие люди и так уверены в том, что главным виновником аварии был пьяный шофер Анри Поль) и не обращать при этом внимания на реальную угрозу женщине, которую будущий король выбрал себе в близкие подруги? После консультаций с личными охранниками принца Уильяма офицеры из Скотленд-Ярда разработали ряд мер на случай «непредвиденных угроз». Прежде всего руководство Департамента охраны членов королевского семейства и дипломатических работников желало знать, какие опасности грозят Кейт в отсутствие ее молодого человека.

Любопытен сам факт такого обсуждения вопросов безопасности Кейт в то время, когда правительство издало директиву, предписывающую сокращение расходов на безопасность членов королевского семейства. Мне удалось узнать, что были значительно сокращены меры по безопасности даже внучек королевы, принцессы Беатрисы и принцессы Евгении. Во время заграничных поездок им уже не всегда полагались королевские охранники. Каждый случай нужно теперь было рассматривать особо. Как сказал мне один старший служащий Скотленд-Ярда: «Я так понял, что SO 14 уже не обеспечивает безопасность принцесс во время их зарубежных поездок. Вообще-то, им обеспечивают минимум безопасности и в самой Великобритании. То же самое касается и детей старшей дочери короля, но с учетом их приближенности к трону в прошлом Беатриса и Евгения пользовались личной охраной из Скотленд-Ярда».

Известно, что когда принцессы отмечали новый, 2006 год в Церматте, то они возвращались в отель из баров и ресторанов без охраны. Мне тогда это показалось вопиющим случаем, особенно если учесть заявления, что после террористических взрывов в Лондоне безопасность членов королевского семейства усилена, как никогда прежде со времен террористических атак ИРА. На таком фоне обсуждение вопросов безопасности Кейт обретало еще более значимый смысл. Как правило, офицеры SO 14 сопровождают только старших членов королевского семейства; в обычных условиях на это пошли бы только после объявления помолвки между Уильямом и Кейт. В то время один из сотрудников службы безопасности сказал мне: «Решение провести совещание по поводу безопасности Кейт свидетельствовало о том, что официальные чиновники поверили в серьезность их отношений». И как мы увидели в ноябре 2010 года, их вера оказалась оправданной.

В феврале 2006 года я опубликовал статью, в которой утверждал, что Чарльз раздумывает о том, чтобы предоставить Кейт личного охранника. Такие эксклюзивные сведения были получены мною у бывшего суперинтендента Колина Хэйворда Тримминга — человека, который в 1994 году отметился при задержании прорвавшегося к принцу Чарльзу хулигана со стартовым пистолетом в руке, когда принц посещал Тамберлонг-Парк в австралийском Сиднее. Это один из самых видных сотрудников высшего подразделения Скотленд-Ярда, которого его коллеги прозвали Прическа-100 за внимание, которое он уделяет своей внешности; именно ему в свое время поручили следить за безопасностью Камиллы Паркер-Боулз до ее бракосочетания с Чарльзом. Информированные источники сообщили мне, что служба безопасности Скотленд-Ярда рассматривает временные меры, которые при необходимости могут смениться постоянными. Хотя это и не входило в круг обязанностей сотрудников Скотленд-Ярда, но еще до объявления предстоящей в 2011 году свадьбы они разрабатывали планы по обеспечению безопасности Кейт на случай «серьезной угрозы».

Невзирая на относительную молодость Уильяма и Кейт, журналисты все чаще и чаще начинали рассуждать о перспективах их помолвки. Эти вновь распространившиеся разговоры о браке будущего короля, в сочетании с разговорами о расходах на обеспечение безопасности еще одного будущего члена семейства (а все расходы, разумеется, в конечном итоге ложатся на плечи налогоплательщиков), вызвали вполне предсказуемый ажиотаж в стане республиканцев. Свое слово поспешили вставить даже представители правительства. Гордон Браун, тогда занимавший должность министра финансов, был вынужден отреагировать на высказывание своего старшего советника, заявившего, что дети принца Уильяма должны будут посещать государственную школу. Похоже, этот советник-социалист слишком поспешил с выражением своего мнения, потому что принц еще даже не был женат. Когда бывший лейбористский министр Майкл Уиллз, главный спичрайтер Гордона Брауна, выступил с необычайно резкой критикой в адрес самого института монархии, его внимание в первую очередь было обращено на принца Уильяма.

Главной темой речи Уиллза было требование радикального пересмотра основных привилегий королевского семейства. Уильяму и Кейт, должно быть, особенно интересно было слушать его рассуждения по поводу их еще не родившихся детей. Согласно одному из наиболее неоднозначных предложений этого оратора, будущие наследники трона должны посылать своих детей в обычные государственные школы, а не в дорогие частные, такие как школа Ладгроув в Беркшире, обучение в которой стоит 16 000 фунтов стерлингов в год и где обучались Гарри с Уильямом, пока им не исполнилось тринадцать лет, после чего их отправили в Итонский колледж. Уиллз был непреклонен в своем стремлении лишить будущих наследников трона образования, доступного лишь крохотной доле населения. Он также подверг критике самого принца Чарльза, обвинив его в нарушении конституционного долга придерживаться политического нейтралитета. Принц Чарльз выразил свое несогласие с лейбористским законопроектом о запрете на охоту и тем самым, по мнению Уиллза, переступил черту. Свою речь Уиллз произносил в Лондонском институте исследования общественного мнения, славящемся своей левой ориентацией, и потому его слова были встречены аплодисментами. На этом он не остановился и предложил отменить древнюю коронационную присягу, требующую от короля поддерживать протестантскую веру, а также сам запрет на то, чтобы трон занимали католики. Право первородства, согласно которому наследники мужского пола имеют приоритет над своими сестрами, по его словам, также следует отменить. Все это поставило в весьма двусмысленное положение самого Гордона Брауна, назначившего своим ведущим помощником если не откровенного республиканца, то человека антимонархических взглядов. Браун был вынужден выступить с заявлением, что никогда не обсуждал подобные вопросы с Уиллзом, но что касается Уильяма и Кейт, то Рубикон уже был пройден.