Гертруда Кирхейзен - Женщины вокруг Наполеона

Но, наконец, письмо от нее! Наполеон счастлив. Он снова воспрянул духом, получив известие от своей Дезире. Мысли о браке получают снова определенность. 5 сентября он уже открыто говорит Жозефу о своих планах. «Если я еще останусь здесь, – пишет он из Парижа, – то нет ничего невозможного, если на меня найдет брачное помешательство. Напиши мне относительно этого хоть одно слово. Может быть, лучше будет, если ты переговоришь об этом с братом Эжени. Сообщи мне об окончательном результате – и дело с концом». Но он не может дождаться ответа; нетерпение грызет его. Уже на следующий же день он умоляет Жозефа: «Не забудь о моем деле! Я горю нетерпением обзавестись своим домом… Или дело с Дезире должно решиться, или нужно его покончить навсегда».

Это были последние слова. Гимн Дезире навсегда умолк в письмах Наполеона; никогда больше он не называет ее имени. Почему?.. Злые языки утверждают, что семье Клари за глаза было достаточно одного Бонапарта и что родные девушки не дали согласия на ее брак с Наполеоном. Но возможно, что и сам Наполеон переменил свои намерения. Может быть, бесчисленные красавицы Парижа, которые «только здесь знали, какое царство им принадлежит», которые здесь были «прекраснейшими в мире», женщины, которых он встречал у Барра, у Уврара, у мадам Тальен и у Пермона, может быть, весь этот блеск и роскошь туалетов, просвечивающее тело, розовые губы, сладкие, вкрадчивые слова парижанок помутили рассудок маленького, худого, плохо одетого генерала. И ради них, может быть, он забыл маленькую провинциалку с прекрасными, невинными карими глазами. Она ведь не знала Парижа, где не было среднего состояния, где женщина была или дамой света или полусвета! Да, Наполеон так основательно забыл Дезире, что сделал предложение приятельнице своей матери, овдовевшей в то время, г-же Пермон. У нее было двое детей, и ее дочь была впоследствии герцогиней Абрантесской, супругой генерала Жюно. Потом он пытал счастья у мадам де-ля-Бушардери, впоследствии мадам Лебо де-Леспарда. Она была возлюбленной Мари-Жозефа Шенье и во время владычества Конвента вела в Пале-Эталите (Пале-Руайяль) разнузданную жизнь. По-видимому, Наполеона особенно тянуло к женщинам, которые были гораздо старше его.

Французская корона не была суждена Дезире Клари. Не ей предназначено было разделить величие, славу и блеск Наполеона. Но ей суждено было впоследствии воцариться над другим народом вместе с Бернадоттом, королем шведов.

Она не переставала любить своего неверного друга и невыразимо страдала от сознания, что ее покинули. Бедная Дезире! Ее слезы уже не могли ничему помочь. Виконтесса похитила у нее сердце ее Наполеона. Только с большим трудом могла она помириться с этим фактом. И когда был заключен брак Наполеона с Жозефиной Богарне, слова ее письма к нему вырвались как крик отчаяния из исстрадавшегося сердца: «Вы сделали меня несчастной, и все же я в своей слабости прощаю вам… Вы женаты!.. Теперь бедная Дезире не имеет больше права любить вас, думать о вас… Мое единственное утешение – это сознание, что вы убеждены в моем постоянстве и неизменности… Теперь я желаю только смерти. Жизнь для меня стала невыносимым мучением с тех пор, как я не могу больше посвятить ее вам… Вы женаты! Я все еще не могу свыкнуться с этой мыслью, она убивает меня. Никогда не буду я принадлежать никому другому… Я, которая надеялась вскоре стать счастливейшей в мире женщиной, вашей женой… Ваша женитьба разрушила все мои мечты о счастье… Все же я желаю вам всяческого счастья и благополучия в вашем браке. Пусть та женщина, которую вы избрали, сможет дать вам то счастье, которое мечтала дать вам я и которого вы достойны. Но среди вашего счастья не забывайте все-таки совсем бедную Евгению и пожалейте ее в ее горькой доле!».

Эти жалобы тяжело ложились на душу Наполеона. Он сознавал, что ему нужно было как-нибудь поправить дело. По дороге в Италию он лично в Марселе испросил прощения у покинутой. Впоследствии он пытался найти для Дезире хорошую партию. Двадцатишестилетний генерал Леонард Дюфо казался ему наиболее достойным супругом для его прежней возлюбленной. 12 ноября 1797 года Наполеон писал Жозефу в Рим, где также находилась и Дезире: «Тебе передаст это письмо генерал Дюфо. Он будет говорить тебе о своих намерениях жениться на твоей свояченице. Я считаю этот брак очень выгодным для нее, потому что Дюфо – отличнейший офицер».

Говорят, что Дезире была склонна дать свое согласие так тепло рекомендованному молодому генералу, хотя было известно, что у Дюфо есть возлюбленная и трехлетний внебрачный ребенок. Но обстоятельства судили иное. Храбрый офицер кончил свою жизнь трагическим образом. В тот момент, когда он 17 декабря 1797 года в Риме защищал Жозефа Бонапарта перед зданием французского посольства от рассвирепевшей черни, предательская пуля сразила его на глазах его нареченной.

Шведский барон Гохшильд, знавший лично королеву шведов, считает, однако, сомнительным, чтобы Дезире могла быть очевидицей смерти генерала Дюфо. Когда в 1856 году он читал ей только что вышедшую в свет переписку Жозефа Бонапарта и дошел до того места, где Жозеф пишет министру иностранных дел, что его свояченица должна была повенчаться с генералом Дюфо на следующий день трагической смерти последнего, королева прервала его словами: «Это ложь! Я никогда не вышла бы замуж за Дюфо, он мне совсем не нравился».

После него Наполеон предназначал для Дезире ставших впоследствии генералами Мармона и Жюно, но оба они были отвергнуты. Однако три года спустя она, по-видимому, превозмогла себя и 30 Термидора VI года (17 июля 1798 года) сделалась женой генерала Бернадотта. Этот выбор был не по душе Наполеону. В это время он находился в Египте и писал из Каира: «Желаю, чтобы Дезире была счастлива с Бернадоттом: она заслуживает этого». И едва по истечении первого года Дезире обратилась с просьбой к генералу Бонапарту быть крестным отцом ее первенца. Это был как бы ее реванш. В ее взгляде светилась скрытая торжествующая гордость, когда она показала ему своего сына. Сына! Наполеону никогда не суждено было иметь его от Жозефины. Не закралось ли теперь ему в душу сожаление о том, что он не женился на молоденькой Дезире? Он дал своему крестнику героическое имя Оскар, точно предугадал, что он будет впоследствии шведским принцем.

Бернадотт был врагом Наполеона, и все же он поступал по отношению к нему как друг ради Дезире, сердце которой он разбил. Для нее он сделал Бернадотта французским маршалом, ради нее он купил ему отель Моро за 400 тысяч франков, ради нее он наградил его титулом князя Понте-Корво и назначил ему ренту в 300 тысяч франков. Ради Дезире он простил ему все ошибки в различных походах. Ради нее он дал свое согласие, когда шведский народ избрал Бернадотта наследником шведского престола. Одно лишь слово Наполеона, и шведская корона не коснулась бы головы Бернадотта. Все это лишь ради Дезире! И как же отблагодарил его за все это Бернадотт? Постыдной изменой!