Жорес Медведев - Никита Хрущев

Хотя популярность Хрущева у населения страны заметно уменьшилась, именно в 1962—196З годах стала расти идеологическая агитационно-пропагандистская кампания по неумеренному его восхвалению. На смену развенчанному культу личности Сталина приходил культ личности Хрущева. Везде можно было прочитать о «великом ленинце» и «великом борце за мир» Хрущеве, его портрет открывал буквари и школьные учебники и выделялся большими размерами в общей галерее портретов членов Президиума ЦК КПСС. Фотографии Хрущева почти ежедневно появлялись в газетах, на экраны страны вышел фильм «Наш Никита Сергеевич». В сложившейся в обществе ситуации безудержные восхваления Хрущева могли только повредить его репутации, однако сам он не предпринимал никаких шагов, чтобы остановить этот поток неумеренной лести.

Есть немало свидетельств того, что разговоры о желательности смещения Хрущева начались в узких кругах ЦК КПСС и Президиума ЦК еще в начале 1964 года. Некоторые из слухов подобного рода доходили и до самого Хрущева, который обратился как-то к Подгорному с вопросом: «Вы что там, задумали выступление против меня?» Подгорный решительно все отрицал, а Хрущев не стал заниматься этой проблемой. Еще недавно был удален из руководства Ф. Р. Козлов, у которого после резкого разговора с Хрущевым случился тяжелый инсульт. Место Козлова в Президиуме ЦК занял Л. И. Брежнев, место Брежнева в Президиуме Верховного Совета СССР – А. И. Микоян. Почти всех членов партийного и государственного руководства выдвинул и поддержал Хрущев. Поэтому Никита Сергеевич не рассматривал этих людей как своих политических соперников, он был уверен в их лояльности. Иногда он относился к ним даже с пренебрежением, как к послушным исполнителям его указаний. Хрущев отвык от возражений. Он безоговорочно полагался на поддержку членов ЦК КПСС, которые обеспечили ему победу на июньском пленуме в 1957 году. Однако Хрущев не сумел понять или почувствовать, что и в широких кругах партийного руководства отношение к нему значительно изменилось. Недовольство итогами и методами хрущевского руководства распространилось теперь и на большинство секретарей обкомов партии, председателей совнархозов и государственных комитетов, на верхушку армии, КГБ и МВД, которые как раз составляли основную часть ЦК КПСС. В верхах партии складывалась совсем иная обстановка, чем в 1954–1956 годах.

В феврале 1964 года Н. С. Хрущев собрал очередной пленум ЦК, на котором министр сельского хозяйства СССР И. П. Воловченко сделал доклад об интенсификации сельского хозяйства на основе широкого применения удобрений, развития орошения и комплексной механизации. Кроме министров сельского хозяйства из республик, на пленуме выступил Т. Д. Лысенко, обеспокоенный тем, что Воловченко ничего не сказал в докладе о различных его рекомендациях. Это упущение исправил сам Хрущев, который в своей большой речи активно поддержал все предложения Лысенко. «Учиться надо у таких ученых, как Лысенко!» – заявил Хрущев.

На пленуме было решено ввести для колхозников небольшую пенсию по старости, чего раньше не было.

Февральский пленум также заслушал доклад М. А. Суслова о разногласиях между КПСС и КПК. Суслов подверг критике линию КПК и Мао Цзэдуна.

17 апреля 1964 года Н. С. Хрущеву исполнилось 70 лет, и юбилей этот торжественно отмечался в стране. Уже в 9 часов утра в дом, где Хрущев жил с семьей, пришли все члены Президиума ЦК, чтобы поздравить юбиляра и членов его семьи. Президиум Верховного Совета СССР присвоил Хрущеву звание Героя Советского Союза – за заслуги перед КПСС и Советским государством и «за исключительные заслуги в борьбе с гитлеровскими захватчиками». Печать опубликовала также приветствие Хрущеву от ЦК КПСС, Совета министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР.

Немного позже в Екатерининском зале Большого Кремлевского дворца состоялась церемония, на которой Хрущев получил знаки отличия Героя Советского Союза. В Москву прибыли главы правительств многих социалистических стран, которые также приветствовали Хрущева и вручали ему высшие знаки отличия своих стран. В 4 часа дня в Георгиевском зале Кремля состоялись большой прием и обед, на котором присутствовали не только высшие руководители СССР и КПСС и главы социалистических стран, но и руководители дипломатических миссий, аккредитованных в Москве. Первым поднялся, чтобы произнести тост в честь юбиляра, А. И. Микоян. Почти все ораторы говорили о крепком здоровье Хрущева и желали ему многих лет работы на благо партии и государства.

Поздравительные телеграммы пришли от глав правительств десятков стран и от отдельных государственных деятелей. Неожиданная телеграмма пришла из Пекина. В ней говорилось: «Хотя между нами существуют ныне разногласия по ряду вопросов марксизма-ленинизма и сложилась такая обстановка, когда отсутствует сплоченность, но мы твердо убеждены, что это лишь временное явление. В случае возникновения в мире серьезных крупных событий КПК и КПСС, КНР и СССР и народы наших стран будут стоять плечом к плечу и совместно бороться против общего врага. Пусть империалисты и реакционеры содрогаются перед нашей сплоченностью».

К 70-летнему юбилею Хрущева Политиздат выпустил в свет последний, 8-й том Собрания речей и документов Н. С. Хрущева «Строительство коммунизма в СССР и развитие сельского хозяйства».

Юбилейные торжества закончились в тот же день. Уже на следующее утро Хрущев приступил к своей обычной работе.

Последние поездки по стране и за границу

В 1964 году около двух месяцев Хрущев провел в поездках по стране. Еще в январе в СССР прилетел Фидель Кастро, которого Хрущев принимал с прежним радушием. Для него организовали зимнюю охоту в Подмосковье. После подписания соглашения о постоянных крупных закупках Советским Союзом кубинского сахара Хрущев вместе с гостем побывал в Киеве и других городах Украины. Кастро вскоре улетел на Кубу, а Хрущев задержался в республике, посетил Киевскую ГЭС и ряд предприятий. В Киеве он принимал министра экономики и финансов Франции Жискара д’Эстена. Весной, после торжественного приема в Москве первого президента Алжира А. Бен Беллы, Хрущев посетил вместе с гостем Крым, где они осмотрели санатории и совхозы. В начале июня в Ленинграде Хрущев встречался и с И. Б. Тито. Вдвоем они осмотрели новые кварталы города и восстановленный Петродворец.

Летом отовсюду поступали сообщения о хорошем урожае. 1 августа Хрущев выехал в сельские районы Саратовской области, затем посетил колхозы и совхозы Волгоградской и Ростовской областей, Северной Осетии. В Татарии и Башкирии он знакомился главным образом с нефтепромыслами и химическими предприятиями. Отсюда Хрущев вылетел на целину, где еще только готовились к уборке урожая. Осмотрев хозяйства Кустанайской и Целиноградской областей, он опять крупно поспорил с А. И. Бараевым, директором института в поселке Шортанды, пропагандировавшим чистые пары. Хрущев распорядился снять Бараева и назначить вместо него другого человека. После отъезда Хрущева первый секретарь Целинного обкома партии Ф. С. Коломиец собрал бюро крайкома и проинформировал всех о его мнении. Член бюро и директор крупнейшего совхоза области Ф. Т. Могун выступил, однако, в защиту Бараева и рекомендуемой им системы земледелия. Большинство поддержало Могуна, и бюро обкома отклонило рекомендацию Хрущева, сославшись на то, что того дезинформировали. Это был, вероятно, первый случай подобного рода, но и он свидетельствовал о падении и популярности, и власти Хрущева. Во время этой поездки он был крайне раздражителен и резок. Один из его помощников и переводчиков В. М. Суходрев вспоминает: «Так получилось, что я сопровождал Хрущева во время его последней поездки по целинным землям. Тогда инакомыслие в сельском хозяйстве состояло в защите чистых паров, против чего Хрущев решительно выступал. Мы находились в одном целинном совхозе, когда, проезжая вдоль поля, Хрущев неожиданно увидел распаханную, но незасеянную землю. Он тут же велел остановиться и обрушился на женщину – директора совхоза. Выдержав первый заряд гнева, директор, пытаясь защититься, сказала, что только благодаря чистым парам их совхоз получает намного больше зерна, чем соседи. Ее ответ прозвучал убедительно, но Хрущев не слушал: “Я же сказал, запретить”. В разговор вступил министр заготовок, который поддержал директора и попытался доказать выгоду чистых паров, но Хрущев и его грубо оборвал» [166] . 18 августа, после посещения Иссык-Кульской долины в Киргизии Хрущев вернулся в Москву.