Энди Дуган - Неприступный Роберт де Ниро

«Юнайтед Артистс» считала, что эту сцену никоим образом нельзя снимать, не важно, есть она в сценарии или нет. Иначе фильму будет присвоена категория «X», что неминуемо приведет к отказу крупных прокатчиков от покупки ленты, а значит, картина почти наверняка не сможет быть выпущена. Была назначена встреча Скорсезе, Де Ниро и представителя студии Дэвида Филда на квартире у Скорсезе, на Пятьдесят седьмой улице. Хотя Скорсезе и Де Ниро об этом не подозревали, именно эта встреча стала решающей для судьбы фильма. Они понимали, если Филда не удастся убедить, то «Юнайтед Артистс» отпадет, и картину можно списывать в убытки. После дорогостоящей неудачи с фильмом «Нью-Йорк, Нью-Йорк» акции Скорсезе в Голливуде котировались не особенно высоко. С другой стороны, обладатель «Оскара» Де Ниро был теперь крупной звездой, и его имени в титрах хватило бы для обеспечения кассового успеха. Режиссер имел, конечно, определенную репутацию, но Де Ниро по сравнению с ним был полубогом.

Де Ниро молчал большую часть их встречи, выслушивая соображения Филда. Большинство идей были студией приняты, включая предложение делать фильм черно-белым. Но Скорсезе помнит, как Филд вскользь заметил, что не совсем понимает, как вообще может прийти в голову мысль снимать кино о таком «таракане и говнюке», как этот боксер.

«Он не говнюк», — впервые заговорил Де Ниро.

Тон этого замечания был спокойный и скорее выражал решительность, чем угрозу, но в студии поняли, что Де Ниро настроен бескомпромиссно в отношении этого фильма, его темы и его режиссера. Филд ушел со встречи, согласившись дать Скорсезе и Де Ниро трехнедельный отпуск на острове Св. Мартина, с тем чтобы они в спокойной обстановке переписали сценарий, убрав неприличную сцену.

Скорсезе, представление которого об острове ограничивалось исключительно Манхэттеном, пришел в ужас — для него потерять три недели на Карибах было равнозначно ссылке. Однако Де Ниро убедил его, что побыть немного вдали от возлюбленного Нью-Йорка не так уж страшно. По утрам — завтрак в постель, а потом — серьезная работа.

«Нам нравились некоторые части сценария Шрейдера, — вспоминал Де Ниро. — Но далеко не весь он целиком. Поэтому нам предстояло пройтись почти по каждой сцене. Мы говорили с Марти об этих наплевательских отношениях между людьми, когда говорят: «мне все равно, что там с ним или с ней», или «если ты любишь человека, ничего у него не спрашивай». Мы считали такие отношения полным говном. Они не учитывали человеческих эмоций. А эмоции есть у всех — исключения редки. Другое дело, что иногда выражение чувств приобретает враждебную форму — я видел множество людей, которые здоровались со мной, благостно улыбаясь, словно пели «Хари Кришна!». Но при этом их единственной целью было умаслить меня и выманить у меня деньги. Что же мы хотели изменить в образе Джейка? Он сам по себе примитивен, однако некоторые его чувства определенно видны. Мне надо было сделать настоящего Джейка Ла Мотта, взять его мозги и пересадить себе в голову. А там, в этих мозгах, было много всякого. Мне нравилось, что Л а Мотта пытается по крайней мере понять себя и свои действия. Но как он это делает? Не станет же он, как профессор в колледже, рассуждать: я поступил так-то и так-то, потому что случилось то-то и то-то… Иногда он пытается заговаривать и подобным образом, но чаще он действует изобретательнее. Он защищает себя, защищает, объясняется, а потом вдруг может у него прорваться: «Ах, какой же я сукин сын!» В принципе я всегда считал, что где-то в чем-то у него сохраняются остатки порядочности…»

К концу третьей недели на Карибах Де Ниро и Скорсезе переделали весь сценарий. Некоторые персонажи исчезли, другие были урезаны, третьи соединены в один… К облегчению студии «Юнайтед Артистс», из сценария исчезла сцена с мастурбацией. Но Скорсезе с Де Ниро не обозначили свое авторство, и на обложке сценария стояли лишь их инициалы. Авторами сценария по-прежнему оставались Пол Шрейдер и Мардик Мартин.

Трудно найти другую такую пару — актера и режиссера, которые бы так тесно сотрудничали, как Де Ниро и Скорсезе.

«Иногда он говорил мне: позволь, я попробую кое-что. И я, доверяя ему, отвечал: валяй, — рассказывал Скорсезе о Де Ниро. — Как правило, мне нравились его выдумки, и мы так и двигались вперед, подталкивая друг друга. И если нам надо было что-то импровизировать или мы оказывались в сложной ситуации, из которой надо выпутываться, я всегда знал, что это человек, который сумеет найти решение в самом актерском действии…»

Отношения Де Ниро со Скорсезе не ограничиваются только творческими вопросами. Де Ниро стал своего рода демоном Скорсезе, роль, которую он не играл ни в чьей другой жизни и которую никто больше не играл в жизни Скорсезе. Они — словно зеркальные отображения, словно орел и решка монеты. И лучшие работы у обоих получались именно в тандеме. Вместе они составляли величину, гораздо большую, чем просто сумма двух частей, а фильмы, которые они делали отдельно друг от друга, часто кажутся лишь отметинами перерывов в их совместной работе.

«Я думаю, Бобби и Марти — словно два брата, и в Бобби есть нечто, напоминающее Альтер-эго Марти, — говорит Стивен Спилберг, давно знакомый с обоими. — Марти словно позволяет, подталкивает Бобби к безумствам, делает его, так сказать, своим «забойщиком», который может взлететь, упасть, потерять над собой контроль, но все это лишь затем, чтобы сам Марти сохранял над собой контроль. Мне кажется, Бобби — своего рода прекрасное продолжение Марти, он как бы показывает, кем бы еще Марти мог быть, если бы не стал режиссером…»

Помимо самого Джейка Ла Мотта в «Бешеном быке» есть две другие ключевые роли: Джой — брат Джейка, и Вики — вторая жена Ла Мотта. Джой, как персонаж, «слеплен» из двух людей — самого Джоя и друга детства Джейка Пита Петрелла, который взял псевдоним «Пит Сэвидж», для написания автобиографии.

Когда стали искать актера на эту роль, Де Ниро вспомнил одного, которого видел как-то раз по ночному каналу телевидения. То был фильм про мафию, называвшийся «Собиратель смертей», но он шел и под другими названиями. Эта мелодрама, сделанная в 1975 году, забывается сразу же после просмотра, за исключением игры Джо Пеши. Де Ниро решил, что Пеши будет хорош в роли Джоя. Проблема состояла в том, что Пеши перестал играть.

«Я ушел из кино в семьдесят пятом году, сразу же после своего первого фильма, — вспоминает Пеши. — После этого я перепробовал себя на разных работах. Я жил в Лас-Вегасе, был рабочим, потом поехал в Бронкс и открыл ресторанчик вместе с несколькими приятелями. И туда мне вдруг звонит Мартин Скорсезе и приглашает сниматься в «Бешеном быке» — вот так и я попал снова в кино».