Вашингтон Ирвинг - Жизнь пророка Мухаммеда

Халид приказал им сойти с лошадей и сложить оружие; некоторые повиновались и были тотчас схвачены и связаны; остальные бежали. Приняв их бегство за признание вины, Халид пустился преследовать их. Он разорил селения джадсимитов и даже умертвил некоторых пленных.

Мухаммед, узнав об этой ничем не вызванной жестокости, поднял руки к небу и призвал Бога в свидетели своей невиновности. Тут же он послал Али с поручением возвратить джадсимитам все отнятое Халидом и выплатить возмещение родственникам убитых. Али честно выполнил приказ пророка: он вызнал о потерях и страданиях каждого потерпевшего и оказал всем полное удовлетворение. Когда все было улажено, Али разделил оставшиеся деньги между джадсимитами и, таким образом, заслужил их благодарную память.

А мстительный Халид заслужил порицание даже тех, кому старался угодить.

«Я отомстил за смерть твоего отца», — сказал он Абдалрахману.

«Ты опозорил веру поступком, достойным идолопоклонника», — возразил с негодованием Абдалрахман.

Пока воинственные «апостолы» Мухаммеда распространяли его учение огнем и мечом в долинах, в горах назревала гроза — против мусульман образовали союз такифиты, хавазины, джатсимиты, саадиты и некоторые бедуинские племена. Саадиты были те самые арабы-пастухи, среди которых воспитывался Мухаммед в детстве, когда, по словам предания, ангелом было очищено его сердце.

Такифиты, стоявшие во главе союза, представляли собой сильное племя, владевшее большим городом Таифом, территория вокруг которого отличалась плодородием. Они были фанатичными идолопоклонниками, в их столице находился знаменитый храм, где находился идол аль-Лат. В свое время они весьма холодно отнеслись к Мухаммеду, когда тот явился с проповедью, едва не забросали его камнями и в конце концов выгнали его за городские ворота. Теперь такифиты боялись мести пророка, и этот страх побудил их образовать антиисламский союз.

Возглавил этот союз правитель Таифа Малек ибн Ауф. Местом сбора своего войска он назначил долину Аутас, лежащую между Хонейном и Таифом. Зная, насколько переменчива натура арабов, он приказал им привезти с собой свои семьи и пожитки, чтобы у воинов и мысли не возникло выйти из дела. Вскоре собралось четыре тысячи воинов из разных племен; с ними в лагере были толпы женщин и детей, многочисленные стада и табуны.

Этот способ создания армии не одобрил глава джадсимитов Дораид. Это был очень старый, едва ли не столетний человек, худой, как скелет, почти слепой и до того слабый, что его перевозили на носилках, помещенных на спине верблюда. Хотя он не мог участвовать в военных действиях, авторитет его у бедуинов был очень высок. Однако Малек ибн Ауф пренебрег мнением ветерана пустыни.

Между тем Мухаммед выступил навстречу союзным племенам во главе двенадцатитысячного войска, сформированного частью из мухаджиров и ансаров, частью из арабов, которые еще не приняли его веру.

Мухаммед в сверкающих латах и шлеме ехал на своем любимом муле Далдале. Он редко пользовался боевым конем, так как никогда не принимал непосредственного участия в битвах. Недавние успехи и численное превосходство придавали ему уверенность в легкой победе, так что он вступил в горы, не предприняв никаких предосторожностей, и очутился в глубине мрачной долины на границе Хонейна. Отряды пробирались беспорядочно по неровному ущелью, каждый выбирая себе дорогу. Вдруг сверху посыпался на них град стрел и камней; несколько воинов упали мертвыми у ног Мухаммеда. Оказалось, что Малек занял высоты, господствовавшие над этим тесным ущельем, — на каждом утесе были его стрелки и пращники.

Охваченные паникой, мусульмане обратились в бегство. Тщетно Мухаммед взывал к ним — каждый думал о своем собственном спасении. Все казалось потерянным. Некоторые, насильно обращенные в ислам, невольно обнаруживали восторг — они решили, что счастье отвернулось от пророка.

Один из них, лелеявший в глубине души жгучее желание отомстить за смерть своего отца, убитого мусульманами в битве при Ухуде, во время общего смятения подобрался к пророку, и лишь в последний момент телохранители защитили его. Сам же Мухаммед в порыве отчаяния пришпорил и направил мула прямо на неприятеля, но аль-Аббас схватил узду и удержал его от верной смерти.

Тем временем мусульмане, увидев, что их не преследуют, остановили бегство и смогли восстановить боевые порядки. Неприятель же спустился с высот, и в ущелье началось кровопролитное сражение. Мухаммед зачерпнул полную горсть пыли и бросил ее в сторону неприятеля. «Да смутятся лица ваши, да ослепит вас эта пыль!» — крикнул он. И по словам исламских писателей это произвело решительное действие: враги ослепли и побежали в беспорядке, как это только что делали мусульмане, хотя, признаться, победу мусульман можно приписать скорее их численному перевесу. Малек и такифиты укрылись в Таифе, а остальные удалились в лагерь в долине Аутас.

Мухаммед тут же послал Абу Амира с большими силами атаковать лагерь. Хавазины храбро защищались. Абу Амир был убит, но племянник его Абу Муса принял командование на себя и одержал победу. В лагере мусульманам вследствие неразумного распоряжения Малека ибн Ауфа достались богатая добыча и множество пленных.

Здесь, кстати, стоит упомянуть о дальнейшей судьбе старого воина пустыни Дораида. Пока мусульманские отряды, рассеявшись по лагерю, делили добычу, молодой сулеймит Рабиа ибн Рафи заметил верблюда с носилками на спине и погнался за ним, думая найти на носилках какую-нибудь красавицу. Догнав верблюда и отдернув полог, он увидел старика Дораида, похожего на скелет. Разочарованный, Рабиа замахнулся на старика мечом, но оружие переломилось. «Твоя мать, — презрительно сказал старик, — дала тебе негодный меч; ты можешь за моим седлом найти хорошее оружие».

Пока юноша вынимал из ножен саблю Дораида, тот, заметив, что он — сулеймит, воскликнул: «Передай своей матери, что ты убил Дораида ибн Симма». Слова эти не произвели на юношу никакого впечатления, и он раскроил череп вождя джадсимитов его же саблей. Когда Рабиа вернулся в Мекку и рассказал матери об этом происшествии, та с упреком сказала: «Ты убил благодетеля нашего племени. Три женщины из твоей семьи были освобождены из плена Дораидом ибн Симмой».

Абу Амир вернулся к Мухаммеду с большой добычей и толпой плененных женщин и детей. Одна из пленниц пала к ногам пророка и стала умолять его о помиловании, называя себя аль-Шимой, его молочной сестрой, дочерью кормилицы Халемы. Мухаммед напрасно пытался узнать подругу своих детских игр, но аль-Шима обнажила спину и показала рубец на том месте, где он из шалости укусил ее. Тут уже отпали все сомнения, и Мухаммед предложил ей или остаться под его защитой, или возвратиться домой к родным.