Беатрикс Шиферер - Женщины Вены в европейской культуре

В 1898–1899 годах она находит доступ в группу художников «Сецессион». Здесь она влюбляется в Густава Климта и встречает полную взаимность. Этот момент пылкой, впрочем так и не утоленной, страсти Альма описывает в своей автобиографии «Моя жизнь» в характерном для нее эгоцентрическом, безапелляционном духе:

«В свои тридцать пять лет он был талантливее всех, полон сил, прекрасен во всех отношениях и знаменит уже тогда. Его красота и моя юная прелесть, его гениальность и мои таланты, свойственный нам обоим музыкальный слух к жизни настроили нас на единый тон. Я была непростительно несведуща в делах любви — и он чутьем понимал и всегда умел обрести меня…

Густаву Климту обязана я обильными слезами, а стало быть, и пробуждением. Так называемое хорошее воспитание разрушило для меня чудо первой любви. Я была глуха, когда он заклинал и умолял меня прийти к нему в мастерскую. И как бы часто мы потом ни виделись, он говорил: „Твое очарование ничуть для меня не померкло, оно все сильнее завладевает мной“, а я смотрела на него, не в силах унять дрожь, и так на многие годы продлилось это своеобразное обручение, чего, собственно, он и хотел от меня в самом начале…

Около него не было никого, кроме пустых бабенок, поэтому он стремился ко мне, он как чувствовал, что я смогу помочь ему…» [52] Alma Mahler-Werfel: Mein Leben. Frankfurt/M. 1960, S. 22 f.

С осени 1897 года Альма, обладавшая великолепным музыкальным даром, берет уроки у лучшего педагога того времени, маэстро Александра Цемлинского, который уже в последние десятилетия нашего века был заново открыт как гениальный оперный композитор. К числу учеников Цемлинского принадлежат несколько самых крупных композиторов нашего столетия, такие как Альбан Берг, Антон фон Веберн, Эрнст Кренек (впоследствии — зять Альмы), Эгон Веллес и Арнольд Шёнберг. С Цемлинским у молодой Альмы тоже была платоническая любовь, длившаяся несколько лет. В ноябре 1901 года, когда на одном из приемов Альма познакомилась с Густавом Малером, тогдашним директором придворной оперы и композитором, она почувствовала, как ее сердечная симпатия разрывается между ним и Цемлинским. Она сделала выбор в пользу Малера, более знаменитого из обоих мастеров, и в декабре 1901 года состоялась помолвка.

Малер ни в малейшей степени не потакал музыкальным амбициям Альмы — она хотела стать композитором, — и это видно из его письма:

«…как представляешь ты себе брачную жизнь супругов, каждый из которых — композитор. Попытайся вообразить, насколько смешны и унизительны для нас обоих на многие годы окажутся эти отношения странного соперничества? Что, если ты возьмешь на себя лишь заботы о доме и моих потребностях, будь у тебя на то желание… Пойми меня правильно и не думай, что я придерживаюсь буржуазных представлений о браке, согласно которым жена лишь своего рода игрушка мужа и в то же время его домоправительница… Но несомненно одно, а именно: ты должна стать тем, „в чем я нуждаюсь“, если мы хотим быть счастливы друг с другом, то есть ты должна стать моей женой, а не коллегой… Этот пункт нам надо прояснить до того, как мы вообще всерьез задумаемся о связи на всю жизнь. Понимаешь ли ты, Альма, что я имею в виду? Я прекрасно знаю, что ты должна быть счастлива со мной, чтобы и меня сделать счастливым, но роли в этой пьесе, из которой я могу сделать и комедию, и трагедию, надо распределить абсолютно точно. Мне предназначены роль композитора, мир „человека работающего“. У тебя — роль любящей спутницы и всепонимающей союзницы. По душе ли тебе это? Я требую многого, очень многого, и я имею на это право, поскольку знаю, что я должен и желаю дать взамен…» [53] bei Karen Monson: Alma Mahler-Werfel, Die unbezäbmbare Muse. München 1986, S. 54 f.

Сначала Альма отказалась принять эти условия. Но уже в 1903 году, то есть год спустя после заключения брака, ее строптивость стала невыносима ей самой:

«…Я снова играла свои сочинения, фортепьянные сонаты, многие из песен. И опять я чувствую: вот оно! вот! И опять я тоскую по плодотворной работе… Мне необходимо мое искусство. Если бы только со мной работал Цемлинский, но со мной лишь совершенно беспочвенная ревность Густава Малера… И в итоге никого у меня нет…» [54] Alma…‚ Mein Leben…, S. 31.

Вопреки этому нарастанию внутреннего напряжения Альма вела хозяйство так, чтобы стороннему взгляду оно казалось безупречным, и полностью подчинилась ритму жизни Густава Малера. Она приспособилась к распорядку дня директора оперы, переписывала его сочинения в месяцы летнего отдыха (единственное время, когда Малер имел возможность сочинять), путем строгой экономии пыталась привести в порядок его расстроенные финансовые дела, часто сопровождала его в гастрольных поездках и как бы между делом родила двух дочерей, одна из которых умерла в четыре года, а другая — Анна Мария, по-домашнему Гукки, — стала замечательным скульптором.

Несмотря на то, что у Малеров постоянно бывали самые разные знаменитости — супруги Штраусы, супруги Гауптманы, Ганс Пфитцнер и многие другие, — Альма, будучи женой директора оперы и композитора Густава Малера, имела не столь большое домашнее хозяйство, как это было позднее, когда она стала вдовой композитора.

Поскольку Малера окружала в Вене атмосфера жестокой вражды, как, вероятно, и всех директоров театров до и после него, и оттого еще, что, будучи сильно загруженным своими административными и дирижерскими обязанностями, он имел слишком мало времени для творчества, Малер принял решение покинуть Вену. Он заявил о своем уходе из театра и предпринял длительную поездку по Соединенным Штатам (1907–1911), где выступил в качестве дирижера «Метрополитен-опера» в Нью-Йорке и в многочисленных концертных залах, где его неизменно ожидал прекрасный прием.

Тем временем брак Густава и Альмы, по крайней мере для нее, все больше напоминал трагедию, чем комедию, и повлиял на ее здоровье таким образом, что возникла необходимость в периодическом курортном лечении. На одном из курортов она познакомилась с Вальтером Гропиусом, знаменитым архитектором, основателем школы строительства и художественного конструирования, известной под названием «Баухауз». Когда о связи жены с Гропиусом узнал Малер, он тоже почувствовал болезненные симптомы супружеской трагедии. Его поведение в отношении жены резко изменилось, он стал куда более чутким. Он даже радеет об исполнении произведений жены, что, видимо, надо понимать как признание своих заблуждений и недостаточного внимания к ней. После долгих колебаний Альма решила продолжать жизнь с мужем, но контакт с Гропиусом сохраняла. Чтобы избавиться от душевной боли, Малер обратился к Зигмунду Фрейду и услышал диагноз: «комплекс Марии» (Альма Мария — полное имя его жены), который состоит в чрезмерной привязанности к матери, а это должно отрицательно сказываться на брачной жизни. Прошел ли Малер курс лечения психоанализом, мы не знаем, скорее всего — нет, так как на первых порах психоанализ отвергался творческой интеллигенцией. Страдая тяжелым заболеванием сердца, Малер умер в 1911 году, вскоре после того, как обратился к Фрейду, даже счет за лечение опоздал попасть ему в руки и был получен вдовой, которая в течение всей жизни питала презрение к психоанализу.