Гюнтер Оскар Диренфурт - Третий полюс

1956 год был для Каракорума успешным годом. Одна из сложнейших вершин находится на северной стороне ледника Балторо – это Мустаг Товер (7273 м, а по новому измерению ― 7280 м). Для большинства видевших известную фотографию Витторио Селла, снятую им в 1909 г., эта вершина казалась почти символом невозможного. Правда, я еще в 1939 г. в своей книге «Балторо» писал: «Если смотреть на нее со стороны Балторо, то мысль о возможности восхождения является почти дерзостью. При более близком ознакомлении, в том числи и с профилем, по моему мнению, появляются шансы на успех. Стены, правда, безнадежно сложны, так же как и юго-восточный гребень, в котором возвышается башня, обещает тоже немного, но западный, точнее, западно-северо-западный, гребень, может быть, удастся пройти. На седло у его подножия нужно подниматься со стороны ледника Чагаран».

Точно по этому маршруту, предложенному мной, Британская экспедиция под руководством Д. Хартога покорила Мустаг Товер, причем даже двумя связками ― 6 и 7 июля 1956 г. Победили ее альпинисты Д. Хартог, Д. Браун, И. Макнот Девис и Том Патей. Из последнего лагеря (лагерь 4) Браун и Макнот Девис достигли менее высокой западной вершины, а другая связка ― Хартог и Патей ― взошла на восточную, то есть главную, вершину. Во время спуска обе связки были вынуждены остановиться на непредвиденный бивак, при этом Хартог, к сожалению, получил тяжелые обморожения.

Может показаться, что это неправдоподобно, но несколько дней спустя Мустаг Товер была вторично покорена Французской экспедицией, причем через еще более сложный юго-восточный гребень. Руководителем ее был Гидо Маньон, чье имя связано с западной стеной Пти Дрю, Макалу и многими другими сложнейшими восхождениями, а участниками были: А. Контамин, П. Келлер, Р. Парагу и врач Фр. Флоренце. Верхним лагерем французов был лагерь 4 (6300 м). Над ним возвышалась еще на 1000 м башня такой крутизны, которая заставила бы призадуматься даже самых отчаянных оптимистов. Единственным путем, о котором могла идти речь, был юго-восточный гребень. Достижение кромки гребня стоило многочасового подъема на кошках через оледенелые крутые плиты, которые можно было преодолеть только с помощью крючьев. Это было самым сложным лазанием изо всех предпринятых до сих пор в Гималаях на таких высотах.

Вечером 11 июля им казалось, что до вершины рукой подать, но в действительности они еще не перешагнули за 6900 м. Настало время оборудовать место ночлега; на двух узких полках, где также потребовались крючья для страховки, Маньони со спутниками устроил бивак.

Хотя альпинисты любовались несравненным видом на окружающие горы, но тем не менее это была очень холодная и трудная ночевка. Утром 12 июля на небе появились цирусы, и нужно было торопиться. В 13 часов восходители стояли на вершине, такой острой, что на ней едва можно было уместиться двоим. Тут же они начали спуск: ведь уже полчаса как идет снег. В абсолютной темноте они спускаются по веревке, и удача им сопутствует... достигают лагеря 4.

Когда группа Маньона спустилась 19 июля на ледник Балторо, их приветствовал Патей, врач Английской экспедиции, который просил у своего французского коллеги содействия в оказании помощи Хартогу.

Соперничавшие экспедиции теперь расположились за общим праздничным столом, отмечая двойную победу над одной из красивейших и сложнейших гималайских вершин.

Еще в 1939 г. я горячо рекомендовал попытку восхождения на Гашербрум II (8035 м). В книге «К третьему полюсу» я повторил: «Гашербрум II ― не простая вершина, но восхождение на нее, видимо, возможно, и к тому же относительно безопасно. Если бы у меня во время М. Г. Э. 1934 г. были хорошие высотные носильщики, то я предпринял бы серьезную попытку». Это высказывание подействовало на Австрийско-Гималайское общество в Вене, подготовившее на 1956 г. экспедицию в Балторо с главной целью ― покорить Гашербрум. Группа состояла из шести альпинистов и двух научных работников, руководителем был Фриц Моравец. В Равалпинди пришлось ждать девять дней, пока погода позволила перелететь в Скардо со всем экспедиционным грузом, ибо этот полет по узкой долине Инда в непосредственной близости к вершине Нанга-Парбата считается опаснейшим воздушным путем сообщения, где можно летать только при отличной видимости. Таким образом, только 27 апреля они прибыли в Скардо.

В Урдокасе (4057 м), последнем месте отдыха, где есть дрова и питьевая вода, после некоторых трудностей удалось наладить челночную переброску основных грузов от Конкордиа к началу южного ледника Гашербрум (мой майский лагерь 5-а М. Г. Э. 1934 г.). Из его верхнего фирнового бассейна через пояс крутых стен поднимаются два ребра к большой фирновой террасе Гашербрума II. В свое время я рекомендовал правое юго-восточное ребро как совершенно безопасное в отношении лавин. Австрийцы, однако, приняли решение подниматься по более простому юго-западному ребру и установили у его подножия на высоте 6000 м лагерь 1. К сожалению, 10-дневный период плохой погоды задержал альпинистов в главном лагере.

Только 30 июня они снова могли подняться в. лагерь 1 и неожиданно для себя обнаружили, что за это время громадная лавина погребла под собой почти весь оставленный там груз. А ведь они считали это место безопасным от лавин: ровный ледник и разрезанные террасами склоны над ним. Большие гималайские лавины могут проходить и по ровному месту. Вспомним катастрофу 1937 г. на Нанга-Парбате, унесшую 16 жертв. В этот раз в лагере, к счастью, никого не было, но часть важнейшего инвентаря и продовольствия оказались погребенными под снегом на глубину от 5 до 10 м, и все поиски оказались безрезультатными. Если не признавать себя побежденными, то нужно было срочно изменить весь план и решаться на штурм вершины с ходу. Моравец ограничился тремя высотными лагерями (верхний находился на 7150 м), и 6 июля Моравец, Ларх и Вилленпарт с сверхтяжелыми рюкзаками с большим трудом поднялись до 7500 м. Слой свежевыпавшего снега на льду не позволил организовать надежную страховку, поэтому они шли без веревки, чтобы не создавать друг для друга опасности1. Затем последовала страшно холодная ночевка в тонких спальных мешках и как следствия ее ― обморожения.

На следующее утро они только в 9 часов вышли на зазубрину (около 7700 м) в восточном гребне. Этот главный гребень между Балторо и Шаксгамом служит водоразделом между Индийским океаном и не имеющей стока внутренней Азией. Мобилизовав до предела силу воли, они пробивали себе путь в глубоком снегу и в 13 часов 30 минут ступили на вершину Гашербрум II (8035 м). Измученные альпинисты упали в снег и только некоторое время спустя оказались в состоянии выполнить считающиеся необходимыми обряды и сделать снимки на вершине. Погода была чудесная. Спуск проходил без происшествий, и вскоре все вместе с высотными носильщиками с восторгом встретили победителей.