Андрей Балканский - Ким Ир Сен

8 июля Ким Ир Сен вновь выступил по радио. Его речь была целиком и полностью посвящена США и их вмешательству в войну. Он апеллировал к патриотическим чувствам корейцев, призывая сплотиться против внешнего агрессора:

«Американские империалисты начали вооруженное нападение на нашу родину и на наш народ. Их авиация варварски бомбит города и села нашей страны, убивает мирное население. Военно-морские эскадры американских империалистов, незаконно вторгнувшиеся в наши территориальные воды, беспощадно обстреливают наши прибрежные города и села, а части американских войск, высадившиеся на еще не освобожденной части нашей родины, своими окровавленными сапогами топчут родную нашу землю, расширяют фронт, бешено пытаются остановить продвижение нашей армии на юг, совершают всевозможные зверства…

Пусть в этой священной борьбе за свободу и независимость родины воинов нашей Народной армии и весь наш народ вдохновляют на героические подвиги славные дела и доблесть наших предков — полководцев Ылти Мун Дэка, Кан Гам Чана, Ли Сун Сина и других, беззаветно защищавших нашу родину от иностранных захватчиков! Вперед к полному изгнанию американских империалистов с нашей родной земли, где покоится прах наших предков и растет наше любимое поколение! Завершим нашу справедливую освободительную борьбу победой, чтобы славное знамя Корейской Народно-Демократической Республики развивалось и в Пусане, и в Мокпхо, и на острове Цзедюдо, и на горе Ханнансан.

Вперед, к победе! Да здравствует свободная и независимая Корея!» 15.

Источник вдохновения угадывается сразу же. Это сталинская речь во время битвы за Москву: «Пусть осеняет вас знамя Суворова и Кутузова!»

«Котел» вокруг Тэчжона вскоре замкнулся. Остатки войск, оборонявших город, оказались в окружении. Во время Тэчжонской операции северокорейцы захватили множество пленных. В их числе оказался и командующий 24-й пехотной дивизией США генерал Уильям Дин. Он стал первым и единственным американским генералом, попавшим в плен за все время после Второй мировой. Всю войну Дин провел в плену. По его собственному признанию, генерал развлекался, убивая мух, которых за долгие три года уничтожил 40 671 штуку.

Следующей целью КНА были выход к реке Нактон и взятие городов Тэгу и Кимчхон, открывавших путь к Пусану. Поначалу наступление развивалось успешно. К середине августа 90 процентов территории Республики Корея были в руках северян. В Пусане, переполненном беженцами и солдатами, началась паника. Все, кто мог, стремился эвакуироваться в Японию. Казалось, победа была уже близка.

Однако тут северокорейцы столкнулись с упорнейшим сопротивлением войск союзников. Солдаты КНА уже были измотаны до предела. А противник постоянно вводил в бой свежие силы. К концу августа силы южнокорейцев и союзной коалиции насчитывали 180 тысяч человек. Это в 2,5 раза превосходило количество северокорейцев, причем союзники имели подавляющее превосходство в артиллерии и кораблях. В воздухе господствовала авиация США, бомбившая как войска КНА и занятые ими территории, так и города КНДР. Похожий на бульдога повадками и внешностью новый командующий американскими сухопутными войсками генерал Уолтон Уокер был категоричен: «Мы ведем сражение за время. Они ведут борьбу за пространство. У нас нет другой линии, к которой мы могли бы отступить. Отступление к Пусану станет величайшей мясорубкой в истории. Мы должны воевать до конца» 16. Отчаянные попытки северокорейцев начать наступление на Пусан были остановлены, и к 8 сентября КНА была вынуждена перейти к обороне.

В этот же день от взрыва бомбы погиб Кан Гон. Талантливому военачальнику, воспитаннику партизанской детской роты и 88-й бригады едва исполнилось 32 года. Когда в 1948 году Кан Гон, только назначенный главой штаба КНА, поехал с визитом в СССР, советские генералы не скрывали удивления его молодостью.

Несмотря на успехи первых недель и месяцев войны, Ким Ир Сен не предавался эйфории. Он понимал опасность создавшейся ситуации. Ведь воевать с самого начала пришлось не с Ли Сын Маном, а с американцами и возглавляемой ими коалицией. Молодая северокорейская армия не могла победить такого противника. Поэтому Ким всеми способами пытался решить главную задачу — добиться помощи и поддержки СССР и Китая. А они, в отличие от США, не спешили активно вмешиваться в конфликт на Корейском полуострове.

Совпосол Штыков регулярно докладывал Сталину о ходе боевых действий, просьбах Кима и оценке им ситуации. По этой переписке видно, как менялось его настроение. В письме от 1 июля товарищ Фын Си интересовался, как отнеслись корейские руководители к налетам американской авиации на северокорейские районы, не испугались ли они или продолжают стойко держаться. Штыков отвечал, что руководство КНДР и КНА, включая Ким Ир Сена, правильно оценивает сложившуюся военно-политическую обстановку в Корее, верит в полную победу и направляет все усилия к дальнейшему широкому наступлению на Юг. Однако некоторые руководящие деятели, в том числе Ким Ду Бон и Хон Мён Хи, высказываются о трудностях ведения войны против американцев силами Кореи и пытались выяснить у Ким Ир Сена позицию СССР в этом вопросе.

7 июля, после первых столкновений с американцами, число колеблющихся возросло: «У некоторой части руководящих работников появилось опасение за успех в боевых действиях своих войск против высаживающихся в Корее американских войск. Только небольшая группа руководящих работников (Ким Ир Сен, Ким Чак, Пак Ир У) проявляют уверенность и спокойствие.

8 беседе со мной Ким Ир Сен, откровенничая, заявил, что ему тяжело, так как многие министры — Ким Ду Бон, Ким Дар Хен — в осторожной форме высказывают опасения за исход войны в связи с интервенцией американцев.

Далее он сообщил, что Ким Ду Бон ежедневно посещает его и спрашивает, какие действия намерено предпринять советское правительство; а Пак Хон Ён прямо поставил перед ним вопрос о необходимости официально просить советское правительство прикрыть Северную Корею авиацией, а перед китайским правительством — о вводе в Корею китайской армии.

Ким Ир Сен не высказал своего мнения по этим вопросам, а сказал, что он их выругал и просил не расстраивать его, так как он сам и без этого начинает нервничать» 17.

Северокорейцы просили Москву использовать в наступающих на Юге частях КНА военных советников из СССР. Кан Гон прямо говорил Киму, что без советников ему ехать в Сеул нечего, так как он не в состоянии руководить войсками. Штыков впервые за все время встреч видел Кима таким «расстроенным и несколько растерянным». Он предлагал удовлетворить его просьбу. Но Кремль молчал.