Ирина Кнорринг - Повесть из собственной жизни: [дневник]: в 2-х томах, том 1

Речь идет о кузене Ирины — Игоре Кнорринге, и об адмирале А. В. Колчаке.

И. Кнорринг имеет в виду национальный состав (в процентном отношении) органов советской власти — ЦК РКП(б), Совета народных комиссаров, Наркомата по делам армии и флота. Наркомата иностранных дел, Наркомата внутренних дел, Наркомата юстиции, Наркомата образования, Коллегии ВЧК и др.

Центро-Страх — прозвище Пиневича.

Харьковское отделение Отдела пропаганды Особого совещания при Главнокомандующем ВСЮР (его архив также разбирала М. В. Кнорринг).

Заключительные строки драматической сцены А. С. Пушкина «Скупой рыцарь» (1830), позднее вошла в «Маленькие трагедии».

Бизерта. Сфаят. Русский морской корпус (фр.).

Эпиграфом даны строки из поэмы М. Ю. Лермонтова «Демон».

Одноактная комедия А. Морозова.

Фамилия артиста в тексте отсутствует.

Сведений о том, что М. Марадудина писала рассказы, не обнаружено. По всей видимости, это были рассказы А. Т. Аверченко, в моноспектаклях которого она много участвовала.

Библия повествует: одному из египетских фараонов приснился странный сон: он увидел семь тучных коров и семь тощих. Тощие коровы съели тучных, но от этого ничуть не потолстели. Иосиф так растолковал вещий сон: семь лет в Египте будет урожай, а следующие семь — голод (Быт 41:1–4). «Фараоновы тощие коровы» стали символом людей, которым ничто не идет впрок, а также — положения, не исправимого ни при какой затрате средств и усилий.

Драматическая трилогия А. В. Сухово-Кобылина.

Речь идет о воспитанниках Одесского к.к., эвакуированного в Сербию.

Оперетта К. М. Цирере «Шалунья» из репертуара московского Театра Е. В. Потопчиной).

Речь идет о Елене Владимировне Шмариновой (урожденной Щепетильниковой).

Речь идет о реке Салгир, протекающей через Симферополь, вдоль городского сада.

Характер разговоров понятен; добавим, что отец братьев Забниных (Зябниных) был священником, впоследствии репрессирован (см. Указатель имен во II томе).

Речь идет о генерале А. И. Егорове и его дочери.

Речь идет о Тани Гливенко, Вере Кузнецовой и Ксении Пугачевой.

«Граф Люксембург». — Оперетта Ф. Легара.

«Король веселится». — Оперетта Р. Нельсона.

Из стихотворения Ф. И. Тютчева «Silentium» (1830).

Речь идет о новом жилье по адресу: Семинарский переулок, дом № 4. Владельцем дома был пан Раковский; квартиру, временно занятую Кноррингами, снимал профессор А. Н. Деревицкий (декан историко-филологического факультета Таврического университета в 1918–1920 гг.) Уезжая с семьей на дачу, на Южный берег Крыма, он предоставил ее Кноррингам.

Призрак (фр.).

Спектакль по пьесе Ч. Диккенса.

Ставком называли место около водоема, где ставят сети (ставки).

Н. Н. Кнорринг, историк по образованию, передал дочери любовь к истории. И в беженской жизни он открывал возможность для самообразования, высоко оценив уровень академической жизни в Симферополе в годы гражданской войны, где он был избран членом «Таврического общества истории, археологии и этнографии» при Таврическом университете, прочел доклад о Екатерининской Комиссии 1767 г., написал несколько работ по истории. «До сих пор я вспоминаю с удовольствием это время, проведенное мною в радушной и гостеприимной академической среде» (Кнорринг Н. Н. Книга о моей дочери, с. 23).

Речь идет о второй жене Тихона Чурилина — художнице Б. И. Корвин-Каменской.

Речь идет о семье Гливенок.

Речь идет о Тане Титовой.

И. Кнорринг, с печалью вспоминая начало учебного года в любимом Харькове, в этот день пишет стихотворение «Песня узника»: «Завтра казнь. Так просто и бесстрастно / В мир иной душа перелетит…» (опубликовано: Кнорринг Я. «Очертания смутного Крыма», с. 125).

И. Кнорринг завершит повесть в 1933 г., дав ей название «Двадцатый год». Повесть построена, по большей части, на материалах Дневника.

В составе «агитпоезда» Ирина с матерью покинула Харьков. Из повести И. Кнорринг «Двадцатый год»: «Это было 17 ноября ст<���арого> ст<���иля> 1919 г. Вдруг раздался стук в дверь. В соседней комнате послышались шаги и голоса, тревожные и взволнованные. „Белгород взят, — сказал твердый и уверенный голос, — вы должны ехать, иначе вы только свяжете Николая Николаевича. Вот вам два билета на агитпоезд и уезжайте. Поезд уходит через три часа“. Послышались робкие протесты мамочки. „Вы упустите момент, — повторил тот же голос. — Николай Николаевич один успеет выехать, а с вами это будет уже невозможно. Решайтесь, пока не поздно“» (Цит. по книге: Кнорринг Н. Н. Книга о моей дочери, с. 12–13).

Речь идет о Великом князе Михаиле Михайловиче (см. Указатель имен во II томе).

Дружба Кноррингов с семьей композитора И. О. Дунаевского началась в Харькове (Н. Н. Кнорринг имел музыкальное образование, играл на скрипке). Дунаевский учился в Харьковском музыкальном училище по классу скрипки и композиции; затем поступил в Харьковскую консерваторию, окончил ее в 1919 г. (одновременно являясь студентом юридического факультета Харьковского университете). К этому времени относятся его первые сочинения — фортепианные пьесы, романсы, квартеты. По окончании консерватории работал концертмейстером, руководил музыкальной частью в Харьковском драматическом театре.

Речь идет о семье Владимира Шаповалова, преподавателя гимназии. И. Кнорринг запечатлела этот эпизод в рассказе «Как я начала писать стихи» (не опубликован): когда в 1914 г. в Харькове появились первые раненые, при общем патриотическом подъеме Ирина со своими друзьями — Ликой, Леной и Алешей Шаповаловыми — не хотела оставаться в стороне, они собрались на войну, чтобы «выкрасть немецкие планы». Копили и прятали продукты на дорогу. Чтобы иметь немного денег, Алеша рисовал картинки, а Ирина снабжала их стихами. Рисунки продавали родителям Шаповаловых по пятачку за штуку — «на нужды войны». То были первые стихи Ирины.

М. В. Кнорринг работала в Харьковском учебном округе.

Таня Гливенко жила в помещении при гимназии, директором которой был ее отец, И. И. Гливенко.