Алексей Кофанов - Русский царь Иосиф Сталин

Враг был сильней. Это главный фактор.

Но есть и второстепенные.

Скажем: почему мы заранее не провели всеобщую мобилизацию? Ведь армия бы усилилась!

Верно. Но что означает мобилизация? Вспомните ранние главы этой книги: как локальный конфликт перерос в Первую мировую? После мобилизации русской армии. Ее нельзя провернуть незаметно - и она означает готовность напасть.

Наша мобилизация позволила бы Гитлеру объявить нас агрессором. После этого с нами бы не вступили в союз Англия и США. Пусть союзники из них получились так себе, но лучше такие, чем никаких. Немного они нам все же помогли.

Далее. Почему приграничные войска не привели в боевую готовность?

Потому что ПРИВЕЛИ. Не верьте сказкам.

В мае-июне из внутренних округов к границе переместили 5 армий. 14 мая нарком обороны издал приказ о досрочном выпуске курсантов военных училищ и слушателей военных академий последних курсов и немедленной отправке их в войска.

Из воспоминаний генерал-полковника П.П. Полубоярова (Прибалтийский Особый военный округ): «16 июня в 23 часа командование 12-го механизированного корпуса получило директиву о приведении соединений в боевую готовность. 18 июня командир корпуса поднял соединения и части по боевой тревоге и приказал вывести их в запланированные районы».

Генерал-майор П.П. Фадеев (командир 10-й стрелковой дивизии 8-й армии): «19 июня 1941 года было получено распоряжение откомандира 10-го стрелкового корпуса генерал-майора И.Ф. Николаева о приведении дивизии в боевую готовность. Все части были немедленно выведены в район обороны, заняли ДЗОТы и огневые позиции артиллерии. С рассветом командиры полков, батальонов и рот на местности уточнили боевые задачи согласно ранее разработанному плану и довели их до командиров взводов и отделений.

В целях сокрытия проводимых на границе мероприятий производились обычные оборонные работы, а часть личного состава маскировалась внутри оборонительных сооружений, находясь в полной боевой готовности».

Генерал-майор П.П. Абрамидзе (Киевский Особый военный округ): «20 июня 1941 года я получил такую шифровку Генерального штаба: „Все подразделения и части Вашего соединения, расположенные на самой границе, отвести назад на несколько километров, то есть на рубеж подготовленных позиций. Ни на какие провокации со стороны немецких частей не отвечать, пока таковые не нарушат государственную границу. Все части дивизии должны быть приведены в боевую готовность. Исполнение донести к 24 часам 21 июня 1941 года“. Точно в указанный срок я по телеграфу доложил о выполнении приказа» [266 - «Военно-исторический журнал», 1989, №№ 3, 5.].

Обратите внимание: невдалеке от границы имелись подготовленные оборонительные позиции. И второе: предписывалось не вестись на провокации, лишь пока немцы не нарушат границу. Запущена байка, что Сталин приказал вообще не отвечать на провокации - и поэтому, дескать, войска не стреляли даже в наступающих немцев. Как видите, документ говорит совсем о другом.

Готовность приграничных округов подтверждает и маршал Василевский: «19 июня эти округа получили приказ маскировать аэродромы, воинские части, парки, склады и рассредоточить самолеты на аэродромах» [267 - Василевский А.М. Дело всей жизни. М., 1988. С. 114.].

Есть и третий фактор.

Привести войска в готовность приказали Прибалтийскому и Киевскому (Украинскому) округам. А Западному (Белорусскому) - нет. (Правда, неясно: приказ не пришел из Москвы - или его утаил командующий округом Д.Г. Павлов.)

Нарком обороны С. Тимошенко и начальник Генштаба Г. Жуков продолжали гнуть линию Тухачевского - мол, не будет удара в центр, через Белоруссию на Москву. Я уже цитировал записку Жукова Сталину. И именно удар в центр привел к катастрофе! Украина и Прибалтика защищались крепко и имели шанс не пустить противника вглубь страны - но из-за провала центра рухнула вся система обороны.

Вот потому и возникла версия, что Тимошенко и Жуков - участники заговора. За провалы в управлении войсками при начале вторжения отвечают именно они. Сталин ведь им доверял, в военные дела не совался: до войны ему более чем хватало гражданских проблем.

Следующее вранье: «В первые дни войны Сталин испугался и залез под кровать (под стол, в чулан и т. д.)».

Ознакомившись в моей книге с фактами, вы уже чувствуете, что «испуг», «прострация», «бегство» - это не про Иосифа. Никак не в его характере.

Разумеется, подтверждают это и документы. Опубликован «Журнал регистрации лиц, принятых Сталиным в 1924-1953 гг.» [268 - Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным (1924-1953 гг.). Научный редактор А.А. Чернобаев. М., 2008.]. Рабочие дни вождя в начале войны расписаны плотно и подробно. Он был в Кремле.

Почему 22 июня по радио выступил Молотов, а не он? Дело в том, что Сталин вообще редко выступал, а на радио не появлялся до того несколько лет. Его голос мог вызвать панику: «Сам говорит - значит, катастрофа!». Еще не было ясности: война это или очередной приграничный конфликт, вроде Халхин-Гола? Нагнетать страсти голосом вождя сочли вредным.

Молотов лишь полтора месяца как перестал быть председателем Совнаркома (главой государства!) - а занимал этот пост целых десять лет. К нему привыкли. Так что его выступление было вполне естественным.

Вообще - был ли Сталин «трусливым параноиком»? Послушаем очевидца: «.В первый раз он выехал на фронт в страшном июле 1941 года. Тогда на малоярославском направлении он осматривал местность, чтобы определить, где сосредоточить войска для обороны Москвы.

В сентябре 1941 года мы сопровождали его на можайско-звенигородскую линию обороны. Помню, когда проезжали какую-то деревню, пацаны узнали вождя, бежали за машинами: „Сталин на фронт едет! Ура!“. Кстати, ездили, как правило, двумя машинами. На одной Сталин с двумя телохранителями, на другой - три человека охраны. Плюс на автобусе тридцать человек вспомогательной охраны.

В октябре 1941 года Верховный поехал в 16-ю армию Рокоссовского по Волоколамскому шоссе, чтобы посмотреть, как действуют „катюши“. На фронте есть неписанный закон: после залпа сразу меняй место, так как тут же последует артудар и накроет авиация противника. Была осенняя распутица, и „паккард“ Сталина сел на брюхо. Реактивные установки после пуска тут же ушли, а мы -застряли. Сталина пересадили в 8-цилиндровый „форд“, „паккард“ подцепили танком и устремились к шоссе. А тут начался артобстрел, потом артналет. Знали бы фашисты.

. Вспоминаю такой эпизод. Приехали мы к генералу Захаркину на фронт. А тут над головами наши истребители с фашистами ведут бой. Сталин вышел из машины, смотрит вверх. А вокруг раскаленные обломки падают и шипят в мокрой траве, как змеи. Начальник охраны Власик стал уговаривать Сталина уйти в укрытие, а тот отвечает с усмешкой: „Не беспокойтесь, наша бомба мимо нас не пролетит...“» [269 - А.Т. Рыбин сопровождал Сталина в поездках. Цит. по: Аллилуев В.Ф. Аллилуевы-Сталин: хроника одной семьи. М., 2002. С. 163.].