Норман Дональдсон - Как они умерли

После возвращения в Лос-Анджелес Дэйвис упала и сломала бедро. Позднее, в 1984 году, она пять недель провела в Лондоне на съемках телевизионной экранизации детективного романа Агаты Кристи «Убийство с зеркалами». Ярость, с которой актриса обрушивалась на своих старых коллег, заставила даже мягкосердечную Элен Хейс заявить, что Дэйвис, «похоже, намеревается всем осложнить жизнь». Хейс поинтересовалась у своего коллеги Джона Миллса, как ему удается ладить с Бетт. «Я никогда в жизни так не боялся, — ответил тот. — А ведь мне пришлось побывать на войне». В 1987 году Дэйвис снялась в довольно занудном фильме «Киты августа» вместе с Лилиан Гиш. По свидетельству Хейс, на съемках «Бетт сделала отбивную из бедной Лилиан, и та поклялась никогда больше не играть в кино».

В 1988 году Дэйвис вставила себе искусственные зубы, и потеряла в весе 13 фунтов; позже она неожиданно прервала работу в фильме «Злая мачеха» (1989), мотивируя это плохим самочувствием и тем, что режиссер Лари Кохен выставляет ее в ужасном виде. На экране кинозвезда появлялась все реже и реже, но премии продолжали сыпаться градом — от Ньюйоркского кинематографического общества при Центре Линкольна, от Американской Академии киноискусств в Голливуде и, наконец, награда на международном фестивале в Сан-Себастьяне, врученная в сентябре 1989 года. К тому времени опухоль дала метастазы, и во время остановки в Париже 3 октября по пути домой из Испании у актрисы произошел коллапс. Секретарша и подруга кинозвезды, Кетрин Сермак, перевезла Дэйвис в Американский госпиталь в пригороде Ноли-сю-Сейн, где она умерла 6 октября 1989 года.

Еще когда Бетт была в расцвете сил, один из режиссеров сказал, что достойной эпитафией для нее будет: «Она прошла трудный путь». Но ничто не высечено на саркофаге из розового мрамора, который был установлен рядом с могилой ее матери и сестры после богослужения в Первой христианской церкви Голливуда. Вечер памяти актрисы был организован позже кинокомпанией «Уорнер Бразерс».

Ни единственная родная дочь Дэйвис, Барбара Хьюман, ни приемная дочь Марго Меррил не упомянуты в завещании Дэйвис. Состояние в один миллион долларов было разделено между приемным сыном Майклом и подругой Кетрин Сермак.

См. Лоуренс Квирк (1990).

(1872-1929)

Динамичный русский, который представил миру современный балет в 1909 году, имел внушительную фигуру с большой головой и подвижным лицом, но в последний год жизни Дягилеву не удавалось сохранять присущее ему достоинство. Разрушающее действие диабета было очевидно: Дягилев потерял в весе, лицо его стало пепельно-серым, глаза запали, гноящиеся язвы покрывали почти все его тело. (В то время инсулин еще не получил широкого распространения.)

После закрытия сезона в «Ковент-Гардене» Дягилев отправился в Венецию и поселился в номере на пятом этаже отеля «Бей-де-Мер» в Лидо. Когда молодой секретарь Дягилева Борис Кочно приехал по срочному вызову, он застал его в переменчивом настроении — поначалу угнетенный своим физическим состоянием, Дягилев слегка воспрял духом после визита Коко Шанель и своей подруги Мисии Сер. Всю ночь на 17 августа Кочно беспрестанно открывал и закрывал окна в номере, пока Дягилева бросало то в жар, то в холод. На рассвете, пробормотав «Простите», молодой человек погрузился в сон.

К полуночи восемнадцатого августа температура у Дягилева сильно поднялась, и он начал задыхаться. Мисия поспешила за католическим священником. Сердце Дягилева остановилось в шесть утра 19 августа 1929 года. Когда первые лучи солнца коснулись лица умирающего, его голова упала набок, и по щеке скатилась слеза. На следующий день, после службы в церкви Св. Георгия, гроб установили на плавучем катафалке и, сопровождаемый многочисленными гондолами с оплакивающими, доставили на кладбище острова Сан-Микеле.

(1854-1932)

Американский изобретатель сухой фотографической пленки, Истмен изобрел камеру «Кодак» в 1884 году. Когда в 1928 году появился «Кодакколор», мультимиллионер уже добился монопольного контроля над всей фотографической индустрией Америки.

Филантропия Истмена была общеизвестна: он роздал при жизни 80 миллионов долларов, что составило более половины заработанного им капитала, покровительствовал, в частности, Университету Рочестера и Массачусетскому технологическому университету. Он прожил со своей матерью вплоть до ее смерти в 1907 году и никогда не был женат.

В конце 1930 года Истмен, будучи в возрасте восьмидесяти шести лет, заметил первые признаки дегенерации нижнего отдела спинного мозга. Вскоре он стал приволакивать ноги при ходьбе. Специалисты подтвердили самые страшные предположения: болезнь прогрессировала. Служащие Истмена заметили, что теперь, подходя к лифту своего офиса в Рочестере, он прислонялся к стене, чтобы не упасть. Однажды Истмен сказал своему врачу, доктору О. А. Стюарту: «Одли, ты тут все время крутишься со своим стетоскопом. Я что-то не чувствую, где именно мое сердце. Найди-ка его для меня». Врач проделал это, профессионально простучав грудную клетку Истмена.

В марте 1932 года миллионер-филантроп пересмотрел свое завещание, закрепив свое решение передать практически все оставшееся достояние Рочестерскому университету. Во время описи имущества, которая заняла несколько дней, он спрятал один пистолет в ящик своего стола в спальне, а второй среди книг.

В субботу, 12 марта, Истмен вышел из своего особняка по теперешней Ист-Авеню, чтобы в последний раз проехать по университетскому городку и огромному парку фирмы «Кодак». Через два дня свидетели и сотрудники компании «Кодак» пришли к нему домой для подписания завещания. Истмен был очень весел, шутил по поводу сломавшейся авторучки. Свидетели ушли, и секретарь Алис Хатчисон получил распоряжение взять в банке двадцатидолларовые золотые, чтобы наградить их за услуги. Секретарь был удивлен столь щедрому вознаграждению и в недоумении вернулся назад — обычные чаевые хозяина составляли десять долларов. Когда Хатчисон приоткрыл дверь в спальню, Истмен резко обернулся. «В чем дело?» — резко крикнул он, но смягчился, когда мистер Хатчисон объяснил причину своего возвращения. «Все правильно, — ответил Истмен, — но в этот раз я плачу двадцать долларов». Когда Истмен остался один, он черкнул записку не желавшей слушаться рукой:

«Моим друзьям. Работа окончена. Зачем ждать? Д. И.»

Затем Истмен достал пистолет из письменного стола, лег на постель, накрыл грудь мокрым полотенцем (очевидно, чтобы избежать ожога), приставил дуло пистолета к виску и нажал на курок.

Услышав звук выстрела, Стюарт и медсестры прибежали в спальню и нашли хозяина мертвым. Записка лежала на ночном столике.