Стейси Шифф - Вера (Миссис Владимир Набоков)

Набоков был не настолько уверен в своем английском, чтобы, как с последующими своими книгами, отказываться от проверки текста носителем языка. Люси Леон Ноэль по его просьбе просмотрела перевод весьма основательно. Ее муж одновременно работал с Джойсом.

У обеих женщин общий вкус с Сибил Шейд из «Бледного огня», которая, как и Вера, переводит Донна на французский.

С братом Кириллом, который был на двенадцать лет моложе, отношения были одновременно и более простые, и более далекие.

В письме по поводу обращения брата в новую веру одно упоминание о католицизме вызывает в воображении Владимира образ святого мученика Себастьяна. Эквивалент этого имени характерен в России обычно для простонародья.

«Отчего ты не вышла за него? — взывал Сергей к Светлане в конце 1930-х гг. — Тогда в его жизни не обернулось бы все так скверно».

* «Странной войной» ( фр. ). Так французы прозвали «вялотекущую» войну с Германией в 1939 — начале 1940 г., то есть до немецкого наступления и оккупации.

По закону Набоков был обязан либо покинуть страну, либо откликнуться на военный призыв в установленные сроки. По настоянию Веры он не явился в ответ на повестку. В этой связи вспоминал он впоследствии «кошмарное чувство, сопровождавшее мысль о французских военных бараках».

Набоков заверял Американскую комиссию по делам христианских беженцев: «У меня есть веские основания считать, что я смогу хорошо устроиться в Америке».

* Министерство иностранных дел, располагающееся на набережной Сены с этим названием и называемое так в повседневном обиходе.

Дмитрий внушал особое беспокойство. Знавшие с детства три и даже четыре языка Владимир с Верой в эмиграции делали все возможное, чтобы сохранить русский язык и тем самым уберечь сына от французского с немецким. Оказавшись в Америке, мальчик совсем не говорил по-английски.

* Иностранец, чужой ( англ. ).

* Опасность ( англ. ).

Пиджак смотрелся на Набокове просто превосходно. «На нем все выглядело элегантно», — вспоминает Елена Левин, познакомившись с писателем, в котором еще с выхода в свет «Машеньки» угадала Мастера. Эдуард Уикс в журнале «Атлантик» высказался в том же духе: «Достаточно было ему войти, как взгляды девушек устремлялись в его сторону — неважно, во что он был одет».

Набоков пока еще не стал переводчиком собственных произведений: рассказ «Облако, озеро, башня» был переведен на английский Петром Перцовым, которого Альтаграсия де Джаннелли отыскала несколькими годами раньше.

* Будет просто ужасно, если вы уйдете ( англ. ).

* В моде ( фр. ).

* «Открытие» ( англ. ).

О походе за бабочками в национальный заповедник Бриджер-Титон в Вайоминге в 1952 г. Набоков писал так: «На склоне близ Тропы Тигуоти, там, где начинается лес, я имел удовольствие обнаружить разновидность C. meadi с самками-альбиносами. Этот вид был там распространен, но из десятка самок, увиденных или пойманных, по крайней мере три оказались альбиноски. Мы с женой поймали двух таких, она — чисто-белую, похожую на hecla „pallada“ , я — с легким персиковым налетом». В Верином изложении это выглядит несколько иначе: «Еще я поймала белую самку Colias meadi, которую, кажется, никто до меня не находил и существование которой многие лепидоптеристы ставят под сомнение или отрицают. Муж тоже поймал белую самку, но моя совершенно белая», — рассказывала она друзьям.

Всего горстка студентов записалась на лекции к Набокову, хотя одновременно с ними эти лекции посещала и интересующаяся профессура, и различные вольнослушатели.

В своей оценке качества перевода Набоков никогда не выбирал выражений и не принимал никакой лакировки. Об имевшемся переводе «Шинели» Гоголя он отозвался так: «Существующий перевод — сплошная мерзость и путаница». Его исследования творчества Пушкина, Лермонтова и Тютчева не остались без признания; многое было опубликовано в 1944 г. под заголовком «Three Russian Poets» («Три русских поэта»).

Не у всех сохранились сходные воспоминания. Сирил Бринер, ныне заслуженный профессор в отставке, специалист в области славянских литератур, а в 1941 г. — молодой преподаватель факультета, вспоминал, что «Набоков проиграл столько же раз, сколько выиграл, а проигрывать он не умел».

Подобные щелчки продолжались еще долго после 1941 г. Настолько необычен был английский Набокова на фоне старых испытанных языковых средств, что Вита Сэквилл-Уэст презрительно бросит по поводу «Лолиты»: «Не знаю, на каком языке был написан оригинал… это даже не скверный американский, и тем более не качественный английский». (Цит.: Классик без ретуши. С.619.)

Роман, официально вышедший в свет 12 декабря 1941 г., сопровождался многословным панегириком Уилсона, сравнивавшего Набокова с Прустом, Максом Бирбомом, Вирджинией Вулф, Кафкой и Гоголем — и при этом называвшего его истинно оригинальным художником. Кей Бойл в «Нью рипаблик» с большей теплотой высказалась по поводу выхода книги, чем «Таймс», объявив роман «удовольствием для читателей».

* Мыс Антиб ( фр. ).

* «Двойной разговор» ( англ. ).

В редакции «Нью-Йоркера» бытовало мнение, будто Набоков черпает свой английский из словаря. После выхода в свет «Лолиты» Набоков с удовольствием сообщил интервьюеру, что свой английский он заимствовал непосредственно из «Уэбстера».

В своих мучениях она была не одинока. Когда Изабел Стивенс, профессор колледжа Уэлсли и соседка Набоковых по Кембриджу, заполняла в 1946 г. факультетскую анкету, то в пункте «Особые виды работ, проводимых вне службы» указала: «Покупка продуктов, стирка, глажение». В пункте «Интересные планы на будущее» она приписала: «Надеюсь подыскать женщину для уборки дома дважды в неделю».

* В этот день американцы справляют знаменитый праздник Хэллоуин, канун Дня всех святых, когда, по кельтским поверьям, на землю является всякая нечисть. Дети, разряженные в страшные маски и костюмы, ходят по домам, шутливо пугают соседей, заставляя их откупаться от всяких озорных проделок.

Через двадцать восемь лет, получив в своих попытках встретиться с Набоковым категорический отказ, один потенциальный в прошлом благодетель в возмущении опубликовал письмо Владимира к нему от 16 декабря 1941 г., чтобы освежить «феноменальную память» писателя.