Мария Залесская - Людвиг II

Нужно было очень хорошо знать характер Людвига II, чтобы вести игру подобным образом. Людвиг был очень предсказуем в своих реакциях, и министерство нарочито поступило так, чтобы король начал действовать себе во вред. Ведь еще совсем недавно ни о каких ультиматумах и речи не было. Более того, что бы Людвиг тогда ни решил, его судьба к тому времени уже была предрешена.

Идея признать короля недееспособным лежала на поверхности; можно сказать, была прописана в баварской конституции. Король продолжает требовать от правительства денег? Существует шанс избавиться от этой проблемы раз и навсегда. Тем более что есть всех устраивающий кандидат в регенты — положительный и уравновешенный принц Луитпольд, от которого не приходится ждать ничего экстраординарного. Все складывается как нельзя лучше, кроме одного. Где взять доказательства невменяемости короля? К тому времени фон Хольнштайну удалось убедить силой своего авторитета верхушку баварского правительства, в частности Лутца, уже отчаявшегося урегулировать финансовые проблемы короля. Но как быть с баварским народом? Низложение короля могло иметь непредсказуемые последствия. Для законопослушных и верноподданных баварцев почву нужно было сначала долго готовить. Для начала решили обратиться к «старшему брату» — имперскому правительству в Берлине.

23 мая баварский посланник в Пруссии граф Гуго фон Лерхенфельд-Кёферинг (Lerchenfeld-Köfering; 1843–1925) отправился напрямик к Бисмарку и 24 мая доложил канцлеру план баварского правительства: признать Людвига II недееспособным и ввести регентство в лице принца Луитпольда. К чести Бисмарка надо сказать, что этот план был им категорически отвергнут. Он сухо объявил посланнику, что если уж правительство Баварии хочет избавиться от своего короля, то действовать нужно исключительно законными методами, то есть пойти на открытый процесс перед обеими палатами ландтага да и всем баварским народом. Иначе «дело в любом случае будет иметь характер таинственного»; [208] Koenig Ludwig II. — Musseum Herrenhimsee. München, 1986. S. 142. другими словами, вскоре обрастет слухами и легендами не в пользу правительства, что на самом деле и произошло. В свою очередь Бисмарк тут же направил Людвигу II письмо, в котором призывал его немедленно ехать в Мюнхен.

Не получив поддержку со стороны Бисмарка, заговорщики — будем уже называть вещи своими именами — решили поступать на свой страх и риск. Конечно, далеко не все, кто принимал участие в низложении Людвига И, действовали из низких или корыстных мотивов. Личная заинтересованность могла быть лишь у графа фон Хольнштайна. Поэтому мы и возлагаем на него главную ответственность. Но и в его случае существуют «смягчающие обстоятельства». Возможно, граф очень быстро сам искренне поверил, что действует в интересах не столько своих, сколько своей страны. В его глазах собственная опала уже была фактическим доказательством невменяемости короля. А от сумасшедшего главы государства нужно было избавляться, и как можно скорее, во имя блага того же государства. И все же этот человек был ослеплен злобой. Показательной является брошенная им однажды фраза: «Пусть я лучше ослепну, чем когда-нибудь пожалею короля!»

У графа был и повод, и возможности организовать свержение предавшего его монарха. Ведь он, как никто, обладал информацией «из первых рук», а его свидетельства не подлежали сомнению. Благодаря такому «арсеналу» круг заговорщиков стал вскоре расширяться; и первым в этом списке оказался, как мы уже упоминали, Йохан фон Лутц. Это неудивительно. Во-первых, как председатель Совета министров, он не мог оставаться в стороне. А во-вторых, поднявшись из низов на самую вершину власти, он оказался сражен аргументами и «знанием дела» блестящего вельможи фон Хольнштайна. Ведь граф — друг детства короля; он знает его, как никто; граф радеет за свое отечество; графу нельзя не поверить. И Лутц искренне поверил. И действовал исключительно по совести: у него не было личной вражды к королю, и, кроме того, он особо ничего и не выигрывал со сменой правительства; зенит его карьеры пришелся как раз на время правления Людвига II. А в 1886 году Лутц лишь пожизненно был принят в Верхнюю палату Рейхстага, членом которой оставался вплоть до 1890 года, когда по состоянию здоровья вообще отошел от дел и вскоре умер.

Что же касается Луитпольда, то оговоримся сразу — мы вообще далеки от того, чтобы взваливать на него груз обвинения в узурпации трона. Ему в силу происхождения было, как говорится, «просто некуда деваться». Политический кризис набирал обороты, правительство Баварии уже было настроено чуть ли не на переворот. И все же оно не могло пойти на открытое нарушение законности — народ Баварии вполне мог не поддержать (и, скорее всего, не поддержал бы) нелегитимную власть. Единственный выход — регентство, обусловленное «объективной необходимостью». На следующей ступени к трону после Людвига II и его брата Отто стоял как раз Луитпольд. Если бы он не принял условий баварского правительства и не стал регентом, то неизвестно чем бы в том случае завершился «заговор министров». Принц Луитпольд своими действиями сохранил в то время корону для потомков Виттельсбахов; можно сказать, спас династию. Мы не говорим, что он это сделал вопреки своей воле. Нет! Конечно, принц являлся «заинтересованной стороной». Но он также искренне полагал, что действует в первую очередь на благо своей страны, а не лишь на свое собственное, как пытаются представить некоторые слишком рьяные защитники Людвига II. И справедливости ради надо признать, что во время своего регентства он действительно сделал много полезного для Баварии.

И наконец, последний главный фигурант нашей истории — министр иностранных дел и королевского двора барон Фридрих Август Эрнст Густав Христоф фон Краффт (Crafift; 1841–1926), второй человек в правительстве после Лутца. Во избежание дальнейшей путаницы сразу отметим, что в большинстве исторических работ и энциклопедических изданий (в частности, в Neue Deutsche Biographie) этот человек проходит под именем графа фон Крайльсхайма (Crailsheim). Однако титул графа он получил лишь в 1901 году, а во время описываемых нами событий был именно бароном фон Краффтом, как мы и будем в дальнейшем его называть. Итак, на должность министра иностранных дел и королевского двора он был назначен 4 марта 1880 года и очень быстро приобрел значительное влияние в баварском правительстве (в 1890 году фон Краффт сменил на посту председателя Совета министров Лутца). Барон сразу и безоговорочно принял позицию Лутца в отношении необходимости свержения Людвига II и стал его правой рукой не только в политике, но и в процессе объявления короля недееспособным.