Александр Боханов - Мария Федоровна

Ситуация начала резко меняться осенью 1918 года. Германия потерпела поражение в войне, а немецкие войска спешно покидали Россию. 26 ноября эскадра Антанты под командованием английского адмирала Колторпа вошла в гавань Севастополя. Еще раньше, 14 ноября, правительство Великобритании рассматривало по просьбе Короля вопрос: что можно сделать для обеспечения безопасности Вдовствующей Императрицы в Крыму.

Кабинет поручил Адмиралтейству «произвести необходимые приготовления». В секретной директиве командующему эскадрой говорилось: «Вам надлежит рассмотреть возможность отправки корабля при первом случае в Ай-Тодор с тем, чтобы тайно увести Вдовствующую Императрицу и сестер покойного Императора. Дело следует организовать крайне осторожно и тактично. Не следует применять силу, осуществлять вооруженную высадку: следует абсолютно избегать всего, что может привести к конфликту с охраной, которая может находиться в доме».

С этой целью в Крым из Константинополя (Стамбула), где в том момент находилась английская эскадра, были отправлены два английских корабля под командованием капитана Чарльза Тертла.

В один из темных крымских ноябрьских дней перед Марией Федоровной оказался английский офицер, прибывший по распоряжению высших властей Великобритании. Дальнейшее по дневниковой записи Марии Федоровны выглядело следующим образом.

«Он от имени Джорджи предложил мне уехать отсюда на английском корабле, который будет предоставлен в мое распоряжение… Я сказала, что чрезвычайно тронута и благодарна, но попросила его отнестись с пониманием к моим словам. Я объяснила ему, что никакой опасности для меня здесь больше нет и что я никогда не смогу позволить себе бежать таким вот образом».

Мария Федоровна передала коротенькие послания сестре Александре и Королю Георгу. Предложение же тайно покинуть Крым отвергла без размышлений. Она Царица, она не хочет и не может тайно, ночью бежать из страны, в которой томятся многие другие русские, в том числе и ее близкие. Подобное поведение показалось англичанам безрассудством…

В донесении Тертла в Лондон, предназначенном для Адмиралтейства и Короля, говорилось: «Высадились на пляже к северу от мыса Ай-Тодор рано утром в четверг 21 ноября. Аудиенция у Императрицы Марии. Предложили отвести ее в Константинополь. Она в добром здравии. Не испытывает беспокойства (в отличие от ее свиты). Из расспросов, на которые она нас вынудила, мы узнали, что она придерживается мнения, что Император, возможно, еще жив, и по этой причине она желает остаться в России. При Императрице состоят адмирал князь Вяземский и князь Долгорукий, в то время как поблизости живут Великие князья Александр, Николай, Петр, Георгий, Дмитрий и Великие княгини Ольга и Ксения».

Георг V получил благодарственное послание от русской тетушки: «Только что виделась с командующим Тертлом. Тронута и благодарна за Ваше любезное предложение. Всем привет. Тетя Минни». Отправила Царица и послание Сестре-Королеве. «Ура. В восторге, что наконец могу послать телеграмму. Такая радость увидеть одного из твоих капитанов и получить любезное предложение. Надеюсь, что придут еще корабли открыто и скоро. Всем привет. Сестра Дагмар».

О своей «эвакуации» она не проронила ни полслова. Дело было совсем не в упрямстве старой «сестры Дагмар», а в том, что для Марии Федоровны Царское достоинство, достоинство ее положения, было выше и значимее даже собственной безопасности. Хотя географически и политически и не существовало уже никакого «Русского царства», но Царица оставалась Царицей при всех обстоятельствах. В этом она видела свой пожизненный нравственный долг.

Перед упорством Императрицы Марии были бессильны родственники, все время уговаривавшие ее «пока не поздно» покинуть Крым. Лишь дочь Ольга категорически не хотела покидать России и в этом была полностью солидарна с Мама.

В конце 1918 года Ольга со своей семьей уехала из Крыма. Она отправилась с полковником Куликовским на Дон, к его родным. Узнав о намерении Ольги, мать устроила ей сцену, требуя отказаться от поездки и обвиняя Куликовского во всем. Но Ольга была непоколебима, ясно понимая, что у нее существовали обязательства не только перед матерью. Она ждала появления ребенка, а голодный и холодный Крым был не лучшим местом для рождения…

В декабре совершенно неожиданно о своем отъезде из Крыма объявил зять — Великий князь Александр Михайлович. Узнав об этом намерении, Мария Федоровна просто опешила. Он оставлял в Крыму жену и детей, а своего поступка так и не смог внятно объяснить. Мать долго по этому поводу говорила с Ксенией, и, как записала Мария Федоровна, «она, так же как и я, полагает, что всему этому нет разумного объяснения, но поскольку ее уговоры никак не помогли, оставляет за ним право поступать, как ему вздумается, ибо она ко всему прочему опасается, что он может свихнуться».

Мария Федоровна, помимо Английского Короля, получила приглашения от Королевы Румынии и от Короля Италии. Поблагодарила, но никакого желания покидать Крым не высказала…

С начала 1919 года положение в Крыму все ухудшалось и ухудшалось. Не хватало продуктов, трудно было отапливать помещения, да и общая ситуация не внушала оптимизма. По Крыму рыскали различные банды, грабили и даже убивали людей, а известия об этом служили темами обсуждений. Невзирая на это, Мария Федоровна оставалась абсолютно спокойной.

15 марта 1919 года записала в дневнике: «Встала рано, вспомнила страшный день тридцативосьмилетней давности, день восшествия на престол. Как это было ужасно! Все представлялось в туманном и мрачном свете, и все же по воле Господа вновь воссияло солнце, он благословил моего любимого Сашу и всю страну и подарил нам 13 лет мира и счастья. Потому-то и позволяю себе надеяться, что Он снова… дарует нам мир и поможет несчастной стране вырваться из лап злой силы».

У окружающих же начинали сдавать нервы. Об отъезде постоянно говорила дочь Ксения. Она все время выставляла на первый план судьбу своих детей, которые не могли получать необходимого воспитания и образования. Она просила, умоляла, рыдала, но все было тщетно. Однако Мария Федоровна слишком любила старшую дочь, чтобы игнорировать ее страдания. В конце концов она сказала долгожданное «да».

Это случилось 25 марта (6 апреля) 1919 года, в день рождения Ксении. Лучшего подарка дочь от своей матери за всю жизнь не получала. Немедленно о том дали знать англичанам. 7 апреля 1919 года командующий английской эскадрой адмирал Колторп уведомил Императрицу, что «Его Величество» предоставил в ее распоряжение броненосец «Мальборо», находящийся на рейде Ялты, и предложил Императрице и ее дочери покинуть опасное место как можно скорее.