Александр Боханов - Мария Федоровна

Оказывалось, что у одного Великого князя была любовница и внебрачные дети, другой — подвержен неумеренным алкогольным возлиянием, у третьего — порочные наклонности, а граф А. — «просто дурак», князь же Б. — вор. «Тетя Оля», как казалось, знала все. Сама Мария Федоровна, в силу природного добросердечия, далеко не сразу поняла, что людская молва — это еще не есть правда. Со временем она стала полагаться лишь на свой глаз, на собственную интуицию и мало доверяла досужим разговорам. Но так уж получилось, что представители клана «Михайловичей» все время оказывались рядом с Марией Федоровной, на всем ее непростом пути в России.

С 1863 года Великий князь Михаил Николаевич выполнял обязанности Наместника на Кавказе и большую часть времени проводил в столице Наместничества — Тифлисе. Он спокойно делал дело, порученное государем. Ольга Федоровна же там ощущала себя чуть ли не в ссылке. Она «задыхалась» от отсутствия настоящего общества, в удалении от блеска и шума большой столичной жизни. Ее не интересовала кавказская экзотика, не умиляли красоты пейзажа, колорит быта и нравов. Она видела перед собой лишь «чумазых дворян», «бескультурный народ», «дикарей» и страдала от невозможности парить на надлежащей ей высоте.

Когда же вырывалась в столицу, то тут за короткое время успевала так себя показать, что ее «кавалерийские атаки» на петербургский свет долго не забывались. Доставалось всем: и родственникам, и сановникам, и простым служащим. Великая княгиня была непреклонна и бескомпромиссна во всем, что, по ее мнению, умаляло престиж Династии. Может быть, искренне верила, что, «разоблачая и ставя на место», способствует важному делу, а может быть, просто не могла без этого.

Горькая ирония судьбы со временем проявилась в том, что ее дети, в большей степени, чем другие члены Династии, стали разрушителями незыблемых основ и традиций, которые так страстно защищала Ольга Федоровна. Медлительный и романтический сын Михаил первым нанес удар: в 1891 году женился без согласия родителей и без одобрения Императора на графине Софье Меренберг (внучке A.C. Пушкина), за что Императором Александром III был исключен со службы и ему был воспрещен въезд в Россию. Мать так переживала случившееся, что сердце не выдержало, и вскоре после этого она скончалась. Но на том скандальные «эскапады» Михайловичей не закончились. Они лишь начинались.

Старший сын, Николай, своей семьей так и не обзавелся. Он жил анахоретом, исполняя на публике роль то русского Гамлета, то утомленного гения. Амбиции его были невероятно велики и со временем приобрели просто болезненные формы. Он окончил Академию Генерального штаба и некоторое время служил на разных должностях, но душа его к службе не лежала. Как истинный сын своей матери, он все и всех критиковал: ему не нравились общественные порядки, устройство армии, ему было несимпатично большинство родственников, ему казались примитивными церковные обряды, были не по душе национальное искусство и литература.

Ему многое не нравилось в России, но тем не менее предметом своих занятий он избрал… русскую историю. И написал несколько объемных книг, посвященных главным образом эпохе царствования Императора Александра I. Напрасно в этих сочинениях искать оригинальные идеи, тонкие наблюдения, игру мысли профессионала. Они примечательны лишь тем, что содержат богатый документальный материал из архивов Романовых, к которому другим историкам тогда доступа не было. В силу последнего обстоятельства его книги производили впечатление на многих современников.

Мария Федоровна была в дружбе с Николаем Михайловичем, которого в романовском кругу звали «Бимбо». Она его знала еще совсем молодым и ей, как и Александру III, импонировали его ум, образованность, как казалось, серьезные занятия русской историей. Мария Федоровна долго не меняла своего расположения, не заметив, как «милый Бимбо» постепенно превратился в злопыхателя и недоброжелателя. Она не знала о его второй жизни, о его действительном облике.

Она, конечно, не ведала, что он вступил в масонскую ложу (принадлежность к этой организации исключала в принципе уважительное отношение к монархическому авторитаризму и Православию), что он ратовал даже за установление республиканских порядков в России (исправно, правда, получая великокняжеское содержание).

Она так и не узнала, что вскоре после крушения Монархии этот внук Императора послал Керенскому письмо, в котором выражал готовность принять «от всей души» участие в сооружении памятника декабристам — людям, намеревавшимся убить его деда, Императора Николая I! А потом он отправлял верноподданнические письма советскому бонзе Луначарскому. Об этом Мария Федоровна не подозревала и на одну маленькую иллюзию осталась богаче.

И другие «Михайловичи» нравом и поведением мало походили на исполнительного, преданного Царю и Отечеству Михаила Николаевича. Александр, самый близкий к Марии Федоровне сын Ольги Федоровны, считался красавцем-мужчиной.

Его женитьба на дочери Царя Ксении Александровне не была особенно радостной Царице, но Мария Федоровна имела незлобивый нрав и слишком дорожила счастьем детей, чтобы воспрепятствовать этому союзу. Раз дочь выбрала себе в мужья Сандро, раз она так любит его, то дай Бог ей счастья.

Ксения была благодарна родителям, что те разрешили вступить в брак со своим двоюродным дядей. Теща не вмешивалась в их семейную жизнь, но до нее доходили сведения о бесконечных скандалах, с которыми была сопряжена вся служебная деятельность Александра Михайловича. Где бы он ни служил, чем ни занимался, но неизбежно, раньше и позже, возникали неудовольствия неугомонного Великого князя. «Милый зятек» занимался всем с большой страстью, с азартом, но любые трудности и сложности тут же выводили его из равновесия.

Он не умел ценить людей и был такого высокого мнения о собственных способностях, что никого не желал слушать. Он же ведь все знал всегда лучше всех! Императора Николая II он просто замучил жалобами на должностных лиц, абсурдными прожектами (вроде пресловутого плана «американизации России»), требованиями отрешить того-то от должности, а того-то назначить на пост. Вслед за своим старшим братом Николаем он тоже вступил в масонскую ложу, изменив этим и своему происхождению, заповедям предков, делу отца.

Мария Федоровна в эту тайну не была посвящена. Но она знала, что уже в разгар революции, когда она и другие Романовы находились в Крыму, на краю России, на краю жизни, «милый Сандро» фактически бросил тещу, жену и детей на произвол судьбы и под благовидным предлогом отбыл в Европу.

Цель его миссии вроде бы выглядела благородно: открыть глаза лидерам европейских стран на истинное положение вещей в России. Он все еще считал себя великим политическим деятелем и был убежден, что в Париже и Лондоне его будут слушать, затаив дыхание. Однако там он никому был не нужен. Его принимали какие-то второразрядные клерки, больше из простого любопытства, чем из политического интереса.