Роджер Мэнвэлл - Генрих Гиммлер

Гиммлер с Гейдрихом были слишком заняты организацией правления террора в Австрии при помощи своих союзников, австрийских нацистов, чтобы посетить суд 17 и 18 марта. Они предоставили своим агентам гестапо выбираться самим. Оба лидера были очень заняты в январе и феврале; жена Гейдриха заявляла о напряжении, в котором он находился все это время, а Шелленберг рассказывал историю о том, как Гейдрих, чьи нервы были на пределе, пригласил его на обед к себе в офис и явился на обед вооруженным, потому что ожидал, что армия «выступит из Потсдама». Реакции Гиммлера были еще необычнее. Шелленберг так описывал Гиммлера в начале расследования:

«Я впервые был свидетелем некоторых довольно странных упражнений, к которым прибегал Гиммлер, испытывавший склонность к мистицизму. Он собирал 12 из своих доверенных лидеров СС в комнате напротив той, где допрашивали фон Фрича, и приказывал им концентрировать свою волю с целью повлиять на генерала и заставить его говорить правду. Я случайно вошел в комнату и увидел 12 руководителей СС, сидящих кружком, молчаливых и погруженных в себя — зрелище было довольно примечательное» [48].

Гиммлер был достаточно подготовлен к австрийскому путчу — у его эсэсовцев была новая полевая форма серого цвета, в которой они собирались вторгнуться в Австрию. В сопровождении своего штаба и вооруженных до зубов эсэсовских телохранителей он вылетел на юг, приземлившись на аэродроме Асперн близ Вены. С Гиммлером был его адъютант Вольф, Вальтер Шелленберг, ответственный за координацию отчетов разведки в Австрии, и австрийский чиновник СД Адольф Эйхман, теперь специалист по делам евреев, который уже приготовил огромные списки австрийских евреев, которых Гиммлер, во избежание затруднений, решил не щадить.

Погода была плохая, и полет в Вену на перегруженном самолете был неприятным. Шелленберг пишет, что Гиммлер обсуждал с ним систему управления новым государством Остмарк, как теперь должна была называться Австрия. Они находились в хвосте самолета, когда Шелленберг заметил, что Гиммлер опирается на дверь, не закрытую на предохранитель. Шелленберг схватил Гиммлера за ворот пальто и оттолкнул от двери. Когда Гиммлер оправился от шока, он поблагодарил Шелленберга и сказал, что был бы счастлив сделать то же самое и когда-нибудь спасти ему жизнь.

Гиммлер и его свита прибыли на аэродром Асперн перед рассветом. Они не были уверены в том, что их хорошо примут в Вене, но ко времени их прибытия борьба за Австрию уже закончилась. Ночью гитлеровские войска пересекли границу, а Зейс-Инкварт от имени временного правительства отдал австрийской армии приказ не оказывать сопротивления захватчикам. Гиммлера, являвшегося главным представителем Гитлера в Австрии, встречал шеф австрийской полиции Михель Скубль, наверняка испытывавший ужасные чувства от своей обязанности, поскольку Дольфус назначил его на должность в день своей смерти от рук нацистов. Гиммлер поспешил на автомобиле в правительственную канцелярию на совещание с Кальтенбруннером, главой австрийских СС. Строго следуя плану, который он разработал для себя в Германии, Гиммлер уволил Скубля, и передал полицию в ведение Кальтенбруннера. Оставив власть в Вене в руках этого человека, Гиммлер на самолете отправился в Линц, чтобы проконтролировать прием, готовившийся в тот же день для Гитлера в городе, где он жил ребенком. Вместе с ним вылетел Зейс-Инкварт, получивший должность имперского наместника в Восточной Марке (Австрии). В тот же день к Кальтенбруннеру в Вене присоединился Гейдрих, и в Австрии начался период жестокого правления нацистов.

Истерия приема Гитлера в Австрии — он прибыл в субботу, а в воскресенье со слезами на глазах стал президентом Австрии, которая путем поспешного соединения двух законодательных актов стала «провинцией Германской империи» — не помешала Гиммлеру предостеречь фюрера от въезда в Вену, пока не будут приняты все необходимые предосторожности. Он сам вернулся туда из Линца и организовал свой штаб в отеле «Империал», в то время как Гейдрих реквизировал «Метрополь» для штабов СС и СД. И эта жуткая команда заработала: Гиммлер и Гейдрих в Германии, Кальтенбруннер и его коллега Одило Глобкочник в Австрии.

Кальтенбруннер, которого в 1943 году Гиммлер назначил преемником Гейдриха и который после войны угодил на процесс в Нюрнберге, был адвокатом, обратившимся к политическим интригам. Он был человеком громадного роста, грубым, с маленькими буравящими глазками на невыразительном, словно деревянном лице. Он легко вспыхивал и хлопал по столу грубыми, тяжелыми руками, обесцвеченными никотином и напоминавшими Шелленбергу руки гориллы. Он вступил в ряды СС в 1932 году и за свою деятельность был посажен в тюрьму правительством Дольфуса. Его помощник Глобочник был родом из Триеста; когда-то он участвовал в разбойном нападении, и продолжал смешивать преступную деятельность с политической даже после того, как Гитлер назначил его гауляйтером в Вене.

Кампания политического террора, начатая в Вене этими двумя людьми и австрийскими СС от имени Гейдриха и Гиммлера, была страшнее всего, что раньше происходило в Германии; сам Зейс-Инкварт после войны признал, что в течение нескольких недель в Вене имели место 76000 арестов. Евреев выселяли из их домов, всячески унижали и заставляли чистить улицы. Многих людей, непохожих на арийцев, независимо от того, были они евреями или нет, отправляли в Дахау и другие концлагеря Германии; товарные поезда, перевозящие заключенных, регулярно отправлялись из Австрии.

Шушнига и барона Луи де Ротшильда, двух самых знаменитых людей, содержащихся под охраной, Кальтенбруннер приказал разместить в комнатах для прислуги на пятом этаже отеля «Метрополь», где их допросил Гиммлер. Барон Ротшильд, решивший, что Гиммлер планирует потребовать за него выкуп, отвечал сдержанно и иронично, когда Гиммлер поинтересовался его состоянием. Гиммлер же показал свою власть в выгодном свете, взяв с собой Шушнига на осмотр туалетов, находившихся в мансарде, и в его присутствии отдал приказ заменить для своих узников старую сантехнику более современной и гигиеничной. Однако он не разрешил близорукому, как и он сам, Шушнигу получить обратно конфискованные у него очки.

Неизбежным результатом присоединения Австрии Гитлером стало угнетение народа. Фюрер наконец прилетел из Линца в Вену в понедельник, 14 марта, остановившись на одну ночь в отеле «Империал», где размещался Гиммлер. Австрийцы, которых приготовили к экстазу, были именно в таком состоянии: «… еще никогда не видел я такой громадной, восторженной и радостной толпы», — писал Шелленберг. Однако ему пришлось опередить гитлеровскую автомобильную процессию, движущуюся по городу, чтобы наблюдать за демонтажом взрывного устройства, прикрепленного к мосту, через который проходил маршрут движения Гитлера. Гиммлер был прав в своей осторожности.