Ваник Сантрян - Господа, это я!

Варя говорит, ты боевая девушка, ловкая, живая. Мне такие девушки нужны. Если тебя на виселицу поведут, выдашь товарищей?

— Нет.

— Если белые выколют тебе глаза, выжгут звезду на груди, выдашь?

— Нет.

— Если придется с гранатой на груди пробраться к: врагу и взорвать штаб, пойдешь?

— Пойду.

— Если самой придется погибнуть…

— Пойду. Все мои сверстники на фронте, — сказала Ася, — многих уже нет в живых.

В течение разговора Камо расхаживал по комнате, но при этих словах остановился, подошел к ней, положил руку на плечо и сказал:

— Слушай, Ася Папян, если будешь работать со мной, говори мне «ты», я, разумеется, тоже не буду забывать об этом. Правда, предупреждаю, придется тебе положить крест на личную жизнь. Но это я только так говорю, никогда не позволю, чтобы с головы моего бойца хоть один волосок упал. Так что штаб взлетит в воздух, но ты останешься цела. Было время, мы тогда еще только готовили революцию, и все было гораздо труднее, чем сейчас, царское правительство четырежды выносило твоему покорному слуге смертный приговор. А я, как видишь, жив-здоров. Не надо бояться — и дело с концом. Ну так как, пойдешь ко мне?

— Пойду.

— В последний раз спрашиваю: может, не будешь спешить, замуж выйдешь, домом обзаведешься?

— Пойду с вами — и дело с концом, — «и дело с концом» Ася произнесла совсем так, как Камо.

— Ладно, — сказал Камо. — Положение у нас очень тяжелое. Белые всего в 180 километрах от Москвы. Деникин нам прямо в затылок дышит. Я был у Владимира Ильича. Теперь слушай, я поделился с ним одним соображением, он одобрил. Собираю молодежь вроде тебя, пойдем на Деникина. Может быть, взорвать его придется вместе со штабом. Пойдешь?

— Пойду. Неужели сам Ленин посылает? — удивленно спросила Ася.

— Вот именно, Ленин. Я не шучу. Завтра придешь в третий Дом Советов. Повторяю: никому ни слова о нашем разговоре. Идем, я провожу тебя.

Третий Дом Советов находился на Каретной улице. Принял Асю высокий матрос. «Новиков, — представился он. — Сейчас пойдем к командиру. Ты ведь Ася Папян?»

«Да», — сказала Ася.

«Значит, в нашем отряде будет еще одна девушка. Вон, видишь девушку в кожанке и мужских брюках? Это Аня Новикова, она тебе понравится. Иван Иванович, — позвал он, — это землячка командира. Прошу любить и жаловать».

Ася Папян показывает фотографию шестидесятивосьмилетней давности, ставшую дорогой реликвией.

— Вот она, Анна Новикова, среди курсантов кремлевских командирских курсов. Нас с Иван Ивановичем повели к Камо. Он беседовал с двумя юношами. Я догадалась, что они с юга. Увидев нас, Камо встал, протянул руку. Потом обратился к симпатичному парню, сидевшему рядом: «Знакомься, Володя, это Ася Папян. Она будет нашим связным». Потом, повернувшись ко мне, сказал: «Мои заместители — Володя Хутулашвили и Сандро Махарадзе. Завтра уже окончательно обоснуемся здесь. Будешь прощаться с Варей Каспаровой, скажи, что уезжаешь на фронт. С завтрашнего дня переселишься сюда, здесь и ночевать будем, и боевую подготовку вести, пока приказа не будет».

Отряд пополнялся быстро. Каждому новому члену отряда Камо устраивал самую строжайшую проверку. Одну такую проверку Камо устроил вместе с известным чекистом Геворком Атарбекяном. Был конец лета. Вечером Камо объявил: «Утром отправимся в лес, на стрельбу. Ровно в половине восьмого Володя Хутулашвили объявит подъем. В восемь отправляемся».

Утром на двух грузовиках отряд выехал в один из подмосковных лесов.

Камо был превосходным стрелком, без промаха стрелял из любого положения. В тот день стреляли много. Патроны были на исходе, когда ученье, наконец, окончилось. И вдруг раздался окрик: «Руки вверх». Что это, банда белогвардейцев? А патроны все уже отстреляны.

В те дни в отряд дошли вести о том, что в подмосковных лесах появились банды белогвардейцев, которые совершали налеты на советские государственные учреждения.

И вдруг этот окрик «Руки вверх». Камо поднял руки, его примеру последовали Казаринов, Разин-Аксенов, Прохоров, Шаманин. Бородатый белогвардейский полковник ругал большевиков на чем свет стоит. Первым вывели на поляну Камо. «Расстрелять!»— крикнул полковник. Раздался залп. Командира не стало. Следующий Хутулашвили. «Что это за люди?»— спрашивает полковник. «Не скажу», — слышен ответ. «Увести, повесить на суку», — раздается приказ. Володю, избивая, волокут на поляну. Следующий, еще один, еще… Вдруг один из членов отряда стремительно бросается к полковнику: «Ваше превосходительство, не трогайте меня, я из польского штаба. Это партизанский отряд, готовится выступить против Деникина. А командира вы напрасно расстреляли: он известный революционер». Полковник довольно улыбнулся: «Вот это другое дело, наконец-то перестали упрямиться. А чем ты можешь доказать свою правоту?» Перебежчик распорол подкладку сапога: «Вот мой документ». «Хорошо», — сказал полковник.

Еще несколько человек поспешили «раскаяться», они трусливо оправдывались, говорили, что случайно оказались в отряде, что не собирались воевать с белогвардейцами. Их обособили, а представителя польского штаба связали. Остальные продолжали хранить молчание, несмотря на удары и угрозы.

Вдруг на краю поляны показался улыбающийся Камо, а за ним другие «расстрелянные» — Аболь, Володя, Аня… Белогвардейский полковник тепло обнял Камо. «Геворк, дорогой, — сказал Камо, — это испытание окончилось благополучно». Полковником оказался Геворк Атарбекян.

В этом испытании девушки — Новикова, Папян, Драбкина — держались храбро, не испугались угроз и готовы были ради своих идеалов молча принять смерть. И Камо по достоинству оценил их смелость. «Не девушки, а настоящие орлицы», — сказал он Атарбекяну.

Известие об этом событии дошло до Ленина. Владимир Ильич вызвал к себе Камо и сделал ему строгое внушение. Тот в оправдание сослался на шпиона, затесавшегося в отряд.

…До того, как отправиться в деникинский тыл, отряд принял участие в операции против мамонтовцев. В боях под Курском первый партизанский отряд, которым командовал Камо, завоевал добрую славу. Иван Иванович была отличным пулеметчиком, в боях ей удалось спасти «максим» от врага. Прекрасным связным оказалась и Сатана.

Отряд вновь вернулся в Москву. Предстояло готовиться к походу на юг, в тыл Деникина. В эти дни в отряд пришла Анна Литвейко. Девушки быстро подружились между собой.

Камо разработал очень рискованный план операции. Из Москвы отряд должен был следовать поездом в Астрахань, затем — по Каспийскому морю — в Баку. Белогвардейские корабли держали под наблюдением все морские пути. В Баку у власти стояли мусаватисты и англичане. Отряду предстояло провезти боеприпасы для подполья, деньги и золото. Из Баку путь лежал в Тифлис, оттуда в Батум и только затем в тыл Деникина.