Алексей Шерстобитов - Ликвидатор. Книга вторая. Пройти через невозможное. Исповедь легендарного киллера

А как радуемся и считаем справедливым, когда кого-то из них хватают на подобном же действии и судят — мол, так и надо, в том числе и за нанесённые нам обиды. И как злимся, когда офицеры отказываются «стать богаче» на предлогаемую монету, и начинают заполнять протокол, спрашивая на «полную катушку» за наши вины. И уж совсем досадуем, когда кого-то из нас, дающих взятку, на ней ловят.

Согласен, сравнение не совсем корректно, но здесь я пытаюсь осветить сам принцип. Между прочим, я помню многих людей, знакомых и со мной, и даже с «Валерьянычем» («Солоником») в Греции, в те моменты, когда в нашем обществе появлялись другие и даже высокопоставленные на тот период соискатели греческого гражданства. С его слов, которые подтверждались после, среди его знакомых были даже два депутата, ныне неплохо себя чувствующие. Причем они были знакомцами в тот период, когда он был в розыске и они об этом прекрасно знали!

Вспоминается заискивание ищущих помощи и даже гордость от знакомства с такими людьми, как Ананьевский, «Ося», «Аксен», «Сильвестр» и так далее, причём при знакомстве с другими, некоторых из них представляли просто как очень влиятельных людей, после объясняя, кто они на самом деле, что, впрочем, не умаляло их достоинств и уважения к ним. Хотя и здесь, по всей видимости, находились люди честные. Но, как правило, подобные никому не нужны, да и мало кому нравятся, потому как находятся почти в постоянном диссонансе с тем, что хочется слышать и каким хочется слыть в обществе. Режут, понимаешь, правду-матку, а это мало кому приятно. Да и честный бизнес большие прибыли не приносит, а раз так…

…Получив 13 лет на первом суде и видя, что может получиться и, скорее всего, получится после второго, я начал сомневаться в том, что делаю — подготовка начинала казаться мне бесполезной. К тому же, читая очередные шесть десятков томов, никак не мог поверить, что всё это обо мне…

Наконец последний том обработан, подписаны все бумаги, печать предприняла предварительный штурм. Поддержка семьи и сокамерников, и даже некоторых из представителей следственной группы придаёт надежду.

Снова выбор присяжных заседателей, и опять свои нюансы. Среди тридцати с лишним человек был один представительского вида, наверное, достаточно добившийся в своей жизни — высокий лоб, интеллигентность, самоуважение, помноженное на безошибочную самооценку, выражались в правильных чертах лица, несущих признаки грузинского народа. Должно было рассматриваться и покушение на Отари Квантришвили. В связи с этим, мой защитник жёстко стал на позицию исключения этого человека из числа присяжных, но моё мнение перебороло опытность адвоката одной Фразой: «Бог не в силе, а в правде». Не знаю, кто сыграл какую роль в моей судьбе, но что-то подсказывает, что тот человек был принципиален и честен.

На втором суде меня сделали свидетелем по тем преступлениям, за которые я уже был осужден и которые на сей раз, в числе других, предъявлялись уже не мне, а Пылёву, то есть присяжные, слыша подробности предыдущего суда, при вынесении вердикта исходили, хотели они этого или нет, из всего услышанного, что сильно уменьшало мои и так микроскопические шансы. Как по этому поводу высказался Бижев: «Последнюю целую ножку от табурета выбили». Что значит в переводе: «Выбросили на необитаемый остров, а выживать или нет - дело твоё».

Вообще, это вопиющее нарушение УК РФ, мало того, Конституции. Закон доподлинно говорит о том, что при рассмотрении дела судом присяжных могут рассматриваться лишь те преступления, в которых обвиняется подсудимый на этом суде. Заметьте, ничего о предыдущих или последующих не сказано, так как присяжные не имеют права выслушивать от свидетелей показания даже о чертах характера, я уже не говорю о ранее содеянном, более того — статьи Конституции явно гласят, что за одно и то же преступление дважды ответственность человек нести не может.

В принципе, я никаких поблажек или льгот и не ждал, хотя и был уверен в желании помочь мне. Перед самым судом два старших следователя следственного комитета с неподдельным сожалением сообщили мне: чистосердечное признание и некоторые статьи Уголовного кодекса, позволяющие надеяться, в случае их употребления, на всё-таки конечный срок, вряд ли будут учтены судом, так как прежние достигнутые устные соглашения, отразившиеся положительно, скажем, на суде Пустовалова, признаны ничтожными, и что теперь я имею полное моральное право отказаться от своих показаний, это не повлечёт с их стороны никакого, обычного в таких случаях, противодействия.

Но я и здесь посчитал невозможным отступаться от своих правил, ибо где же они проверяются и для чего существуют, как не для таких ситуаций. Кстати, низкий поклон господам Рядовскому Игорю Анатольевич, Ванину Виталию Викторовичу и Воробьеву Николаю Ивановичу, взявшим на себя труд расследовать не только наказуемое, но и случаи отказа от исполнения убийств, и оформивших это как «Отказ в возбуждении уголовного дела», что, как мне кажется, помогло осветить мою замысловатую личность и с положительной стороны. И это не единственный пример, нет, не помощи, но отношения к закону, как к закону, во всех мелочах и подробностях, хотя такова обязанность каждого, взвалившего на себя ответственность слуги правосудия, правда, соблюдаемая, к сожалению, на сегодняшний день крайне редко. А Николай Воробьев, хочу заметить, вообще своим отношением ко мне, просто как к человеку, смог перевернуть имеющееся у меня мнения о нашей милиции, разумеется в положительную сторону…

об отказе в возбуждении уголовного дела

г. Москва 25 июня 2007 г.

Следователь по особо важным делам управления по расследованию бандитизма и убийств прокуратуры

г. Москвы Ванин В.В., рассмотрев материалы проверки сообщения о преступлениях, предусмотренных ст. 102 УК РСФСР, ч.2 ст. 105 УК РФ, полученные в ходе расследования уголовного дела № 232689 по обвинению Шерстобитова А.Л. и др. по ст. ст. 210 ч.2, 209 ч.2, 105 ч.2 и др. УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

Собранные по делу доказательства полностью подтверждают участие Шерстобитова А.А. в «медведковской» банде, входившей в состав преступного сообщества, и совершение в ее составе совместно с соучастниками следующих преступлений:

— 11 декабря 1997 г. по адресу: г. Москва, Щелковское шоссе, д. ЗЗ путем взрыва убийства Белоус В.И. и покушения на убийство Шестак Ю.Д. и Никитиной Г.Н. из корыстных побуждений, общеопасным способом, организованной группой, сопряженных с бандитизмом;

— 26 декабря 1997 г. по адресу: г. Москва, ул. Амурская, д.24 умышленного уничтожения и повреждения чужого имущества путем взрыва;

— 22 июня 1999 г. по адресу: г. Москва, 1-й Щипковский нор., д.1 с применением огнестрельного оружия покушения на убийство Таранцева А.П. из корыстных побуждений, общеопасным способом, организованной группой, сопряженных с бандитизмом, и неосторожного причинения смерти Нотрищеву С.В.;