Элизабет Хереш - Николай II

Вена, май 1992 года

Санкт-Петербург, 1 (13) марта 1881 года. Небольшой кортеж экипажей следует по городу. Прохожие приветствуют полковника в зеленом мундире. Он обманчиво похож на царя Александра II; однако последний сидит во второй, закрытой карете. Царь следует в Кабинет министров: он должен там подписать манифест о даровании конституции и гарантиях основных гражданских прав [1] Манифест предусматривал лишь привлечение представителей общественности к подготовке законопроектов. (Прим. перев.) .

Вдруг слышится приглушенный хлопок. Лошади пугаются, толпа кричит в ужасе. Кавалькада останавливается. Полковник в растерянности.

— Поезжай! — кричит адъютант кучеру.

— Нет! Стой! — доносится из задней кареты. Царь Александр II выходит узнать, не пострадал ли кто от взрыва бомбы.

— Ты меня слышишь, Федор Михайлович? — склоняется он над тяжелораненым.

— Слышишь? Спасибо тебе, Федор Михайлович, спасибо тебе…

Пока Александр держит голову умирающего, второй убийца внезапно продирается сквозь толпу и бросает бомбу в сторону царя. Александр падает на снег.

— Во дворец, умирать, — приказывает царь.

В затемненной комнате семья в сборе у постели умирающего. Александр, у которого раздроблены конечности, ожидает смерти как освобождения от боли. У ног царя безмолвно стоит его сын и наследник — теперь Александр III, за ним его жена Мария Федоровна с коньками в руке. Она слушает бледного мальчика в синей матроске.

Это Николай.

Николай — старший из пяти детей. Царь Александр II в честь рождения своего первого внука — будущего наследника сына — объявил широкую амнистию, распространяющуюся и на политических заключенных. Однако его обширная реформаторская деятельность, включающая освобождение крестьян от крепостной зависимости (за что он получил прозвище «царя-освободителя»), не могла сдержать распространения анархизма, целью которого была насильственная смерть царя. Трагическая гибель освободителя решающим образом повлияла на поведение его сына и наследника, царя Александра III. Это драматическое событие стало первым столкновением юного Николая с политическими реалиями своего времени.

Николай появился на свет в Петербурге б (18) мая 1868 года. Поскольку его отец еще не был царем, его не закутывали в пурпур: по византийской традиции, дети правящего монарха при рождении получали титул «порфироносных». 6 мая русская православная церковь отмечает день святого Иова. «Я родился в день страдальца Иова», — позднее приговаривал Николай.

До гибели деда детство Николая было почти безоблачным, лишь изредка его омрачали несчастья в семье. Родившийся после него Александр умер, не дожив до года. За ним появились на свет Георгий, Ксения, Михаил и Ольга.

Николай и брат Георгий, который младше его на три года, с раннего детства неразлучны, как и младшие в семье — Михаил и Ольга. Веселый характер Георгия доставляет Николаю такое удовольствие, что он даже записывает его выходки или особо комичные высказывания. Из них двоих Георгий кажется более способным. Николай, которому, как старшему, уготована роль наследника трона, иногда замечает: «Я не создан для трона — ты гораздо больше подходишь, чтобы стать царем!».

Уже в юности Николай и Георгий вынуждены расставаться — младшего из-за начинающегося туберкулеза часто отправляют на Кавказ, где он в конце концов и умирает от этой болезни, не дожив до тридцати лет.

В детстве оба мальчика вместе ходят на занятия, например, уроки английского языка. Преподаватель, холеный британец сэр Хит, вскоре начал жаловаться на недостойное поведение Георгия, который никак не хотел сосредоточиться и своими шалостями отвлекал вдумчивого Николая. Когда Георгий начал, словно попугай, передразнивать голос и интонации англичанина, почтенный мистер не выдержал. Он отказался заниматься с Николаем в присутствии Георгия.

Семья жила в Гатчине, к западу от Петербурга. Лишь через несколько лет после вступления на трон Александр III перенес свою резиденцию в Аничков дворец, что в центре столицы, предпочитая его интимную атмосферу Зимнему дворцу, в котором ему приходилось исполнять государственные обязанности. В Гатчинском дворце с его сотнями помещений дети занимали собственное крыло отдельно от родителей. С новорожденными их мать, Мария Федоровна, возилась сама, не подпуская кормилиц, но позднее уход и воспитание детей препоручались гувернанткам. К каждому из детей была приставлена няня, следившая за соблюдением их распорядка дня.

Богатство Гатчинского дворца, в котором были собраны сокровища, накопленные многими поколениями царей, в детском крыле никак не ощущалось. Александр, сам спартанец по натуре, требовал воспитывать детей согласно своим принципам: простота, дисциплина и почитание русских традиций.

— Я хочу иметь нормальных русских детей, а не комнатные растения, — решительно заявлял он. — Они должны хорошо учиться, знать Закон Божий и уметь молиться, в меру играть и смеяться. Будьте строги и не стесняйтесь наказывать, — в сердцах поучал он воспитательниц.

Детей действительно не баловали. Они спали, как их отец, на жестких матрацах, а по утрам обливались холодной водой. Завтрак был простым, как и все прочие трапезы. Распорядок дня, менявшийся с возрастом, был тщательно спланирован. Раз в неделю приглашали других детей. Трапезы, как и учебные часы, были точно расписаны, лакомиться в промежутках между ними было строго запрещено и практически невозможно. С родителями дети ели лишь изредка, и если их приглашали к обеду, это означало немалую похвалу. Хотя за взрослый стол дети попадали за хорошее поведение, они чаще всего оставались голодными. Сначала обслуживали родителей, затем гостей, а когда очередь, наконец, доходила до детей, отец уже вставал из-за стола — а после этого есть не полагалось. Однажды Николай был так голоден, что, вернувшись в свою комнату, принялся грызть крестик, который получил на крестины. Братьям и сестрам, которые смотрели на это разинув рты, он заявил, что крестик «аморально вкусен» — эти слова скоро стали крылатыми среди посвященных в строго хранимую тайну.

Дети не получали карманных денег — мало ли к чему это могло привести? Ввиду положения родителей им не разрешалось выходить за покупками. Родители получали все, что требовалось семье, от отечественных и иностранных поставщиков по присланным образцам. Так же выбирались подарки родственникам, друзьям и слугам. Дети получали множество подарков из России и со всего света. Если бы им разрешили, например, держать во дворце всех зверей, которых им присылали, составился бы недурной зоопарк с медведями, индийскими тиграми, экзотическими птицами и змеями. Однако держать было дозволено только пони, лошадей и собак.