Е. Готтендорф - Герман Геринг

В это время в Мюнхене стало упоминаться имя Гитлера, но оно не вызвало сначала интереса у Геринга. Да и с какой стати мог его заинтересовать бывший ефрейтор, какой-то австриец, служивший добровольцем в баварской армии! Правда, он был награжден «Железным крестом» 1-й степени, но что такое «железный крест» ефрейтора для бывшего командира авиакрыла «Рихтгофен», награжденного высшими орденами страны! Гитлер был главой партии, называвшейся «НСДАП» — но в Мюнхене было полно таких партий и националистических организаций!

Геринг мог бы пойти служить в «Добровольческий корпус» — полувоенную организацию бывших офицеров, придерживавшихся правых взглядов. Отряды корпуса выступали против «изменников родины» — социал-демократов и коммунистов, а также воевали за целостность Германии, когда Польша, при содействии западных держав, хотела отторгнуть от нее ряд территорий. Геринг слышал обо всех этих событиях, находясь за границей; разлад и неурядицы, одолевавшие Германию, причиняли ему страдания, но постепенно он как-то отдалился от этих распрей и не испытывал желания вмешаться в борьбу. Карин открыла ему новый мир, казавшийся заманчивым: мир семейных радостей, красоты и искусства, и он был не прочь в него вступить. Наверное, он мог бы достигнуть многого, посвятив себя авиации: ведь он уже имел в этой области и опыт, и международную известность; он не сомневался, что найдет способ разбогатеть, и вполне вероятно, что он обеспечил бы себе благополучие, и не вступая в союз с Гитлером. Вот только власть, которой наделил его Гитлер, не могла быть завоевана в одиночку. Встреча с Гитлером в ноябре 1922 г. изменила жизнь Геринга, направив ее по новому пути.

В то время правительство Баварии проводило независимую (и даже оппозиционную) политику по отношению к центральному правительству Германии, находившемуся в Берлине. Бавария входила в состав Германии, но называлась «Свободное государство Бавария». Весной 1919 г. там была провозглашена «Баварская советская республика», но она просуществовала недолго, так как была разгромлена отрядами Добровольческого корпуса, прибывшими из других частей страны. Утвердившееся после этого правительство республики Бавария вело переговоры о союзе с Берлином, но разногласия так и не были устранены.

Осенью 1922 г. в Германии существовало немало политиков, призывавших «очистить страну от предателей» (т. е. от центристов и левых, принявших В 1918 г. условия мира, продиктованные Западом), а затем свергнуть Веймарскую республику и провозгласить монархию. Подобные настроения были сильны в Баварии, и Гитлер являлся одним из тех, кто особенно рьяно призывал сделать Мюнхен «цитаделью для защиты национальных интересов».

Чтобы захватить власть, Гитлер предполагал использовать «штурмовые отряды» («штурмабтайлунген» или «СА») нацистской партии, созданные на базе нескольких подразделений Добровольческого корпуса. Их численность достигала тогда нескольких тысяч человек, но военная подготовка была слабой. Нацистам был нужен авторитетный и опытный военный руководитель, способный возглавить отряды СА и превратить их в серьезную военную силу. Герман Геринг как нельзя лучше подходил для этого поста.

Геринг впервые увидел Гитлера на одном из митингов в Мюнхене, которые в то время возникали по всякому поводу и были обычным явлением. Ораторы от разных партий произносили гневные речи, толпа слушала, потом все расходились. В тот раз в конце митинга все стали требовать, чтобы выступил Гитлер, но Гитлер отказался. «Он прошел мимо меня, — вспоминал потом Геринг, — и сказал кому-то из своих спутников: «Что толку выкрикивать протесты, если нет ни малейшей возможности претворить их в жизнь!» Эти слова меня поразили: я чувствовал то же самое и был готов сказать об этом вслух».

После этого случая Геринг пришел на митинг, организованный НСДАП, и там услышал, как Гитлер повторил эти слова с трибуны. На следующий день он явился в штаб-квартиру нацистов и имел разговор с Гитлером. Они сразу же сошлись в том, что «Версальский договор — это позор для Германии, и его нужно отменить!» После этого Гитлер сделал предложение бывшему капитану авиации: заняться реорганизацией СА. Он сразу нашел ключ к сердцу Геринга, сказав, что уже давно ищет на этот пост такого умелого руководителя, как бывший командир прославленного подразделения «Рихтгофен». Геринг не стал вникать в особенности политической программы НСДАП; ему была нужна работа, соответствующая его способностям и знаниям, и он ее получил. На всякий случай он сказал, что подумает и посоветуется с женой; Карин не возражала. Они купили небольшой дом в пригороде Мюнхена и обставили его новой мебелью. Наконец-то они могли жить вместе.

Через два месяца Геринг приступил к работе, заключавшейся в том, чтобы «превратить орду дикарей (по определению Гитлера) численностью в 11 тысяч человек в организованную и боеспособную воинскую часть, беспрекословно выполняющую приказы своих командиров и Адольфа Гитлера». «Сначала я комплектовал отряды из молодых и честолюбивых членов партии, готовых отдавать военной подготовке все свое свободное время. Затем я попытался искать добровольцев среди рабочих», — вспоминал Геринг позже. Вскоре его работа пошла быстрее, потому что стали поступать финансовые пожертвования.

Так прошел год, наметились первые успехи. Геринг отчитывался за все сделанное перед Гитлером, чувствуя себя во многом с ним на равных. Первый марш вновь обученных частей состоялся в январе 1923 г. Отряды, уверенно держа строй, прошли по улицам Мюнхена и прибыли на Марсово поле, где Гитлер выступил с речью и вручил знамена подразделениям; потом, с песней и под знаменами, штурмовики промаршировали через центр города. 1923 г. принес с собой новые потрясения. В стране началась жесточайшая инфляция, грозившая привести экономику к полному крушению. Стало нечем платить репарации странам-победительницам, были сорваны поставки угля из Рурского бассейна во Францию, и тогда французское правительство объявило о решении оккупировать Рур, чтобы обеспечить поставки в счет погашения долга. Франция и Бельгия ввели в Рур свои войска, и это вызвало огромное возмущение во всей Германии, давно не переживавшей такого унижения. Немцы, позабыв о внутренних раздорах, с редким единодушием проклинали французов и готовились отразить их интервенцию. На этом фоне роль Геринга и его отрядов СА резко возросла. Эти формирования, уже представлявшие собой реальную военную силу, Гитлер был готов двинуть на поддержку рейхсвера, если французы выйдут за пределы Рура.