Владимир Владмели - Приметы и религия в жизни А. С. Пушкина

Много лет спустя И. Оже вспоминал:

– Я знал Дюма и при обдумывании наших совместных работ мог оценить колоссальное богатство его воображения. Но насколько же Лунин был выше его, фантазируя о будущем решении социальных проблем. Ипполит писал это, когда слава А. Дюма достигла неслыханных размеров, а М. Лунина в официальных документах называли не иначе, как “государственный преступник, находящийся на поселении”.

В феврале 1816 г. В гвардейских казармах Семеновского полка собрались хорошие товарищи и близкие родственники: братья Муравьевы, Трубецкой и Якушкин. Они, как и многие другие передовые люди, хотели помочь своему отечеству выйти из вековой нищеты и отсталости. Во время этой встречи они решили создать первое в России тайное общество. Чуть позже в него вошел и Лунин.

Друзья обсуждали главные язвы своей родины: жестокое обращение с солдатами, крепостничество и продажность “чернильного сословия”. Все их беседы склонялись к тому, что государственное правление в России надо радикально менять. Для этого требовалось устранить императора. И “Лунин дерзко предлагал свои решительные меры”. Он настаивал на создании обреченного отряда (3), в который вошли бы наиболее смелые люди.

Отряд должен был подкараулить Александра I на царскосельской дороге, где император ездил почти без охраны, а затем, надев маски, напасть на царя. Руководителем отряда согласился стать сам Мишель. Но его план был отвергнут: для большинства единомышленников Лунина переход от слов к делу представлял собой шаг необычайной трудности и сделать его они не решались. Лунин же, напротив, не хотел ограничиваться одними разговорами “между лафитом и клико” и когда понял, что действовать Общество начнет не скоро, сильно остыл к нему.

Он продолжал участвовать в заседаниях Общества, но делал это по инерции. Также по инерции он стремился быть центром внимания в высшем свете. Крупно играя в карты, ходил в мундире из самого лучшего материала, держал коня, на которого не постеснялся бы сесть и император. Всё это требовало денег, а их постоянно не хватало. Мысли об этом портили Мишелю настроение и когда перед ним возникла угроза ареста за долги, он подал прошение о переводе в армию. Для блестящего кавалергарда, о котором ходили легенды, это была служба низшего разряда. Но поскольку в армии расходы на содержание были гораздо меньше, чем в гвардии, другого выхода не было.

Великий князь категорически отказался подписать прошение. Ему не хотелось отпускать понравившегося офицера, к тому же он хорошо знал, что Лунин-старший мог без особого труда обеспечить своего сына. Константин надеялся, что после его отказа отставной бригадир раскошелится: ведь многие дворяне отдавали последнее, для того, чтобы их дети могли носить яркую кавалергардскую форму.

Не тут-то было! К старости отец Лунина стал упрям и несговорчив. И если он раз назначил содержание сыну, то ни за что на свете не хотел его увеличивать даже на копейку. Мишель, зная характер отца, был к этому готов. Он подал в отставку и решил уехать в Южную Америку, чтобы сражаться в армии Симона Боливара. Жаль только, что и для этого нужны были деньги. Деньги! Проклятые деньги! Чтобы получить их, он готов был подписаться под любым требованием отца. Во взвинченном состоянии он помчался домой и там заключил с отцом неслыханную сделку: он составил завещание на имя отца, а тот, взамен, уплатил все его долги и дал деньги на дорогу.

Позже, когда Мишель немного успокоился, сестра пыталась отговорить его от путешествия. Но он был непреклонен. Перед самым отъездом он зашел к ней проститься. Она спала. Не желая тревожить Екатерину, он оставил письмо на трех языках (4), в котором объяснял причину отъезда.

– Для меня открыта только одна карьера, – писал он, – карьера свободы… а в ней не имеют смысла титулы, как бы громки они ни были. Вы говорите, что у меня большие способности и хотите, чтоб я схоронил их в какой-нибудь канцелярии из-за тщеславного желания получать чины и звезды?.. Я буду получать большое жалование и ничего не делать, или еще хуже – делать всё на свете, а надо мной будет идиот, которого я буду ублажать, с тем, чтобы спихнуть его и самому сесть на его место. И вы думаете, что я способен на такое жалкое существование. Да я задохнусь и это будет справедливым возмездием за поругание духа. Избыток сил задушит меня. Нет, мне нужна свобода мысли, свобода воли, свобода действий! Вот это настоящая жизнь!.. Я не хочу быть в зависимости от своего официального положения: я буду приносить людям пользу тем способом, который мне внушают разум и сердце. Гражданин вселенной! Лучше этого титула нет на свете!”

Провожать его пошел свояк – Федор Уваров. Он помог Лунину погрузить подарок любящего родителя: несколько дюжин бутылок рома, пуд свечей из чистого воска и множество лимонов, которые тогда в России считались большой редкостью. Затем они обнялись: неизвестно, удастся ли им встретиться еще, а если да, то непонятно, какая это будет встреча. До сих пор они, кажется, все перепробовали в отношениях друг с другом: были однополчанами, друзьями, стояли по разные стороны барьера и, наконец, когда Ф. Уваров женился на сестре Мишеля, стали родственниками (5).

Корабль “Fidelite” (“Верность”) отправился в Гавр. На нем вместе с Луниным плыл Ипполит Оже. Долгая дорога и постоянное общение способствовали откровенным разговорам. Через несколько дней на палубе корабля путешественники затеяли спор. Никто из них не пытался переубедить другого. Безветренная погода, багровый закат и спокойное плавание настраивали на лирический лад. Лунин, увлекшись, начал импровизировать:

– Только честолюбие может возвысить человека над животной жизнью. Давая волю своему воображению и желаниям, стремясь стать выше других, человек выходит из своего ничтожества. Тот, кто может повелевать, и тот, кто должен слушаться – существа разной породы. Семейное счастье – это прекращение деятельности, отсутствие умственной жизни. Весь мир принадлежит человеку дела.

Ипполит не мог согласиться, но не хотел и опровергать. Он глядел на Лунина и думал:

– Какая судьба тебя ожидает? Куда заведут тебя неукротимые порывы и пламенное воображение? – И для того, чтобы Мишель продолжал свои откровения, Оже сказал:

– Независимость дает возможность быть самим собой. Только независимые люди действительно свободны.

Плавание корабля задержала буря. “Fidelite” должен был повернуть к острову Борнхольм, где капитан решил переждать непогоду. Скоро выглянуло солнце, и путешественники сошли на берег. Там их встретил губернатор острова, оказавшийся приятным, светским человеком. Он принял гостей у себя дома, а затем предложил им прогуляться по своим владениям. Городок показался друзьям бедным и печальным. Единственной достопримечательностью острова они считали ветряные мельницы да огромные каменоломни.