Роберт Лейси - Княгиня грез. История голливудской актрисы, взошедшей на трон

Однако любой, кто был хорошо знаком с родителями Грейс, не мог не признать, что тон и содержание этой серии до мельчайших подробностей отражали викторианский эгоизм старших Келли. Все их дети — начиная с Келла, победителя турнира «Бриллиантовые весла», и кончая Грейс, княгиней, — существовали главным образом для того, чтобы служить тем целям, которые поставили перед ними родители, а значит, во имя пущей славы Джека и Маргарет Келли. И основополагающая цель серии «Моя дочь Грейс Келли. Ее жизнь и любовные увлечения» состояла в том, чтобы читателю стало ясно, что в этой помолвке главная заслуга принадлежит вовсе не Грейс, которую статьи рисовали этакой невинной дурочкой, а родителям, которые не пожалели усилий, держа дочь в ежовых рукавицах, чтобы дождаться наконец просителя руки за номером «пятьдесят».

Всему подвела итог одна из шуточек Джека Келли, отпущенная им на пресс-конференции, посвященной помолвке. «Ну, мать, — сказал он, имея в виду, что Грейс была последней из их дочерей, которую им предстояло выдать замуж, — кажется, мы наконец распродали весь товар».

Грейс прекрасно поняла намек.

— Сначала я должна была сражаться с киностудией, чтобы меня не считали товаром, — пожаловалась она Джуди Кантер. — И вот теперь родная семья торгует мною, словно на базаре. Неужто это никогда не кончится? Когда же я, наконец, стану просто человеком?

— Никогда, — коротко и жестко прозвучало в ответ.

Сделав выбор в пользу брака с Ренье, Грейс навсегда распрощалась с одним из основополагающих человеческих прав — правом поступать так, как ей вздумается. И Грейс было особенно больно осознавать, что мать первой возвестила об этом миру. Но в том-то и заключался смысл «договора с дьяволом славы», что знаменитый человек уже больше не смеет надеяться стать «как все».

Что, однако, не остановило Грейс от искушения попробовать это сделать. Оглядываясь на удивительную историю ее удивительной помолвки, можно сказать, что Грейс проявила несвойственную ей скрытность, даже намеком не поставив в известность друзей и семью о своих отношениях с князем. Однако, вознамерившись пробиться «на верх», Грейс понимала, что главным ключиком к двери в тот мир, куда она мечтала попасть, служит умение держать язык за зубами, спешка же может сослужить ей плохую службу. Что ж, «как всегда, она получила то, чего добивалась».

— Я знал с самого начала, — сказал Ренье вскоре после того, как они поженились, — что могу доверять княгине. Это было одной из причин, почему я сразу проникся уверенностью, что она женщина, которую я ищу.

Однако у Грейс была другая, менее веская причина, по которой она предпочитала не разглашать факт своей переписки с Ренье. Хотя блицы фотокамер и бесчисленные интервью заслонили человеческую сторону их отношений, не следует забывать, что помолвка кинозвезды и князя имела искреннюю, душевную прелюдию и письма, которые они писали друг другу, были исполнены нежности и человеческого тепла.

Может, это не так уж и много, однако это был тот самый уголок, где, огражденная от любопытных взоров и досужих домыслов, Грейс могла рука об руку бродить со своим принцем по саду уединения и любви.

«Высший свет» был музыкальной экранизацией «Филадельфийской истории» — комедии нравов, которую в 1949 году Дон Ричардсон выбрал в качестве дипломной постановки для Грейс Келли, в ту пору еще будущей актрисы. И вот теперь, в январе 1956 года, Грейс — будущей княгине — предстояло сыграть Трейси Лорд и вдобавок исполнить написанные Колом Портером зонги. В некотором роде, этот фильм стал ее дипломной работой в Голливуде.

МГМ подобрал актерский состав, в котором блистали сразу несколько «поющих» знаменитостей: Бинг Кросби, Фрэнк Синатра и джазист Луи Армстронг; а так как Грейс до этого ни разу не пела, музыкальный режиссер фильма Джонни Грин сразу сделал для себя вывод, что довольно сильный, однако несколько невыразительный голос Грейс не выдержит конкуренции с прославленными мастерами. «Я потратил уйму времени, — вспоминал он в интервью Джону Спаде в 1986 году, — прослушивая образцы ее диалогов, тембр, качество голоса, дикцию, а также попросил ее спеть для меня прямо в кабинете… И сделал вывод, что она не способна пропеть свою роль».

Музыкальный директор начал подыскивать замену голосу Грейс, однако позабыл принять в расчет честолюбие и силу воли актрисы.

«Она сказала, что будет петь сама и только сама, — вспоминает он, — и не желала слышать никаких возражений».

Грейс брала уроки пения начиная с того самого момента, когда ей летом 1955 года предложили эту роль. Ей требовалось ужасно фальшиво пропеть одну шуточную песенку, а другую — правильно. Последней была «Истинная любовь» — безыскусная слащавая баллада, которую она должна была исполнить вместе с Бингом Кросби. Для Грейс было делом чести, чтобы с экрана звучал ее собственный голос, и поэтому, когда у нее возникли разногласия с музыкальным режиссером, она отправилась с жалобой прямиком к начальству — к самому Дору Шэри.

«Я проиграла», — огорченно вспоминала Грейс. Однако в МГМ не сумели найти дублершу для ее голоса, и Грейс великолепно пропела «Истинную любовь». Мелодия была простой и гладкой и, казалось, приобретала большую выразительность благодаря безыскусной прямоте голоса актрисы. Грейс была обладательницей мягкого, бархатистого контральто, и безмятежность ее исполнения превратила слащавый напевчик в классическую мелодию. «В самом конце, — вспоминает музыкальный режиссер, — они с Бингом пели так гармонично… Грейс действительно выставила меня дураком: эта запись стала не просто золотой — она стала платиновой».

Грейс сбежала из Нью-Йорка — от репортеров и фотографов — в относительную тишину студий МГМ, где изо всех сил делала вид, что для нее продолжается обычная работа. Ренье намеревался присоединиться к ней только в конце января, и поэтому актриса взялась за дело с привычным для нее профессионализмом. Она избегала разговоров о своей помолвке и предстоящем бракосочетании, которое должно было состояться в Монако во второй половине апреля. Поняв ее настроение, остальные члены группы делали вид, будто им неизвестно, что они работают на одной площадке с самой знаменитой невестой в мире.

На третий день съемок Грейс, однако, не выдержала. Согласно сценарию, героиня Грейс, Трейси Лорд, должна была в нескольких сценах хвастливо выставлять напоказ обручальное кольцо, и реквизитный отдел студии снабдил актрису перстнем с невообразимо большим искусственным бриллиантом.

— Может, будет лучше, — робко обратилась Грейс к режиссеру Чарльзу Уолтеру, — если я воспользуюсь своим собственным кольцом?