Борис Ляпунов - Александр Беляев

«Концентрат сна» Л. Платова содержит наброски картины мира, каким он будет спустя столетие, когда удастся победить сон и полностью раскрыть огромные возможности, какими располагает человек.

Ни в одном из произведений 30-х годов, как и более ранних, нет полнокровных образов людей, нет показа человеческих взаимоотношений, нет конфликтов, нет изображения душевного мира героев.

Все же эти социальные утопии, несмотря на свое несовершенство, оставляли у читателя ощущение неизбежности победы коммунизма и наступления лучшего будущего. Их можно считать предшественниками послевоенной социальной фантастики.

И лишь много позднее, с конца 50-х годов, после того как по-новому начали обсуждаться проблемы, связанные с формированием личности, взаимоотношениями между техникой и человеком, появилась возможность и представить себе ряд аспектов характера человека завтрашнего дня, появилась возможность говорить о морально-этических, психологических, социологических сторонах того будущего, которое ранее рисовалось лишь с внешней и прежде всего научно-технической стороны.

Кроме того, бурный темп прогресса, особенно в последние два десятилетия, открыл новые горизонты для фантазии. Необычайно расширился фон, на котором могут действовать герои. Наиболее яркий пример — космос: сейчас «космический антураж» воспринимается уже как нечто само собой разумеющееся, и он присутствует в большинстве произведений. Если раньше читателю нужно было многое объяснять, вводя научно-популярный элемент, то теперь этот элемент сведен к минимуму, а нередко просто отсутствует.

Теперь писатель получил полную свободу изображать человека в любых ситуациях. И возникли уже иные проблемы, которые не волновали фантастов прежде. Такова, например, проблема человека и машины, которая сейчас дискутируется в фантастике и нашей и зарубежной не меньше, чем космическая.

Нас теперь перестали удивлять такие достижения науки и техники, как космонавтика, автоматика, кибернетика и другие. Мы читаем о будущих успехах и спокойно воспринимаем эту, пользуясь словами Горького, безумную фантазию. Так будет!

Но в 20-е и 30-е годы положение было иным. Контуры Грядущего оставались неясными, в науке и технике еще не произошли те сдвиги, которые свершились недавно на наших глазах. Они не могли дать материала для далеких прогнозов, хотя бы и в форме сугубо фантастической. И не случайно произведения об очень далеком будущем, в которых присутствует подлинно смелая фантазия, появились лишь в 1958–1960 годах, — это «Туманность Андромеды» И. Ефремова и «Магелланово облако» Станислава Лема.

Именно теперь стало возможным писать уверенно о таких головокружительных перспективах, как радиосвязь с галактиками, полеты к звездам, ультрасовершенные кибернетические машины. А главное, именно теперь страна вступила в эпоху развернутого строительства коммунистического общества и необычайно возрос интерес к вопросу о том, каким же оно будет. Поэтому, в частности, и фантастика «дальнего прицела» приобрела особую актуальность, пользуется вниманием читателей, чего нельзя сказать о довоенном времени.

Книга, правильно отображающая далекие тенденции развития науки и техники и социальные устремления, в те годы вряд ли могла быть написана. Требовались прежде всего иные произведения — о ближайшем будущем, и Беляев старался своим творчеством удовлетворить это требование: если собрать воедино все, что он написал в разных вещах 1930–1940 годов, то возникнет довольно стройная картина наших грядущих достижений.

Это была подготовка к работе над крупным произведением о коммунистическом обществе — работа, которую писатель выполнить не успел.

Беляев всегда был в поиске. С самого начала своего творческого пути он искал все новые и новые формы научной фантастики: приключенческие произведения лишь с элементами фантастики («Остров Погибших Кораблей»), остросюжетный рассказ, в котором фантастическая посылка становится основополагающей («Голова профессора Доуэля»), фантастический памфлет с острым социальным звучанием («Ни жизнь, ни смерть»), юмористическая фантастика («Идеофон», отчасти рассказы из цикла «Изобретения профессора Вагнера»), роман-предостережение («Властелин мира», «Продавец воздуха»), фантастика познавательная («Воздушный корабль», «Чудесное око», «Звезда КЭЦ» и другие), использование фантастического допущения как литературного приема («Ариэль»). Таковы были направления, которыми он шел и которые получили затем свое дальнейшее развитие.

В годы, когда работал Беляев, фантастика пользовалась большой популярностью. Тяга к знаниям была очень велика, и литература, рассказывающая о перспективах развития науки и техники, литература мечты находила широкий круг читателей, особенно среди детей и молодежи. В стране разворачивалось грандиозное строительство, и стремление заглянуть в будущее, увидеть свершенными еще более смелые замыслы, отвечало читательским запросам.

Научная фантастика выпускалась многими издательствами — в том числе «Земля и фабрика», «Молодая гвардия», Детиздат, Госиздат, «Пучина», «Прибой» и другие. Возобновилось издание журналов «Вокруг света» и «Мир приключений», выходит новый журнал «Всемирный следопыт». Во всех этих журналах, а также детских — «Юный пролетарий», «Еж», «Знание — сила», «Пионер», в журнале «В мастерской природы», организатором и вдохновителем которого был Я. И. Перельман, — печатались научно-фантастические романы, повести, рассказы и очерки советских и зарубежных авторов.

Фантастике уделяли внимание даже специальные журналы. Так, журнал «В бой за технику» поместил роман А. Беляева «Под небом Арктики» и ввел отдел «Транспорт в научной фантастике», в котором печатались и разбирались отрывки из научно-фантастических произведений.

Один из номеров журнала «Борьба за технику» был посвящен обсуждению проблем научно-фантастической литературы, глубоко интересовавших многих писателей. В нем приняли участие такие крупные писатели, как А. Толстой, Ф. Гладков, В. Катаев, Н. Асеев, Я. Купала, М. Ильин. Журнал привел в этом номере высказывание М. Горького, которое относилось и к фантастике: «Искусство во всех его видах должно служить могучим орудием технической пропаганды».

Тематика советской фантастики 20—30-х годов была очень разнообразной.

Фантасты уделяли много внимания астрономии, проблеме жизни на других мирах и связи с ними. Воображаемая цивилизация на Марсе, судьбы этой загадочной планеты и попытки гипотетических марсиан спасти древний умирающий Марс от гибели, гипотеза о переселении жителей легендарной Атлантиды на Марс, следы посещения Луны представителями инопланетной цивилизации, посещение Земли марсианами и обитателями других звездных систем, возможные космические катастрофы — таковы примеры некоторых фантастических сюжетов.