Екатерина Цимбаева - Агата Кристи

Красота и твердый характер Розалинды выделили ее в толпе сверстниц, однако не стоит забывать, что немалые уже капиталы матери делали ее желанной невестой. «Ее ждал безоговорочный успех, ее называли одной из самых привлекательных дебютанток года, и она развлекалась вовсю. Я лично думаю, что это пошло ей на пользу — придало уверенности в себе и позволило приобрести светские манеры, а также навсегда излечило от безумного желания без конца участвовать в шумных забавах. Она сказала, что подобный опыт не был лишним, но больше совершать все эти глупости она не намерена». Правда, и работать она не намеревалась. Ее попытку устроиться фотомоделью и сниматься в купальниках мать пресекла, но, вероятно, девушка высказала эту идею просто ради удовольствия подразнить «отсталую родительницу». Увидев ожидаемую реакцию, она спокойно отступилась от своего намерения, а поскольку иных идей у нее не появилось, вела размеренную светскую жизнь богатой дочки. Однажды она даже приехала в Сирию на раскопки и сделала несколько рисунков находок, позднее вошедших в книгу Макса. Этим ее деятельность исчерпалась, в остальное время она разъезжала верхом, притягивая всех местных молодых людей (из англичан, конечно). Шелла из «Убийства в Месопотамии» напоминает Розалинду и внешностью, и независимым, бесцеремонным нравом.

Успешная научная карьера Макса, успешная светская карьера Розалинды счастливо сочетались с успешной писательской карьерой Агаты Кристи. Она выпускала роман за романом, сборник за сборником и даже писала пьесы. Что она была до 1930 года? автор многих заслуживающих внимание детективов хорошего, но не более того, уровня, и одной удачи — «Роджера Экройда» — однако все-таки сенсационной именно из-за нарушения незыблемого «правила игры», а потому не вполне «честной». Уже давно родились Пуаро и инспектор Баттл, Томми и Таппенс, а недавно и мисс Марпл, но все они еще далеко не стали теми, кого позднее узнал и полюбил весь мир. В 1931 году, когда семейная жизнь миссис Маллоуэн только налаживалась, вышла довольно банальная «Загадка Ситтафорда», но затем… Год за годом стали появляться бессмертные шедевры: «Загадка Эндхауза» (1932), «Убийство в Восточном экспрессе» (1934), «Драма в трех актах», «Почему не Эванс?», «Смерть в облаках» (все — 1935!), «Убийство по алфавиту», «Карты на стол» (оба — 1936), «Смерть на Ниле» (1937), «Десять негритят», «Убить легко» (оба — 1939). В промежутках вышли несколько менее известных романов и сборники рассказов, среди которых и «Свидетель обвинения». Откуда такой взлет таланта и трудоспособности?

Заманчиво поблагодарить за них Макса Маллоуэна. Спокойная и вполне удовлетворительная замужняя жизнь, гарантированный источник доходов, отсутствие забот о выросшей дочери, несомненно, придали Агате Кристи уверенности в себе и своем профессионализме. Макс всеми силами поддерживал ее работу. Он даже начал читать ее книги! до тех пор детективный жанр и вообще художественная литература как таковая казались ему самой ненужной вещью на свете. Своего мнения он не изменил, но сочинения жены — дело иное. В конце концов их чтение ему почти понравилось, во всяком случае, он находил их полезными для себя. В моменты, когда новый замысел уже почти созревал в ее голове и требовалось сделать последний шаг — сесть за машинку, — она надоедала домашним особым ритуалом: жалобами на то, что ничего не получится. Сперва муж искренне беспокоился и подбадривал, позднее выполнял свою роль в ритуале почти механически. Но выполнял. И лелеял писательское самолюбие жены, ибо ее слава его не уязвляла. Эта слава ровно ничего не значила в его кругах — что такое детектив перед лицом Вечности?!

И не Макс ответствен за гениальные творения Агаты Кристи предвоенных лет, а все тот же злосчастный Арчи Кристи. Это был его последний дар оставленной жене. Ведь что бы ни произошло с нею в том ужасном 1926 году, преодоление последствий тяжелейшей душевной травмы, начало независимой жизни, переход на рельсы профессиональной работы, самостоятельная забота о дочери потребовали мобилизации всех защитных сил организма. И из глубин психики, которых она в себе прежде не подозревала, эти силы встали. И она все преодолела. И ощутила себя иной. Она готова была бороться и побеждать. Но бороться больше не требовалось, рядом вдруг сам собой появился мужчина, за которым она ощутила себя как за каменной стеной во всем, кроме разве финансовой сферы. Однако и эта сфера сама собой устроилась, гонорары шли неуклонно, издатели упрашивали продолжать писать, бедность ей и ее дочери больше никогда не грозила. Но восставшие мощные жизненные импульсы не вогнать назад — и они перетекли в творчество. Тяжелый быт, дурное окружение могли направить их в иное русло, она могла их и просто растранжирить. Но, по счастью, этого не случилось. И она стала тем, что все знают под именем-маркой — «Агата Кристи».

Агата Кристи относилась к собственному детективному творчеству с пренебрежением, которое обидело бы всякого ее преданного поклонника, будь оно выказано кем-то иным. Свое пренебрежение она многократно выражала и прямо в детективных романах, и в автобиографии, и в интервью, и даже устами Мэри Уэстмакотт. В романе ее задушевной подруги «Неоконченный портрет» издатель объясняет героине, как из ее слабых сторон сделать сильные: «Необычайным даром природа вас не наградила. Шедевр вам никогда не написать. Но в том, что вы прирожденная рассказчица, нет никаких сомнений. Спиритизм, медиумы, борцы за возрождение Уэльса — все это вы видите в эдаком романтическом тумане. Вполне возможно, что вы заблуждаетесь, но видите вы это все так же, как девяносто девять читателей из ста, которым о них тоже ничего неизвестно».

Словом, банальность ума автора — залог успеха у читателей, обладающих столь же банальным умом. В «Автобиографии» Агата Кристи смиренно признает:

«Если бы я умела писать, как Элизабет Боуэн, Мюриэл Спарк или Грэм Грин, я прыгала бы до небес от счастья, но я знаю, что не могу, и мне в голову не придет подражать им. Я понимаю, что я — это я, что я могу делать то, что я умею, а не то, что мне хотелось бы». Вероятно, упомянутые серьезные писатели, кроме Грэма Грина, известны не столь широко и читаются значительно реже, чем Агата Кристи. Да и «Автобиографию» последней читали далеко не все ее поклонники. Желая сделать свое пренебрежение к себе широко известным, Королева детектива создала очаровательную самопародию — знаменитую детективную писательницу миссис Ариадну Оливер. Та обожает обои необыкновенных раскрасок, поедает яблоки в неимоверных количествах, не выносит публичных мероприятий и алкоголя, изъясняется косноязычно, но известна любому, — все это очень похоже на слегка шаржированный автопортрет.