Борис Васильев - А мы служили на крейсерах

Так вот, сходил этот эсминец на боевую, задачи все порешал успешно, оценка чуть ли не отлично…

И надо же было такому случиться, что вместо родного Санузлава, по окончанию в Город завернули. Что такое после боевой в порту оказаться — это надо хоть раз почувствовать… В общем и целом — расслабуха полная, со всеми вытекающими последствиями.

Но постояли они там дня три — четыре — и в родную базу. Идти всего ничего, ночь.

Нуте с перед вечерним чаем, около двадцати одного часа спускается помянутый Вова Карамзин в котельное отделение — а он в аккурат командиром котельной группы подвизался, проверил, как народ вахту несет, пайолы соответственно поднял, в трюме посмотреть что там и как, а там — что и говорить, тридцатка бис «с приставкой Пальма» — как на флоте пошучивали. Это вам тот еще агрегат.

Словом в трюмах водичка плещется — «вам по пояс будет» — , а сверху — как водится мазут флотский.

Вова тут же старшего вахты отодрал показательно, чтоб службу помнил, и приказал, соответственно, ВЭЖ включить, воду из трюмов откачать за борт — с мазутом вместе.

Если вы интересуетесь за экологию — их есть у нас… Имеется ввиду экологических документов. Но кто же на тридцатках их читал? — Тем более, что цистерн для льяльных вод на этих кораблях отродясь предусмотрено не было.

Дал он значится команду, и чаек пошел пить.

Старшина вахты — годок, опыт помноженный на мастерство, молодого матросика мордой в ВЭЖ ткнул — и тоже на чаепитие отправился… Ну а уж молодой ВЭЖ включил. Наоборот конечно. То есть нормально воду в трюм качает. Проверять ему недосуг, у него вахта «на горении», то есть за котлом следит…

А котлы надо сказать штука весьма раскаленная. Хоть и облицованы специальным шамотным футеровочным кирпичом, но поверхность весьма горячая, да еще и после боевой, повторюсь, пока в море ходили — прогорело кое — где помалу.

Суть да дело — накачалась в трюм водичка до самого пода котлов — так на флотском языке низ котла называется, мазут что на поверхности нагрелся, соответственно — ну и вспыхнул.

Дальнейшее на языке официальных документов называется «Пожар в котельном отделении.». Хорошо пароход горел, но потушили однако, правда не без жертв.

Так и стал Вова старлеем пожизненно.

Трагический конечно случай……

Ну а в конце 80-х, на эскадре, а Средиземном, сообщают мне как-то вечером, что мол завтра — начальник штаба эскадры к тебе пожалует, с пароходом твоим познакомиться.

Ладно, что успели — подчистили, прибрали…

А пароход — то у меня действительно своеобразный был. Для выполнения специальных задач, в том числе, дизель генераторов там в два раза больше было, чем надо бы для обычной жизни. И размещались они отдельно — два в машинном отделении, а два в носу, в носовом энергоотсеке, как раз под палубой бака.

И надо здесь отметить, что мы только из похода пришли. Механик запросил добро что-то там в машине поковырять, ну и чтоб дизеля не шумели — на носовой энергоотсек питание перевел.

Наступает утро, пришел начштаба…

Походили с ним по пароходу, до бака дошли…

Он:

— Чего это у тебя тут стучит?

— Носовой энергоотсек

— Показывай.

Спустились. У моряка вахтенного — форма одежды, повязка, доложил как надо. Дизеля грохочут… Порядок… И тут…

Начальник штаба к уху моряка наклоняется и орет — дизеля-то перекричать надо:

— Открой пайолы!

Ну да. Все правильно. Хотел мой бравый вахтенный трюма осушить слегка. Конечно.

Под самые пайолы — водичка с соляркой на поверхности плещется…

Начштаба от удивления — глазам своим не поверил видимо — наклонился поближе — и тут…

У него из верхнего кармана тропической куртки авторучка, красивая такая, фирменная, — выскакивает — и - вот дизеля грохотали, но честное слово, я четко услышал этот издевательский «ЭЛП!», когда ручка в эту солярно-водяную суспензию плюхнулась с брызгами…

…Никогда ни до, ни после не видел я, чтоб адмиралы с такой скоростью бегали.

Догнал я его только на трапе, где он уже успел разорвать задницу на свастику дежурному, вахтенному офицеру, старпому, и всем остальным, кто попадался на глаза…

Со мной он попрощался весьма скажем так сдержанно, при сходе с борта, типа:

— Ну…командир…ну…я…б…!!!

Водичку мы конечно по вечерку да вечернему ветерку с берега — откатали за борт, авторучку — хоть и искали не нашли…

Нукание начштаба в двойку по итогам недели вылилось…

Ну да пережили и это.

Такой вот фарс этим самым ВЭЖем.

А кто-то может и не верит, что беда.

Точно беда.

Доктора эти разные… понапридумывают слов всяких… да еще с синонимами — для просторечивого употребления — одни, для мждусобойных разговоров — другие… А нормальные люди от этого страдают, получается.

Сколько лет уже прошло…

Казалось бы давным — давно пора все забыть, а вот не забывается. Как услышу где слово «гайморит» — все снова перед глазами встает.

Что такое землякам попасть в одну часть — рассказывать не надо. Подарок судьбы. Ну а уж если с одной деревни — так и вообще говорить нечего.

А мы в училище сразу трое поступили — с одной деревни. Правда оба моих земляка постарше были, один так и вообще год перед поступлением у отца моего в школе лаборантом трудился — но тем не менее.

Двое нас попали в одну роту и даже один взвод, а третий — совсем в другую.

Но как бы то ни было, только уж особой — то дружбы у нас не получилось, то есть в отпуск конечно вместе ездили, и оттуда тоже, а вот в училище или в отпуске как-то не очень вместе крутились — может просто разными людьми оказались, а может еще чего.

Ну да в общем то дело даже не в этом.

Родители мои — матушка особенно — регулярно в письмах про житье — бытье спрашивала, и постоянно про земляков поминала — мол напиши, как и у них дела.

Обычно что родителям пишешь — нормально все, что еще. Но вот угораздило одного из земляков моих — как раз того, с которым в одном взводе были — приболеть. Ничего в общем страшного, гайморит обыкновенный, положили в санчасть, пролечили, может даже и прокололи — но как раз только он из санчасти вышел — матушка моя очередное письмо присылает. И снова — как там да что.

Отписал ответ, что у меня мол все нормально, а вот Вовка Воронов — в санчасти с гайморитом лежал.

Отписал и забыл. Проходит недели может две, захожу в класс на самоподготовку — уж не помню, где задержался, народ — то в общем в основном по местам сидел. Чувствую — как-то странновато на меня поглядывают.

Потом старшина класса спрашивает:

— Ты Воронка (так его по фамилии кликали) не видел?

— Да нет — говорю — не видел.

— Ну счас он тебя кончит. Письмо из дома получил, прочитал, тебя обматерил — и искать побежал. Убить обещался.