Мария Славкина - Байбаков

Регулярно собиралась и Коллегия Госплана. На обсуждение выносились важнейшие вопросы. Приглашались не только члены коллегии, но и представители министерств, предприятий. Сергей Николаевич Байбаков вспоминает: «Пару раз я был на заседании Коллегии Госплана и был поражен. С этой стороны я не знал отца. Это был предельно уверенный, собранный, дисциплинированный, умеющий ценить время руководитель. Я бы даже сказал — суперруководитель».

Как рассказывает Д. В. Украинский, у Байбакова был и свой стиль проведения подобных совещаний. Дмитрий Владимирович называет его «методом обязательного присутствия». Во время заседаний председатель Госплана обязательно «пропускал» все вопросы через себя. Нередко он брал листок бумаги, делал соответствующие записи. А потом проходился по своему «конспекту»: «Так, Иван Иванович, это вы сказали верно… А вот как быть с такой проблемой? А что вы думаете по этому поводу?» Такого, что собрались, послушали и разошлись — не было… Все очень четко, конкретно, по делу.

Работал Николай Константинович и по субботам. Правда, это был особый день. Байбаков приезжал в Госплан попозже. Утренние часы посвящал текучке. А потом обязательно — на завод, выставку или еще куда-нибудь. Ездил с удовольствием, общался, смотрел, разговаривал с людьми.

А вообще Байбаков по своему складу не был кабинетным руководителем. Сегодня — в Тольятти, на следующей неделе — в Норильск, а там и Западную Сибирь пора проведать… И не просто проведать, а еще и «гостей» привезти.

Виктор Федорович Редикульцев, председатель Сургутского райисполкома, первый секретарь Октябрьского райкома КПСС, хорошо запомнил, как летом 1967 года Байбаков привез председателей Госпланов всех социалистических стран — членов Совета экономической взаимопомощи (СЭВ): «Привез он их на Север для того, чтобы показать, что здесь полное бездорожье, необустроенность, балки, времянки, палатки, техника, тонущая в болотах, тучи комарья и люди, с огромными трудностями обживающие эти места. Гости должны были своими глазами увидеть условия работы и жизни нефтяников. Чтобы никому не казалось, что нефть и газ, как дар небесный, преподносится на блюдечке с голубой каемочкой. Они побывали на Западно-Сургутском нефтепромысле. Добирались, естественно, на вертолете. Дорога от Сургута была такая, что проезжали по ней только на гусечных вездеходах и автомобилях-внедорожниках. Особо непроходимыми были три участка на пересечении дороги с таежными ручьями. Так вот, по возвращении с Западного Сургута Николай Константинович усадил всех в вездеходы нефтепромыслового управления „Сургутнефть“ и возил к этим ручьям, чтобы показать, как все это смотрится в натуре».

Кстати, просвещал Байбаков не только дружественные страны, но и своих госплановских работников. Одно из таких выездных совещаний состоялось в начале 1980-х годов. Первый секретарь Тюменского обкома КПСС Геннадий Павлович Богомяков вспоминает, что как-то Николай Константинович посетовал: «Я чувствую, что в Госплане СССР многие руководители просто не знают Тюмени так, как следовало знать! Не представляют себе, в какой степени ее судьба определяет судьбу страны — и на сегодня, и на далекую перспективу. И я предлагаю: давайте проведем выездное заседание Госплана в Тюменской области! Пусть наши работники увидят эту землю, послушают людей, познакомятся на местах с проблемами. Короче, пусть узнают, что такое Тюмень, и поймут, как следует относиться к ее проблемам!» «Через какое-то время, — продолжает свой рассказ Богомяков, — такое совещание действительно состоялось. Кроме сотрудников Госплана СССР, прибыли многие министры, руководители различных ведомств, в той или иной степени причастных к работам по превращению прежде почти безлюдных пространств тайги и тундры в индустриальный край. Москвичи побывали не только в Тюмени, но и на газопромыслах Уренгоя, в нефтедобывающих центрах Среднего Приобья. И это дало ощутимый толчок дальнейшему развитию региона».

В те годы начальник отдела подрядных работ Госплана Валерий Михайлович Серов так рассказал нам о той поездке: «Прилетели мы на вертолете на буровую. Николай Константинович повел дело очень просто, спокойно подошел к бригаде: „Идите сюда поближе. Я — Байбаков, председатель Госплана, ну рассказывайте…“ Не надувал щеки, мы великие, приехали к вам… А задавал простые житейские вопросы. Рабочие рассказывали, что и как. А мы внимательно слушали. После облета буровых в Тюмени собрался актив, на котором опять-таки состоялся очень деловой, предметный разговор. Что нужно сделать? Как должна развиваться нефтегазовая промышленность? Какая нужна помощь? И вот такие встречи действительно позволяли решать задачи…»

Но не только по Советскому Союзу колесил Байбаков. Были еще и заграничные командировки. Особенно много ездил Николай Константинович по странам — членам Совета экономической взаимопомощи (СЭВ). В 1949–1991 годах это была мощная межправительственная организация многостороннего сотрудничества социалистических государств. В системе СЭВ Байбаков возглавлял ключевую структуру — Комитет по сотрудничеству в области плановой деятельности.

Как известно, сегодня относительно СЭВ преобладают критические оценки. Мол, какая там экономика — чистая политика! Конечно, идеологические соображения играли огромную роль (известная шутка, что в СЭВ главным интегратором были советские танки). Но сводить все к тому, что подобным образом Советский Союз оплачивал лояльность своих сателлитов, будет явным упрощением. Изучая деятельность нашего героя, мы можем сказать однозначно: в рамках СЭВ совместными усилиями реализовывались беспрецедентные народнохозяйственные проекты. Так, по свидетельству А. С. Гинзбурга, в начале 1970-х годов в Госплане была разработана большая программа по строительству на территории СССР целого ряда интеграционных объектов. Один из них — Усть-Илимский лесопромышленный комплекс (ЛПК).

Рассказывает Михаил Иванович Бусыгин, заместитель министра лесной и целлюлозно-бумажной промышленности и директор той стройки: «В июле 1972 года было подписано соглашение со странами — членами СЭВ о создании целлюлозного завода мощностью 550 тысяч тонн в год товарной беленой целлюлозы в районе города Усть-Илимска Иркутской области. Причем страны-участницы должны были обеспечить строящийся завод металлоконструкциями, электротехническим и вентиляционным оборудованием, а взамен получить целлюлозу из расчета 200 тысяч тонн в год в течение 12 лет. Таким образом, создавались новые отношения на компенсационной основе».