Михаил Кузмин - Дневник 1905-1907

25_____

Дождь целый день; убирают яблоки с утра; Сереже прислали № «Руна», где его рассказ {306} . «Руно», снимки с картин, особенно почему-то портрет Дягилева {307} , еще больше заставили меня приуныть. Письмо от Павлика, такое нежное, такое какое-то поцелуйное, что я ему почти что верю. За что мне такое счастье это лето? Я никогда не был так счастлив и так полон предчувствий грядущей беды. Написал Эль-Руми, что не может ли покуда он прислать мне денег на дорогу {308} .

26_____

Ходили за грибами под дождем, большой заяц перебежал дорогу и долго был виден скачущим по сжатому полю. Пахнуло какой-то осенью. Вечером ходили с Инжаковичами на «эхо»; такой широкий, всегда пленительный вид. М<���ожет> б<���ыть>, осенью как-нибудь и обернусь, но нужно быть готовым к худшему. Долго ждали почты, сидя на берегу; ходил народ, повара из гостиницы ездили на садок за рыбой и привезли сомов; мне так захотелось быть с Павликом в гостинице, есть уху, гулять вместе. Письмо от Иванова, милое, но отвлеченное и туманное и чем-то меня раздражившее {309} . Луна, ясные звезды и холод, напоминая осень, мне милы.

27_____

Приехали из монастыря Манечка и Дунечка, меня ничто не радует. Если бы с нами жил Павлик, был ли бы я спокоен? Я думаю, даже при нынешнем положении дел, и тогда достаточно мною бы ценились и веселая зеленая березовая роща, где мы гуляли сегодня, с видом на Волгу, и дорога по сжатым полям, и ясные ночи. Писем долго, долго ждали, а их не было. Что же это меня все позабыли! и Павлик. Сегодня в карты выиграл; наверное, у него свидание, заставившее его не поминать меня каждую минуту. Сегодня четверг, запомним.

28_____

И сегодня нет писем! Я дожидался почты уже один, и, смотря через плечо почтальона, разбиравшего почту, я замирал и волновался, не знаю отчего. Нет и нет. И Павлик меня забыл: 3 дня я не имею уж от него писем. Сегодня тепло, небо празднично голубое с яркими белыми облаками; гуляли по Суре, теперь я более замечаю прелесть природы, чем первые дни, хотя настроение значительно понизилось; мылись в бане. Зять в Петербурге, там хандрит и тоскует, а если бы я был там, как я был бы доволен! Что-то мне ответит Иванов?

29_____

Встал не поздно, ходил утром на почту посылать «Елевсиппа» Нувелю {310} . Я люблю ясные утра, я люблю вечера и ночи, менее всего я люблю дни. Опять ни от кого писем, и Павлик меня забыл. Мы ждали долго, долго, до темноты, парохода, разборки писем — нет, нет. Был теплый звездный вечер, будто южный городок. Я люблю приходы пароходов, мелькание новых лиц, оживление берега. Ночью была ясная луна и звезды, караульщики в саду тихонько пели, так не хотелось в комнаты. Отчего меня все забыли? Я живу почти от почты до почты.

30

От Павлика писем нет. Больше ничего не хочу помнить. Что это значит?

31_____

Послал телеграммы Павлику и Нувель о нем, вечером получил ответ: «Павлик здоров. Пишу. Нувель» {311} . Переводов нет, писем нет. Привыкаю жить, не думая о скором отъезде в Петербург, пожирая яблоки, ничего не делая длинный, длинный день, смотря на мирные виды тупо и теперь без особенного ропота. Волга вечером, толпа на берегу, пароходы действуют гипнотически. На все смотрю, думая, что, м<���ожет> б<���ыть>, скоро не буду ничего видеть. Сегодня на большой дороге убитый котенок; какой abandon позы, будто крепко, крепко спит; если тело чувствует, я думаю, приятно разлагаться, будто расчесывать язвы, будто пролежни, сладкая и томная боль, слабость. На пруду женщина кормила гусей, в голубом платье, и ее не увидеть. Как у Пушкина:

Отчего у него такая вечность с такой легкостью? Когда лежа на спине долго смотришь в небо, кажется очень нетрудным умереть. Писать писем я не буду, во мне какой-то перелом, и к мысли, только что самой пламенной, о моих друзьях примешалась горечь. Но люблю я их больше всего на свете.

1_____

Утром прислали деньги от Иванова. Из письма, полученного вечером, ясно, что мое от 26<-го> он получил только 31-го. От Павлика ничего. Ехать ли мне раньше? Подожду ответов от Павлика, Нувеля и Чичериных. Ходили в монастырь, решительно никакого ни впечатления, ни удовольствия. Болела голова. Татьяна Алипьевна рассказывала про Крым, с деньгами там, м<���ожет> б<���ыть>, недурно; впрочем, с деньгами везде хорошо. Когда смотришь долго на воду, на облака, на иконы, кажется легким умереть, становится все равно. Мои отношения к Павлику изменяются, моя любовь совсем не уменьшается, но вступает в новую фазу. Отчего он не пишет? с 21<-го> до 30<-го>. 9 дней!

2_____

Сегодня ждал писем от Павлика и Нувель — их нет. Все остальные мои денежные дела, мои писанья, мои мысли об отъезде — все затмевается этой мыслью — Павлик меня забыл. Но отчего это так терзает меня? На меня находит какое-то равнодушие, мысль о смерти все привычнее. Конечно, я уверен, что любовь к Павлику, особенно не питаемая со стороны, скоро пройдет, и если что случится, то это будет простым совпадением, а не следствием того, что он меня бросил. Я почему-то думаю, что все обойдется, что, в крайнем случае, я сбегу от долгов, прямо не заплачу их или т. п., а м<���ожет> б<���ыть>: иногда пленительно думать о смерти, только нужно напиться раньше.

3_____

Получил письма от Нувеля и Сомова {312} , но не от Павлика, про Павлика очень мало, и я решительно не знаю, чем себе это объяснить и как поступить, ехать ли, ждать ли, телеграфировать ли. Утешения Сомова несущественны, хотя и прочувствованны и дороги мне. Вся моя путанность положения чисто матерьяльная, отнюдь не психологическая и не сердечная. Но, м<���ожет> б<���ыть>, я все предоставлю на волю Божию, благо векселей нет. Но Павлик меня изумляет ужасно. Мне кажется в письме Нувель что-то скрытым, и чем-то оно холоднее, чем первое. Что будет завтра? Я долго ходил по комнате, снова перечитал моих милых друзей и потихоньку запел дуэт из «Figaro». Умереть? из-за денег? не малодушие ли это? Предоставлю все на волю Божию? Все весело принять — и бедность, и долги, и неплатеж, и даже бегство (как Вагнер {313} ), скажем, тюрьму (хотя векселей у меня нет), и даже, вероятно, несуществующую забывчивость Павлика, даже невозм<���ожность> его иметь! В возбуждении я перечитывал планы «Aimé Le Boef». Завтра же писать! О, жизнь! А в XVIII в. не убивали себя люди? А Вертер? Милые, милые, благословенные мои друзья, как я люблю вас! Долго еще ходил и весело лег спать.

4_____

Писал сегодня «Histoire édifiante de mes commencements» и кончил {314} . Вечером все ходили в балаган, где разыгрывали «живую корову» и 2-х петухов, пели, кувыркались, были акробаты, пантомимы и т. п. Там был приятный на вид полуакробат, полуклоун, Густав или Густов, лицом напоминавший Бехли. Как-то легко себя чувствовал. На почту не ходил.