Майкл Бар-Зохар - Бен Гурион

Месяц спустя в декабрьском номере ежемесячного журнала «Арабская нация» за 1934 год появляется отчет о конфиденциальных беседах Арслана и Жабри с Бен-Гурионом, который этим неприятно удивлен. В отчете арабские руководители пишут, что согласились на встречу с Бен-Гурионом после «получения гарантий серьезности его репутации»:

«…Он открыто заявил об их намерении отстоять не только Палестину, но и Трансиорданию… Он наивно поинтересовался, какую компенсацию хотели бы получить арабы за согласие создать в их странах еврейское государство, и сразу же добавил, что те арабы, которые не захотят эмигрировать, смогут остаться и их земли конфискованы не будут…».

Эту мысль авторы снабдили ироническим комментарием:

«Мы сочли свои долгом спросить, говорит ли он это серьезно, так как подобные абсурдные речи не могли не вызвать у нас улыбки».

Затем они вновь повторяют, что его предложения не содержали

«абсолютно ничего, что могло бы подтолкнуть полтора миллиона арабов в отчаянии покинуть свою родину… и отправиться в пустыню. Человек, у которого возникают столь наглые и дерзкие замыслы, не должен думать, что противник их одобрит. Пусть лучше строит еврейское государство, опираясь на британские штыки».

Его предложения они восприняли как «детские и нерациональные»; следовательно, продолжали они, «мы проинформировали господина Бен-Гуриона о бесполезности продолжать эту нелепую беседу».

Бен-Гурион отнесся к случившемуся спокойно: для него это была всего лишь неудачная попытка переговоров, которые он продолжил с Ауни Бей Абдул Хади, руководителем «Истикляль» в Палестине; с Фаудом Бей Хамзой, министром иностранных дел в правительстве короля Саудовской Аравии Ибн Сауда; с сэром Джоном Филби, англичанином, принявшим ислам и ставшим советником Ибн Сауда, а также с Хафезом Вахабой, одним из руководителей палестинских арабов. На встрече с арабом-христианином Антониусом он предложил состоящий из пяти пунктов план, который каждый из них должен представить руководителю своего сообщества. Через несколько дней стало известно, что Антониус выехал из Палестины в Турцию и никто его больше не видел. Как бы то ни было, а все эти многочисленные встречи оказались напрасны.

В сентябре 1935 года третий рейх принял в Нюрнберге печально известные расистские законы. В течение нескольких лет до сионистских руководителей доходили слухи о грядущей катастрофе, что заставило лидеров сионизма усилить давление на Великобританию. После смены главы сионистского движения их усилия наконец стали приносить свои плоды: в 1935 году еврейская иммиграция составила 65 000 человек. Именно в это время рост еврейской экспансии в Палестине и подъем национального движения в соседних с ней странах повлияли на палестинских арабских националистов. В 1927 году Трансиордания была признана конституционно независимым государством (хотя по-прежнему находилась под британским мандатом); в 1932 году Сирия добилась автономии, что явилось этапом на пути к независимости; что касается Ирака, то он был готов заключить пакт с Великобританией, согласно которому получал полную независимость. Руководители палестинских националистов намекали, что сионисты воспользовались ростом нацизма для установления еврейского государства в ущерб арабам, которые, видя, что волна эмансипации, охватившая Средний Восток, проходит мимо них, поняли, что их надежды не сбылись. Казалось, ничто не предвещало, что однажды Палестина будет охвачена огнем.

В ночь на 15 апреля 1936 года группа арабов останавливает грузовик и расстреливает своих еврейских оккупантов, убив одного и ранив двух других (один из которых умрет через пять дней). Это было началом резни. Через два дня члены «группы В» партии «Хагана», относящейся к правому политическому крылу, в отместку убивают двух арабов. В ту же субботу в Тель-Авиве разгневанные евреи жестоко расправляются с арабами. Назавтра толпа фанатиков растекается по улицам Яффы, нападая на каждого встречного еврея. К концу дня убиты 16 евреев. «Хагана» предпринимает все необходимые меры, чтобы остановить мятежников и эвакуировать жителей окраинных кварталов. Ответственные лица из «Хаганы» с трудом добиваются от своих бойцов клятвы соблюдать принцип «умеренности» «Еврейского агентства».

Возможно, первые акты насилия произошли спонтанно, но волна убийств, грабежей и пожаров, охвативших затем Палестину, была неслучайной. Через два-три дня после начала беспорядков в арабских городах и деревнях были созданы национальные комитеты, подстрекающие население расправиться с евреями и их имуществом. Через шесть дней после убийств в Яффе был сформирован верховный арабский комитет в Наблусе, цитадели палестинского национального движения. В задачу комитета входил контроль за тем, что именовалось «арабским бунтом». По его приказу мусульманское население провело всеобщую забастовку, и на несколько недель террор был остановлен.

В самом начале беспорядков Бен-Гурион обратился к «Хагане» с просьбой не прибегать к репрессиям и предпринять все меры к тому, чтобы ограничить последствия всеобщей забастовки. Следовало сделать все возможное, чтобы предотвратить паралич экономики и иммиграции, в частности, обратившись исключительно к евреям, работающим в промышленности и сельском хозяйстве, и создав «еврейский порт» для того, чтобы избежать зависимости от арабских докеров; параллельно следовало добиться от полномочного правительства согласия подавить забастовку силой и предотвратить распространение насилия.

Бен-Гурион не боялся ни арабов, ни англичан и напомнил товарищам, что после предыдущих мятежей 1921 и 1929 годов британское правительство направило свою политику по вредному для евреев руслу. Этого же следовало ожидать и на этот раз и без промедления принимать меры против любого плана, предусматривающего сокращение иммиграции, ограничение прав евреев или проведение ассамблеи с участием палестинских арабов, — угрозы, которая уже давно не давала ему спокойно спать. Особенно он опасается появления в Палестине полномочной королевской следственной комиссии: он еще не забыл предыдущую комиссию Шоу, в результате деятельности которой в 1930 году появилась на свет «Белая книга» лорда Пасфильда. Кроме того, он защищал принцип, которым не хотел поступаться: еврейское сообщество ни в коем случае не должно конфликтовать с Великобританией. Только Великобритания могла прекратить забастовку, противостоять арабскому терроризму и помогать евреям, продолжая политическую линию на создание еврейского «Национального очага» в Палестине.

Бен-Гурион приезжает в Лондон, где уже с марта находится Вейцман. Вдвоем они организуют беспрецедентную по интенсивности и размаху кампанию по мобилизации всех, кто способен поддержать точку зрения сионистов. Они встречаются с министром колоний Уильямом Ормсби-Гором и его сотрудниками, проводят бесчисленные конференции с общественными организациями и политическими движениями, беседуют с парламентариями и журналистами… Их титанический труд приносит свои плоды: во время дебатов по вопросу о Палестине пресса приняла чисто просионистскую линию.