Андрей Рытов - Рыцари пятого океана

Фашист, уверенный в своем превосходстве, не торопился расправиться с заранее обреченной жертвой: то пугнет пулеметной очередью, то ударит пушечными снарядами. А По-2 нырял и нырял по балкам и овражкам. Наконец гитлеровцу надоела игра в кошки-мышки, и он решил покончить с "кукурузником". Но слишком поздно принял это решение: в баках кончилось горючее, пришлось садиться на нашей территории.

- Ну и поводил же ты фашиста за нос, - похвалил Челпанова командир полка.

Лейтенант только плечами пожал: что ж, мол, оставалось мне делать?

- Сейчас звонили пехотинцы, - продолжал командир, - сообщили, что приземлившийся гитлеровец взят в плен.

Василий давно мечтал о боевом самолете и тут, пользуясь случаем, попросил:

- Переведите меня на Пе-2.

- Хорошо, - согласился командир. - Смелые, инициативные люди нам нужны.

Выделили Челпанову опытного инструктора. Тот "повозил" его в зоне, и вскоре доверили Челпанову боевую машину. Смышленый летчик быстро освоился и вместе с однополчанами стал летать на боевые задания. Ходил он и на разведку.

У лейтенанта были зоркие глаза, умение отлично ориентироваться на местности и маневрировать между разрывами зенитных снарядов. Командир и сослуживцы высоко ценили эти качества Челпанова. Василий стал одним из лучших разведчиков полка.

Однажды лейтенант вылетел в тыл противника. Несмотря на сильный зенитный огонь, он прорвался к объекту, выполнил боевое задание и развернулся на свой аэродром. На обратном пути его перехватили и атаковали два "мессершмитта". Самолет загорелся. Челпанов попытался сбить пламя и не смог. Тогда он передал по радио разведданные и приказал экипажу покинуть машину. Сам выпрыгнул последним. На землю опустились только два парашюта. Штурман был убит еще в кабине.

Пехотинцы, наблюдавшие картину неравного боя, бросились в атаку и, оттеснив фашистов, выручили Челпанова и стрелка-радиста Виктора Кувшинова.

Гибель боевого друга вызвала у Василия новый прилив ненависти к гитлеровцам. Он стал воевать еще отважнее.

Полк бомбил скопление войск противника в районе города Ливны. Уничтожив в первом вылете несколько вражеских автомашин, Челпанов попросил командира послать его еще раз на боевое задание. Отказать лейтенанту было нельзя: накануне ему сообщили, что его брат, штурман самолета-бомбардировщика, пал смертью храбрых. Василия одолевала одна страсть: беспощадно мстить захватчикам за боевого друга и брата.

Через два часа Челпанов во главе группы бомбардировщиков снова вылетел за линию фронта. Вражеские зенитки били нещадно. Небо почернело от густых шапок разрывов. Но бомбардировщики упорно рвались к цели. Вот один из них задымил и, сбросив бомбы, развернулся на обратный курс. В машину Челпанова тоже попали дна снаряда, но он, поразив бомбами цель, снизился, чтобы проштурмовать вражескую колонну.

Заход. Еще заход. Внизу метались охваченные паникой фашисты. Челпанов и члены его экипажа знали, что на горящем самолете далеко не уйдешь, а выбрасываться с парашютами на территории, занятой врагом, было равносильно смерти. И они приняли решение повторить легендарный подвиг экипажа Гастелло.

В последний раз взмыл пикирующий бомбардировщик в огненное небо Орловщины и факелом ринулся в скопище гитлеровских машин...

В ряду отважных соколов, посмертно удостоенных звания Героя Советского Союза, появилось и имя Василия Челпанова.

Полком, в составе которого до последнего вздоха сражался за Родину крылатый богатырь, командовал Герой Советского Союза Юрий Николаевич Горбко. Он воспитал немало отважных бойцов.

В марте 1942 года комиссар части И. М. Бецис сообщил в политотдел корпуса о блистательном подвиге старшего лейтенанта Василия Поколодного. Командир экипажа не вернулся с боевого задания, и его считали без вести пропавшим. А несколько дней спустя, когда снег стаял, стали известны подробности его героической гибели. Рядом с Поколодным валялись шесть трупов фашистов и пустая обойма. Пистолет был крепко зажат в руке. Последнюю пулю он оставил для себя.

Василий Поколодный жил и воевал как герой. После смерти он, как и Василий Челпанов стал в строй великого Бессмертия...

О самом Юрии Николаевиче Горбко - воспитателе многих героев - тоже ходили легенды. Его стихией были воздух, борьба, опасность. При любом удобном случае он вылетал во главе полковой колонны, прокладывая путь ведомым.

Так было и 22 мая, когда наши наземные войска вели жаркие бои под Изюмом и Барвенково. Большая группа самолетов под командованием Горбко вылетела на бомбардировку танков противника. На подходе к цели их встретили сильным огнем вражеские зенитчики. Все экипажи прорвались к заданному району и прицельно сбросили бомбы. Выло уничтожено немало неприятельских танков и автомашин.

При отходе от цели в самолет Горбко угодил зенитный снаряд. Машина стала почти неуправляемой, высота катастрофически падала. Юрий Николаевич вынужден был передать командование группой своему заместителю.

Гороко делал все, чтобы перетянуть через линию фронта. Но, как ни искусен был в технике пилотирования флагман бомбардировщиков, его подбитая машина окончательно вышла из "послушания".

Словно предчувствуя поживу, на Горбко внезапно налетели два "мессершмитта" и подожгли его израненный бомбардировщик. Прыгать с парашютом было поздно. Тогда Юрий Николаевич направил самолет на торфяное болото.

Может быть, посадка прошла бы благополучно, если бы на пути самолета не оказался высокий пень. Раздался сильный треск. Искореженный металл намертво зажал командиру ноги. Выскочив из кабин, штурман и стрелок бросились спасать Горбко, но их попытки закончились неудачей. Пламя уже подобралось к кабине.

- Отрубите ноги! - в отчаянии крикнул Горбко.

Но чем отрубить? Штурман и стрелок, по пояс вымазанные вонючей болотной жижей, бессильно метались возле своего командира. Неотвратимая гибель грозила всем троим: машина вот-вот могла взорваться. Тогда Горбко судорожно распахнул тужурку, вытащил из кармана партийный билет, удостоверение личности, снял с гимнастерки Золотую Звезду и сказал штурману:

- Сохраните, если останетесь живы.

Потом попросил друзей наклониться, обнял их на прощание и приказал:

- А теперь уходите.

Но разве могли они оставить командира...

- Если помирать, так вместе. Горбко зло сверкнул глазами:

- Уходите! Вам еще надо бить фашистов. Слышите? Мне все равно не жить, не летать... Уходите!

Он приставил ствол пистолета к виску и нажал на спуск. Раздался глухой выстрел. Ошеломленные неожиданной решимостью командира, штурман и стрелок не замечали языков огня, трепыхавшихся, словно фантастические птицы, слева и справа. Взорвались топливные баки. Штурмана и стрелка обдало горящим бензином. Они бросились в торфяное месиво.