Джон Паркер - Британские командос 1940-2000

Годами Дьепп оставался темой горячих споров в военных кругах. И в то время, и позже многие открыто признавали, что так и не поняли его целей. В доказательство предъявляли следующую историю: когда Брайан Маккул, старший офицер по обеспечению высадки войск в Дьеппе (senior Military Landing Officer), попал в плен, немцы двое суток добивались от него, в чем же состояла цель рейда. Отчаявшись получить ответ, один из допрашивающих сказал: «Послушайте, мы не идиоты. Мы прекрасно знаем, что для рейда силы слишком велики, а для вторжения — слишком малы. Так что же это было?». Маккул, как и предполагает его фамилия (кул — по-английски, спокойный, невозмутимый), ответил: «Я был бы чрезвычайно признателен, если бы вы объяснили это МНЕ».

Цель, однако, по меньшей мере Маунтбеттену, была предельно ясна: испытание техники и навыков, приобретенных в предыдущих рейдах Объединенных операций, и применение коммандос в массированных налетах на крупные порты. Войскам предстояло продержаться на берегу пятнадцать часов, а затем быстро отступить. Фактически рейд задумывался согласно требованиям Черчилля при создании отрядов коммандос. Если бы этот рейд прошел быстро и эффективно, то за ним последовали бы другие: два, может, три, к Рождеству, что серьезно помешало бы немцам атаковать жизненно важные морские коммуникации, по которым теперь, когда американцы запоздало вступили в войну, из США поступали люди и техника.

Однако традиционно мыслящим военным весь план казался катастрофическим. Некоторые вспоминали Галлиполи и отмечали серьезные трудности в обеспечении поддержки штурмового отряда с моря и воздуха. Учитывая капризы погоды и несомненное противодействие врага, результат мог оказаться ужасающим: войска понесут огромные потери.

Генерал Монтгомери, хотя и не отрицал необходимости рейда, поддерживал другой проект, представленный штабом войск метрополии. Этот альтернативный план предлагал лобовую атаку Дьеппа, тогда как по плану Маунтбеттена фланговые удары парашютистов и коммандос с последующим захватом в клещи, проведенным регулярными войсками и танками, позволили бы обойти прибрежные скалы и войти в город «через заднюю дверь». На первом же общем обсуждении рейда в Дьепп Монтгомери отверг план Объединенных операций, как «любительский», и подчеркнул, что если союзники не смогут взять Дьепп, рейд войдет в историю как не-удавшийся. То, что Монтгомери удалось настоять на лобовой атаке, обернется мучительными терзаниями уцелевших, обреченных подсчитывать огромные человеческие потери операции.

Маунтбеттен убеждал, что захват порта не основная задача, что самое главное — испытать методы десантирования и доказать возможность глобального вторжения. Маунтбеттену так и не удалось переубедить Монтгомери, и в конце концов ему пришлось смириться с лобовой атакой и вероятностью огромных боевых потерь, правда, он уступил при условии проведения предварительной воздушной бомбардировки. Пугающее условие. Существовали общепринятые правила, касающиеся бомбежки населенных пунктов в оккупированной Европе, однако в данном случае начальники штаба согласились ими пренебречь.

Общий план налета на Дьепп все еще вызывал множество опасений, но успех Сен-Назера стал его путеводной звездой. 23 мая Маунтбеттен провел три часа с Черчиллем и фельдмаршалом Аланом Бруком, новым начальником Имперского генерального штаба. Брук впоследствии признал, что они «поддались оптимизму». Однако две недели спустя, пока Маунтбеттен в Америке вел переговоры с президентом Рузвельтом, начальники штаба провели еще одно совещание, на котором обсуждалась предварительная бомбардировка с воздуха. Сочли, что в результате бомбежки узких улиц Дьеппа танки будут отсечены от сил вторжения. ВВС также были озабочены тем, что при такой маленькой цели многие бомбы просто упадут в море или вдали от побережья. В итоге от предварительной бомбежки Дьеппа отказались.

Более того, была также отвергнута просьба Маунтбеттена предоставить линкоры и, по меньшей мере, два крейсера для артиллерийской поддержки. Причина: нахождение вблизи французского побережья при свете дня — слишком большой риск для самых важных британских кораблей. Таким образом, военно-морское обеспечение свелось к относительно малокалиберным пушкам группы эсминцев. Поражением в спорах о фланговой атаке, затем о предварительной бомбардировке и теперь о присутствии тяжелой военно-морской артиллерии неудачи Маунтбеттена не закончились. Командующие войсками высадки (Force Commanders), обладавшие правом окончательного решения, сообщили Маунтбеттену, что его план, по которому возглавлять штурм должны были коммандос и морские пехотинцы, изменен. Коммандос действительно пойдут первыми с задачей уничтожения немецких батарей, но ядро штурмового отряда составят канадцы, ранее и в меньшем количестве предназначавшиеся для поддержки.

Весь штаб Маунтбеттена пришел в ужас, поскольку операция планировалась, как десантно-диверсионная, для которой коммандос обладали и навыками, и опытом. Хотя никто не сомневался в храбрости канадцев, их единственным практическим опытом было участие в Булонском рейде пятидесяти солдат, большинство из которых застряло на отмели. Как отмечал Филип Зиглер, Маунтбеттен всегда считал это «решением на высоком политическом уровне, к которому я не имел отношения». Еще одно изменение в плане, которое потом дорого обойдется: замысел Объединенных операций применить старые танки, наполненные взрывчаткой, чтобы пробить дорогу через дамбу и береговые укрепления, был отвергнут командующими войсками высадки на последней стадии подготовки. Они заявили, что целиком полагаются на торпеды Бангалор — длинные трубовидные устройства, набитые взрывчаткой. В итоге эти подрывные заряды оказались абсолютно неэффективными.

Таким образом, первоначальный план Маунтбеттена был совершенно разрушен вмешательством начальников штаба и других, которые, по большей части, руководствовались приказом Монтгомери. Даже когда в последнюю минуту один из советников Маунтбеттена Алан Хед прямо высказал недовольство Монтгомери, тот ответил: «Вы болтаете чепуху!» Хотя многие сомневались в оперативных достоинствах плана Маунтбеттена, непреклонность Монтгомери и главного командования выродилась в возмутительный конфликт самолюбий, который, несомненно, повлиял на последовавшую кровавую бойню.

Итак… после долгих недель ожесточенных споров и колебаний, окружавших принятие главных решений, рейд в Дьепп стал делом ближайшего будущего. В южные порты стянули внушительную флотилию кораблей, лодок, десантно-высадочных судов, а также тяжелое вооружение, включая новые танки «Черчилль». Военно-морской флот делал все возможное, чтобы спрятать их от любопытных фотокамер самолетов-разведчиков Люфтваффе, хотя немецким агентам надо было дружно ослепнуть, чтобы не заметить неожиданного увеличения военного населения в окрестностях. Рейдерская группа — и это был рейд, а не вторжение — насчитывала 6100 человек: около 5000 канадцев, 50 американских рейнджеров, остальных набрали из британских подразделений коммандос, включая морскую пехоту. С 20 мая 2-я канадская пехотная дивизия интенсивно готовилась на острове Уайт к десантным операциям.