Ингар Коллоен - Гамсун. Мечтатель и завоеватель

Уже 1 апреля 1933 года Гитлер призвал всех «подлинных» немцев бойкотировать еврейские предприятия. Через неделю вышел закон, запрещающий евреям занимать государственные должности. Той же осенью был принят закон, согласно которому евреи не могли быть членами каких бы то ни было профессиональных организаций и объединений. В 1935 году были запрещены браки между евреями и представителями арийской расы. Такая политика обрекала на бегство десятки тысяч евреев. Гитлер разъяснил конечную цель подобных мер: «национальное возрождение <���…> посредством формирования нового человека <���…>. Те, кто считает, что национал-социализм — это просто политическое движение, ничего о нем не знают. Это больше, чем религия, это воля к созданию нового человека» [402] Иоахим Фест «Гитлер». .

Некоторые еврейские беженцы надеялись найти пристанище в Норвегии. Когда один из них в 1933 году обосновался вблизи Нёрхольма, Гамсун обратился за помощью к Григу. Тот вызвал полицию. Так как у еврея не было разрешения, то он был заключен под стражу. Григ сообщил Гамсуну о том, как выполнил его поручение, и получил ответ. Гамсун писал: «…еврея тоже жалко, наверняка он не в себе, человек без родины, которому негде приклонить голову» [403] Харальд Григ — Гамсуну от 29.11.1933, НРА. Гамсун — Харальду Григу от 30.11.1933. . Если бы тот письменно обратился к Гамсуну, то наверняка он помог бы ему деньгами.

В течение жизни у Гамсуна были многочисленные контакты с евреями. С одним из них, очень умным человеком, он встретился в юности в Нурланне. Тот был похож на Папста в «Бродягах». Он знал многих евреев из сферы искусства и в Дании, и в Норвегии. Братья Георг и Эдвард Брандесы были евреями. Так же как и его любимый издатель, до появления Грига, Кристиан Кёниг. В 1926 году Гамсун написал статью, в которой подробно изложил свою точку зрения на евреев. По его мнению, евреи очень талантливый народ. Исключение составляют «некоторые несимпатичные экземпляры, те, кто смешался с местным населением, или карьеристы на ниве литературы, искусства, политики, эти наглые зазнайки, часто с раздутыми представлениями о собственных талантах, которые на поверку оказываются просто хорошо усвоенными навыками» [404] Гамсун — редактору норвежского издания «Нашунал Тидскрифт» от 1.12.1925, опубликовано в № 11, 1926. .

Если эту тираду вынуть из контекста, то она могла бы стать элементом нацистской пропаганды. Но далее Гамсун продолжал: «…в целом интеллектуальный уровень еврейского народа очень высок. У какого другого народа мы найдем такую прекрасную древнюю поэзию, а их древние пророки, а их пение? Подумайте о том, насколько музыкален этот народ, может быть, самый музыкальный народ, способный воспринимать и чувствовать музыку, как никакой другой народ на земле. Евреям нужна собственная страна». Этот вывод он сделал под влиянием общих царивших тогда умонастроений: «Тогда белая раса избежит смешения крови, в то время как евреи со своими лучшими качествами смогут служить на благо всего человечества». После таких высказываний Гамсун мог позволить себе разразиться бранью в адрес двух ненавистных ему стран и защищать свою любимую Германию: «В наше время две большие, почти самые большие в Европе нации — Англия и Франция пытаются подмять под себя колонии, в которых они не нуждаются, и вряд ли есть надежда, что они согласятся выделить хоть какой-то кусочек нашей планеты, где евреи могли бы построить свое государство. А пока этого не произойдет, евреи будут вынуждены жить и работать в чужом для них обществе, к несчастью для обеих сторон».

Через два года он поверг в шок всех, кого занимал еврейский вопрос, тем, что связал свое имя со шведской антисемитской книгой «Возвращение Крюгера». «Ваша книга просто потрясла меня», — телеграфировал он писателю Густафу Эрикссону и дал ему разрешение поместить свой отклик на обложке [405] Гамсун — Густафу Эрикссону, май 1927, см. Альф Ларсен «Служа искусству». .

В начале февраля у Гамсуна появилась возможность непосредственно познакомиться с последствиями антиеврейской политики нацистов. Он прибыл в Германию, где его встретили Туре и Эллинор. Сначала они поехали на квартиру к Эллинор. Вполне непринужденно она поведала отцу, что является членом привилегированного Товарищества немецких художников, которое время от времени посещает Гитлер. Она разговаривала с ним. Отцу не было известно, что именно об этой встрече она рассказала брату. Эллинор, жаждущая стать кинозвездой, сидела за столиком с сигаретой в рту, когда к ней подошел фюрер. Сопровождающие Гитлера тщетно делали ей знаки, давая понять, насколько фанатичным противником курения был фюрер. Но, вероятно, он был в тот момент в невероятно хорошем расположении духа или хотел произвести хорошее впечатление на дочь Кнута Гамсуна. Все стояли, затаив дыхание, в то время как он галантно взял ее за обе руки и сказал: «Конечно же, фрёкен Гамсун может курить свою сигарету» [406] Туре Гамсун описывает визит своего отца в Берлин. См. также Туре Гамсун «Спустя вечность», Туре Гамсун «Кнут Гамсун — мой отец». .

Но, боже мой, что бы он сказал, если бы узнал, что дочь Гамсуна снимает квартиру у евреев. Во дворе дома, где находилась ее двухкомнатная квартирка, располагались две скамейки. Надписи, сделанные крупными желтыми буквами, предупреждали, что эти две скамейки предназначены исключительно для евреев. «Что за чушь!», — воскликнул Гамсун.

У его сына, художника, которому скоро должно было исполниться двадцать шесть лет, было много друзей среди евреев. Одним из них был издатель Макс Тау. Пределом мечтаний для него было получить разрешение на пребывание в Норвегии. Вместе с Туре они решили, что лучше всего им может помочь в этом Кнут Гамсун. В благодарность Макс помог ему в получении заказов на иллюстрирование книг.

Туре тщательно спланировал встречу отца и Тау. Он повел сестру и отца в ресторан «Траубе» на Курфюрстендамм, представлявший собой тот тип ресторана, который должен был импонировать Гамсуну: большой и светлый зал, белые скатерти, парадно одетые официанты. Это место было выбрано и еще по одной причине: сюда все еще пускали евреев. Вскоре появился и Тау.

Во время обеда произошло одно событие. Неожиданно все гости поднялись со своих мест и зааплодировали, взоры устремились в строну веранды. Там стоял пожилой человек, выбросив руку в нацистском приветствии навстречу тем, кто выразил восторг при его появлении. Кельнер объяснил им, что это один из героев войны фельдмаршал фон Макензен {95} 95 Август фон Макензен (1849–1945) — немецкий генерал-фельдмаршал, военачальник Первой мировой войны. . Тау напряженно уперся взглядом в стол, представляя себе, какие страдания способны принести такие герои, прежде всего его народу и всем остальным тоже. Туре никогда не рассказывал, как его отец отреагировал на происходящее.