Сергей Васильев - Александр Башлачёв: исследования творчества

В том же 1986 году А. Тарковский и А. Башлачёв дали последние интервью, в которых говорили о своем понимании сущности искусства, о невозможности рационального творчества. Их мысли во многом похожи.

А. Тарковский:

«Художник свидетельствует об истине, о своей правде мира. Художник должен быть уверен, что он и его творчество соответствуют правде. <���…>

Мне кажется, что человеческое существо создано для того, чтобы жить. Жить на пути к истине. Вот почему человек творит. В какой-то мере человек творит на пути к истине. Это его способ существовать, и вопрос о творчестве („Для кого люди творят? Почему они творят?“) суть вопрос безответный. На самом деле у каждого художника не только свое понимание творчества, но и свое собственное вопрошение о нем. <���…>

Подлинный художественный образ должен выражать не только поиск бедного художника с его человеческими проблемами, с его желаниями и потребностями. Он должен отражать мир. Но не мир художника, а путь человечества к истине. Простого ощущения контакта с душой, которая где-то здесь, выше нас, но тут, перед нами, живет в произведении, достаточно, чтобы оценить его как гениальное. В этом — истинная печать гения» [53] Интервью для парижского еженедельного журнала «Фигаро-мэгэзин», октябрь 1986 г. Текст приводится по публикации «Литературной газеты» от 8 апреля 1987 года. Перевод с французского Л. Токарева.

А. Башлачёв:

«Искусство связано с любовью. Ты должен делать то, что ты любишь. Любить то, что ты любишь в этой жизни, и об этом петь. Ты не можешь врать в любви. Любовь и ложь — несовместимые вещи. Если я люблю, я стараюсь находить те слова, которыми мне не стыдно говорить о своей любви <���…>

Тут вопрос стоит так — знает ли истину тяжкий путь познания, который нам предстоит пройти? В принципе, каждый из нас знает эту истину изначально, эту истину знает душа. И пытается тебе сообщить каждый день с утра до вечера. А ты должен ее слушать, она тебе все скажет, все даст, даст силы любовью. Твоей же любовью. Чем больше ты отдашь ей, тем больше будет даваться тебе — чтоб больше отдавал. Она тебе постарается сообщить всякими путями» [54] Фрагмент интервью, данного А. Башлачёвым весной 1986 года Б. Юхананову и А. Шипенко для спектакля «Наблюдатель» // Там же. С. 198, 211. .

Творчество и А. Тарковского и А. Башлачёва соответствует высокому понимаю ими сущности искусства.

Правда, эти сроки были адресованы В. Высоцкому, но в данном контексте они звучат более широко, потому что и с А. Тарковским А. Башлачёва роднит подобное «отражение неба». Для обоих творчество — это почти апостольское служение, поэтому им было открыто свыше чуть больше и поэтому они становились и еще могут для многих стать проводниками к свету.

Сергей Васильев,доктор филологических наук, доцент кафедры русской и зарубежной литературы и методики Московского гуманитарного педагогического института

Вопрос о роли литературной традиции в поэзии Башлачёва уже ставился и обсуждался исследователями и почитателями его творчества [55] См., напр.: Лосев В. В. О «русскости» в творчестве Александра Башлачёва // Русская литература XX века: образ, язык, мысль: Межвуз. сб. науч. трудов. — М.: МПУ, 1995. , некоторые выводы и сопоставления уже сделаны [56] Свиридов С. В. Поэзия А. Башлачёва: 1983–1984 // http://sashbash.km.ru/ interview/index.htm#; Шаулов C. A. C. Пушкин и А. А. Башлачёв: Этика слова // Там же. . Обратимся не столько к новым параллелям, хотя и их круг необходимо расширять, сколько к тому, как именно литературная традиция в стиле поэта переосмысляется.

Сам поэт, в частности, через многочисленные хрестоматийные цитаты и реминисценции известных строк связи с предшествующей словесностью прямо подчеркивал. Такого рода сразу отмечаемая «преемственность» отнюдь не обязательно носит поверхностный характер. «Цитатность» в соединении с иронией — едва ли не исчерпывающая стили некоторых т. н. постмодернистов, с которыми у Башлачёва можно найти общие черты [57] Например, «Петербургская свадьба» посвящена Т. Кибирову. — как правило, способ создания оригинального содержания, нередко исполненного драматизма, продолжающего традиции отечественной поэзии.

Обратимся к началу «Зимней сказки»:

В первом приведенном стихе поэт «продолжил» классическую лирическую строку романса И. Макарова на музыку А. Л. Гурилева «Однозвучно гремит колокольчик». Образ оказался эпатирующе развернут в сатирико-политическую плоскость [59] Ср.: Кошелев Вяч. «Время колокольчиков»: литературная история символа // http://sashbash.km.ru/interview/index.htm# . . В новом контексте, по сути, создана литота («преуменьшение признака предмета» (M. Л. Гаспаров)), так как «колокольчиком» названы куранты кремлевской башни и ассоциативно обрисован как пустынная дорога населенный, являющийся средоточием власти столичный город. Вместо гремит оригинала используется тавтологическое «одно звучно звенит », усиливающее звуковую образность и одновременно подчеркивающее «камерность» звона упомянутого «колокольчика» ( гремит , в случае сохранения точности цитаты, вполне могло бы вызвать новые и ненужные при литоте [60] «2. Троп, обратный гиперболе: преуменьшение признака предмета („мужичок с ноготок“)». (Гаспаров M. Л. Литота // Литературная энциклопедия терминов и понятий. М., 2003.) ассоциации силы и мощи). Все это найдет мотивировку и продолжение в пейзаже финала: «Все ручьи зазвенят, как высокие куранты Сибири ». «Колокольчик Спасской башни Кремля» начала и «высокие куранты Сибири» финала — образы, метафорически взаимно указывающие друг на друга, «стягивающие» содержание произведения, с разных сторон раскрывающие ключевую для поэта тему России. Ср. знаменитую мысль М. В. Ломоносова о том, что «России могущество будет прирастать Сибирью».

Реминисценция в следующей строке очевидна не менее цитаты из предыдущей, но ее функции богаче. Образ Н. С. Лескова «перевернут» («подковали Левшу», а не Левша подковал), впрочем, с опорой на яркую индивидуальную пейзажную метафору — «в тесной кузнице дня». Вновь обращают на себя внимание и повторы звуковых комплексов (« лохи-блохи подко в а ли Лев шу»). Образ «лохи- блохи» привлекает внимание не только из-за использования сленга, но и напоминает в звуковом плане выразительную бессмыслицу народного чернокнижия, эстетику заклинания [61] Ср.: Свиридов С. В. Поэзия А. Башлачёва: 1986. Магия языка // http://sashbash.km.ru/interview/index.htm# ; Николаев А. И. Словесное и до-словесное в поэзии А. Башлачёва // Вопросы онтологической поэтики. Потаенная литература. Исследования и материалы. Иваново, 1998. См. также: http://dll.botik.ru/az/lit/coll/ontologl/22_nikola.htm . и «магии слов» [62] Ярче всего на рубеже веков эти идеи были прописаны в работах А. Белого и П. А. Флоренского. , ставшую актуальной в литературе эпохи рубежа XIX–XX веков. Приведем пример «заумного языка» футуристов (поэма В. Хлебникова «Уструг Разина»), стилизующего заклинание: «К богу-могу эту куклу! / Девы-мевы, руки-муки, / Косы-мосы, очи-мочи !» [63] Хлебников В. В. Собрание сочинений: В 6 т. Т. 3. М., 2002. С. 361. .