Александр Колмогоров - Мне доставшееся: Семейные хроники Надежды Лухмановой

Братья осознанно оказались по разные стороны баррикад, и оба заплатили за это полной мерой страданий: один — многомесячным тюремным заключением всех членов своей семьи, гибелью сына Николая и шурина Александра Де-Лазари, другой — потерей Родины и одиночеством.

Временное Владивостокское правление Доброфлота продержалось до 26 мая 1921 года. Несмотря на все трудности, его руководству удалось сохранить под своим управлением на Дальнем Востоке 16 пароходов.

Военный переворот, приход к власти белогвардейского правительства братьев Меркуловых и признание им Парижского правления Доброфлота аукнулись Д. А. Лухманову краткосрочным арестом, увольнением от службы и бегством с семьёй в Шанхай, где находилось Представительство Дальневосточной Республики [814] Дальневосточная Республика (ДВР) — пробольшевистское государственное образование, провозглашённое на съезде рабочих и крестьянских представителей 6 апреля 1920 года в Верхнеудинске и признанное Советским правительством 14 мая. Формально включало в себя территории Забайкалья, Амурскую, Приморскую, Камчатскую области и Северный Сахалин. Народно-Революционная Армия республики во главе с В. К. Блюхером 22 октября 1920 года освободила Читу, где 10 ноября было сформировано новое правительство ДВР. и проживал старший сын Дмитрия Афанасьевича Борис Лухманов, будущий эмигрант и лоцман шанхайского порта.

Оставшемуся не у дел бывшему управляющему и большевику Д. А. Лухманову, хорошо знавшему проблемы торгового флота Дальнего Востока, была предложена должность Уполномоченного по Морским делам республики. Новый назначенец оставил семью в Шанхае и через Пекин — Улан-Батор — Кяхту — Верхнеудинск в октябре 1920 года добрался до Читы. Ему как-то удалось пройти в 1921 году свою первую партийную чистку, не раскрывая всей правды ни об отце и брате — генералах, ни о дворянке-жене, дочери жандармского полковника…

Дмитрий Афанасьевич окончательно принял Советскую власть, активно включился в работу Морского ведомства и не только ДВР, но и РСФСР. Его доклад, некогда представленный Временному правительству, доводы, советы и рекомендации легли в основу Декрета Совета Народных Комиссаров от 11 января 1922 года «О возобновлении деятельности Доброфлота» и «Положения о Доброфлоте», утверждённого 14 июля 1922 года.

Вскоре при Наркомате внешней торговли РСФСР, возглавляемом бывшим тюменцем, а теперь полпредом в Англии Л. Б. Красиным, было создано под председательством Г. И. Харькова Московское правление Доброфлота (Ильинка, Ипатьевский переулок, 3). Должность директора-распорядителя в нём была предложена капитану Д. А. Лухманову. Более того, нарком распорядился доставить всю семью моряка в Москву (через Англию) за счёт средств ведомства.

После освобождения Народно-Революционной Армией Хабаровска и перехода власти в Приморье в июне 1922 года в руки правительства Воеводы земской рати генерал-лейтенанта М. К. Дитерихса в Шанхай 15 июля прибыл из Москвы Особоуполномоченный по делам Доброфлота И. Е. Леонидов. Дмитрий Афанасьевич оказал коллеге всю возможную помощь и содействие в формировании нового состава Дальневосточного управления, вплоть до капитанов судов. При этом обязанности секретаря Шанхайского агентства какое-то время исполнял его 18-летний сын Николай. Передав дела и связи исполняющему должность управляющего В. А. Гвоздарёву, Д. А. Лухманов в середине августа отбыл с женой и двумя детьми пароходом в Англию и далее в Москву. Прощаясь с сыном Борисом, он уже предчувствовал, что обнимает его в последний раз…

3 мая 1920 года.

…Большевики в городе уже более двух недель. Масса митингов, союзов, собраний. Я увлеклась Союзом сочинской молодёжи. Хожу на обязательные работы: резка веников из иглицы, чистка Верещагинского парка. Много нового и красного.

Наши отношения с Андрюшей не изменились. Он умнее и рассудительнее меня, но огня и энергии больше во мне. Я чувствую, что способна на страстное увлечение. Правда, при моей физиономии оно будет безответным. Но такая уж я родилась. Сегодня на репетиции в клубе мы поссорились.

Понедельник, 11 мая.

Недавно в парке около большой пушки я стала встречать одну или с сёстрами молоденькую девушку моих лет, которая своей внешностью произвела на меня сильное впечатление. Большие печально-суровые голубые глаза, светлые волосы и небольшой рот. Зовут её Леночкой.

Однажды она села на соседнюю скамейку и показалась мне такой прелестной, женственной и так похожей на героиню романа, который я тогда читала. Я стала встречать её на вечерах, в церкви. Она становилась мне всё милей и дороже, хотя никогда не улыбалась и казалась даже суровой. Будучи юношей, я стала бы за ней ухаживать и влюбилась бы, но, на несчастье, я только её сверстница.

Штаб « зелёных » распустил свои отряды, вернулся из леса и расположился в «Гранд-Отеле».

16 мая.

Вчера исполнилось ровно 4 месяца, как умер Лёня Поветкин. Бедный мальчик. Может это и к лучшему, так как с его характером он был бы несчастлив в жизни.

Пришла из церкви. Видела там Леночку. Какая она хорошенькая и привлекательная. Смотрит на меня и переговаривается с сёстрами. Ужасно хочется с ней познакомиться, но как?

На будущей неделе будет представлена «Жизнь гимназиста», ни я, ни Андрей в ней не участвуем. Спектакль исключительно для красноармейцев. У меня же вышло недоразумение с партнёром — исполнителем главной роли. Андрей, наблюдая за моей игрой на репетициях, нашёл, что я слишком с ним развязная. Мы долго спорили на этот счёт, и я действительно согласилась, что вела себя на сцене гораздо свободней, чем в жизни, мечтая окунуться в мир искусства. И вышло не совсем то, что требовалось. Пьеса верно сойдёт хорошо, но не будет в ней того вкуса, как со мной.

В городе волнения. Арестован чекистами из Ростова весь штаб «зелёных». В селениях по всему округу забирают крестьян, заложников. Сто человек отправлены в тюрьмы Екатеринодара и Майкопа.

19 мая.

Я поступила на службу в концертный хор под управлением И. А. Шмелёва и буду получать не менее 20 000 рублей. К зиме поеду в Тифлис завершать своё образование. Мама сама мне это предложила, а М. Кутковская с удовольствием берёт меня с собой. Поступлю в женскую гимназию с правами и через два года получу аттестат зрелости. Но думаю, его у меня не будет, так как мы уедем за границу.

С одной стороны — независимость от большевиков, с другой — так жаль своё насиженное гнёздышко, Сочи, море и мои милые дорогие горы. В следующее воскресенье думаем идти на Агуру. Я в восторге, лишь бы мама разрешила.