ДЖЕМС САВРАСОВ - МОИ АЛМАЗНЫЕ РАДОСТИ И ТРЕВОГИ

Самолет находится в ста сорока киломерах от Мирного, где-то в районе Тойбохоя. Возникает проблема: где приземляться. Ближайшие аэродромы все закрыты, лететь до Иркутска очень уж далеко. Решаем садиться всё же в Мирном, на знакомую полосу.

Видимости по-прежнему нет, но знание обстановки и везение выручают: приземляемся благополучно.

При заходе на посадку слышим переговоры пилотов двух истребителей, вызванных из Иркутска нам на помощь. Улавливаем фрагмент разговора: «Точка управляемая, с приближением самолетов уходит в облака». Узнаем также, что объект от Вилюя круто повернул и пошел в направлении Витима. Истребителям дана команда: объект преследовать, но не сбивать. Особо прислушиваться к эфиру не приходится, садимся в сложнейших условиях.

После приземления бросаю штурвал и отправляюсь домой, не заходя в диспетчерскую. Самочувствие отвратительное, нахожусь почти на грани нервного срыва. Только сейчас начинаю в полной мере осознавать, сколь безрассудным делом мы занимались и какой опасности подвергались.

В дальнейшем об этом объекте мы не слышали ничего. Если военные что-то и узнали, то не считали нужным делиться информацией со штатскими».

Вот такую историю поведал нам Юрий Николаевич Карновский, который и был тем самым командиром Ил-14, преследовавшим загадочный объект. Таковой, бесспорно, над Мирным появлялся, выдумать такую историю невозможно. Был объект летающим, и остался он неопознанным. То есть по всем признакам — типичный НЛО. Сторонники внеземных цивилизаций могут зачислить этот факт в свой актив. Скептики вроде меня могут только развести руками.

Но одна маленькая деталь заставляет усомниться в его инопланетном происхождении. На пахотное поле в четырех километрах от поселка Жархан упал с неба контейнер. Это видели трактористы, работавшие невдалеке. И упал контейнер именно в то время, когда Ил-14 гонялся в небе за прятавшимся в облаках подозрительным объектом. В контейнере находились аккумуляторы, какая-то фотоаппаратура, плёнка, словом, вещи вполне земные. Но с непонятными надписями на каком-то иностранном языке. Вездесущие мальчишки растащили эти предметы по дворам, но прилетевшие вскоре на вертолете военные дяди у них эту добычу поотбирали. Может быть, правда, кое-что и удалось им припрятать. Говорят, что жители Жархана хорошо помнят об этом небесном подарке. Бывшие пилоты экипажа Ил-14 тоже не могут об этой истории забыть.

P . S . Годом позднее, после публикации настоящего рассказа в «Мирнинском рабочем», в музей заглянул бывший работник известного ведомства, который как раз и летал с солдатами сбивать упомянутый объект. Он рассказал об этой операции более подробно и сообщил о конечном ее результате. В районе Тойбохоя упал не только контейнер, но и весь воздушный шар. Оболочку его вывезли на двух вертолетах. Добавила хлопот лишь операция по отнятию у жителей подаренных им с неба предметов. Оказывается, не только пацаны позарились на содержимое контейнера, но и взрослые дяди. У учителя школы пришлось почти силой отбирать часы, которые он приватизировал и упорно не хотел отдавать.

Неопознанный летающий объект оказался в конечном счете обычным воздушным шаром. Но с какой целью он зависал над Мирным, остаётся лишь догадываться. Не разгадали эту загадку и сотрудники известного ведомства.

Амакинцы любили играть в шахматы. Зимой на камеральных работах развёртывались шахматные баталии между партиями, разыгрывалось личное первенство, иногда экспедиция выставляла команду шахматистов на районные соревнования. Да и просто так любители играли друг с другом и гоняли «блиц» в обеденные перерывы и длинными зимними вечерами. Иногда в камералке засиживались допоздна и собственно игроки, и болельщики. Особенно много последних собиралось, когда выясняли отношения лучшие игроки. Кое-кто играл, конечно, на «интерес», но интерес заключался разве лишь в том, кому бежать в магазин. На деньги не играли никогда.

Уровень игроков был разный, но большая часть любителей играла в силу третьего разряда, лишь некоторые едва дотягивали до второго. Был в экспедиции сильный шахматист — Володя Щукин, но он обычно в соревнованиях не участвовал. Да и не интересно с ним было остальным любителям играть, поскольку победить его никто не мог. Шахматные баталии приобретают смысл и интерес, лишь когда силы партнеров примерно одинаковы.

В один прекрасный день устоявшаяся шахматная жизнь амакинских любителей была нарушена вторжением в их ряды сильной шахматистки из города Львов, приехавшей на работу в экспедицию после окончания университета. В вечерних баталиях она начала разделывать под орех всех мужчин подряд, не считаясь с их положением в иерархии шахматных любителей экспедиции. Играла она действительно хорошо и увлечённо. Вскоре она уже положила на лопатки всех более или менее сильных игроков, добившись встреч с ними или в камералке, или даже на дому, куда она приходила со своими шахматами. Отказываться от игры с женщиной было неудобно и вскоре почти все любители шахмат испытали горечь поражения.

Только один любитель не стал с ней играть, это Петр Николаевич Меньшиков. «Играть с бабой, ни за что!» — наотрез отказался он. Само собой, он уже знал о результатах её встреч с другими шахматистами и, надо полагать, слегка трусил. Хотя был неплохой игрок и не обязательно бы потерпел поражение.

Я тоже всячески уклонялся от встреч с ней, но она меня поймала на квартире у моих знакомых, где мы собрались по поводу дня рождения или какого-то другого события. И когда она появилась, я уже был в подпитии и расхрабрившись, не стал от игры отказываться. Тем более и друзья мои на меня насели: ты что, дескать, трусишь, не позорься! Пришлось играть.

Надо сказать, что когда она играла в присутствии болельщиков, то вела себя крайне дерзко. Задирала партнера, кидая обидные реплики — «поливки», как принято говорить в среде шахматистов. Причём совершенно не считаясь с мужским самолюбием. Это вызывало к ней острую неприязнь как партнеров по игре, так и болельщиков. Её не любили все.

Так она вела себя и в игре со мной. Она была явно сильнее, и уже к середине партии я лишился слона и пешки. Проигрыш мой был явный, и болельщики мои приуныли. Но я не сдавался. Надо сказать, что когда-то в институте я входил в состав сборной факультета и не раз участвовал в соревнованиях. А одна из заповедей командного игрока — никогда не спешить сдаваться, даже если твоя позиция совершенно безнадежна. Это в тех видах, чтобы не деморализовать других игроков команды, ещё не закончивших партии.

В очевидно проигрышной позиции я тянул время. Это раздражало партнёршу. Она начала отпускать ядовитые реплики насчет моего умения играть в шахматы, пикировалась с болельщиками и перестала внимательно следить за доской. Естественно полагая, что победа уже обеспечена. И была наказана, проворонив матовую ситуацию. Причем классическую, известную из шахматной литературы, что опытному игроку непростительно. Ликованию моих болельщиков не было предела! Она же, сконфуженная и раздосадованная, предложила сыграть вторую партию, но тут уж я решительно отказался. Рисковать своей репутацией шахматиста более было нельзя; вторую партию я бы, вне всякого сомнения, проиграл, поскольку она была настороже и такого бы промаха больше не допустила.