Пьер Бриан - Александр Македонский

Что же касается освобождения греческих полисов в Малой Азии, оно широко представлено античными авторами в качестве первоочередной задачи Александра. И действительно, нельзя отрицать, что в городах, управляемых олигархами и тираном, его приход воспринимался как освобождение. Так, в Эфесе восстановление демократии сопровождалось вспышкой массового насилия: Александр вынужден был вмешаться, чтобы прекратить истребление сторонников тирана. Однако наряду с радостным ожиданием нередко встречалось сопротивление и недовольство. Так,

43

в ходе тяжелой зимней кампании (334/333 г. до н. э.) Александру пришлось захватывать с боем мелкие полисы юга Малой Азии.

Политика Александра в отношении греческих полисов в ходе завоевания Малой Азии зависела в основном от того, как они вели себя по отношению к нему, то есть он счел себя вправе поступать с бунтовщиками согласно греческим законам военного времени, а именно - совершенно полновластно решать судьбы города и его жителей [12] Е. Bikermann. «Alexandrel e Grand et les villes d'Asie». REG, 1934. P. 346-374. . Независимость, как бы этого ни хотелось У. В. Тарну, не была характерна для греческих полисов. Это была свобода «по Александру», и поэтому она была непрочной. Наиболее характерно это видно на примере Аспендоса, города в Памфилии. Поначалу Александр вывел из него гарнизон, потребовал 50 талантов и дань натурой (лошадьми). Взамен жители Аспендоса получали автономию. Но узнав, что полис отказался выполнять условия соглашения, Александр вернулся под стены Аспендоса и навязал новое соглашение, которое теперь уже превращало полис из «автономного» в «зависимый». При этом «Александр потребовал от жителей Аспендоса выдать в качестве заложников представителей местной знати и предоставить тех лоша-

44

дей, которых он не получил по первоначальному соглашению, а сумму дани повысил с 50 до 100 талантов; теперь они должны подчиняться назначенному им сатрапу, платить македонянам ежегодную дань, и наконец он назначил следствие по поводу земель, в незаконном захвате и пользовании которыми их обвиняли соседи» ( Арриан. I, 27, 4).

По правде говоря, не мешало бы задуматься над вопросом о создании Афинами в 478-477 г. до н. э. Делосского союза, вопросом, сформулированным Р. Силеем: действительно ли в 334 г. до н. э. греческие полисы, располагавшиеся в Азии, хотели быть «освобожденными»? Отступление Афин, Фив и Спарты требованиям Ахеменидов в IV в. до н. э. могло бы вызвать лишь серьезный скепсис по поводу энтузиазма других европейских городов. Но согласились ли они в 386 г. до н. э. на мирное соглашение с царем, признавая персидское влияние на анатолийском побережье? С другой стороны, суровая расправа Александра над Фивами в 335 г. до н. э. могла вызвать лишь самые худшие опасения по поводу того, какими македонский царь видит свои отношения с греческими полисами. И наконец, можно предположить, что за более чем два столетия «совместного проживания» установился определенный модус вивенди между азиатскими греками и управлением Ахеменидов.

45

Походы в Индию и через Персидский залив явились составной частью завоеваний, получившей у историков самую разную оценку: привлекательность неизвестного, стремление идентифицировать себя с Гераклом и Дионисом, pothos, увлечение географическими открытиями, а значит и расширение торговли - все это наиболее распространенные объяснения. Однако проблема в том - чтобы точно установить, что же явилось основным мотивом. Кроме того, следует задаться вопросом: до какого места Александр намерен был вести свои войска и в какой момент у него стали зарождаться планы завоевания Индии?

Было бы неправильно видеть в Александре прежде всего своего рода Колумба. Царь не открывал никаких неведомых земель. Пенджаб и долина Инда были покорены еще Дарием I и присоединены к империи Ахеменидов, в которую они номинально до сих пор входили. Таким образом, Александр не двигался к неизвестному. Впрочем, царь также получал информацию от индийских князей, находившихся с ним в союзе, а позднее пользовался услугами местных проводников [13] Об информаторах Александра см.: А.В. Bosworth. Alexander and the East. Oxford, 1996. P. 66-97. . Также не стоит сомневаться в том, что

46

изначальной целью царя было установить на всей территории империи Дария I свою власть и извлечь из этого всю политическую и финансовую выгоду, которую до этого получали Великие цари.

Таким образом, все лучше прорисовываются реальные территориальные амбиции Александра, и можно считать, что в 334 г. до н. э. он видел одновременно четко в целом и неопределенно в деталях границы территорий, которые собирался завоевывать. Не основывались ли его намерения на том факте, что однажды эти территории уже были покорены Ахеменидами?

Собирался ли царь после падения Пороса выйти за границы государства Ахеменидов и достичь Ганга и «Внешнего океана», как это утверждает ряд античных источников, или же, напротив, единственной целью Александра было тогда спуститься по Инду и вернуться через Персидский залив? Поскольку нельзя быть уверенным в достоверности документальных свидетельств, сегодня трудно спорить на эту тему. Однако стоит признать, что рассказы о том, что воины отказывались идти за Гифасис, дают в первом приближении пищу для определенных выводов [14] T.R. Robinson. АНВ, 7/3, 1993. Р. 84-99 и А.В. Bosworth, op. cit. P. 67-80, 186-200. .

47

И наконец, многие античные авторы утверждают, что в 323 г. до н. э. Александр вынашивал планы завоевания западного бассейна Средиземноморья. Диодор (XVIII, 4, 1-6) сообщает, что после смерти царя у него были обнаружены бумаги с проектами hypomnemata - записки, памятки (греч.). - Примеч. ред. ), с которыми Пердикка, человек предельно пунктуальный, ознакомил армию (отказавшуюся их осуществлять):

«Там он предложил построить 1000 военных судов, более крупных, чем триера, в Финикии, Сирии, Киликии и на Кипре - для кампании против карфагенян и других народов, населяющих побережье Ливии и Иберии и прилегающие прибрежные области - вплоть до Сицилии, построить дорогу вдоль берега Ливии вплоть до Геркулесовых столпов, а для обеспечения столь крупного похода создать порты и арсеналы в разумно выбранных местах, соорудить шесть чудесных и роскошных храмов из расчета 1 500 талантов каждый и, наконец, основать полисы и организовать переселение азиатского населения в Европу, а европейского в Азию, с тем чтобы от смешанных браков возникли единство духовных интересов ( homonoia - единомыслие, согласие (греч.). - Примеч. ред. ) и дружественные отно-

48

шения, основанные, таким образом, на семейных связях».