Леонид Сандалов - Трудные рубежи

Чуть позже в окрестности Риги было заброшено еще десять человек во главе с лейтенантом Н. Я. Жировым, в прошлом слесарем Горьковского автозавода. Они стали собирать данные о рижском обводе, устраивали засады и брали в плен немецких офицеров и солдат.

Одной разведгруппе, высаженной севернее поселка Кегуме, поручалось узнать, как охраняется на реке Даугава гидроэлектростанция.

В разработке плана и организации разведки нам очень помог генерал-майор Артемий Федорович Федоров.

7 сентября на участке 10-й гвардейской армии после рейда по вражеским тылам вышел к своим усиленный мотострелковый батальон 5-го танкового корпуса. Когда фронт наступал, это подразделение вырвалось далеко вперед. На станции Эргли наши бойцы разгромили роту гитлеровцев и несколько тыловых учреждений, взорвали эшелон с боевой техникой, захватили много оружия, боеприпасов, горючего и продовольствия. Несколько суток они удерживали станцию, успешно отбивая вражеские атаки. И только когда противник подтянул свежие части, майор Корней Корнеевич Дитюк отошел и повел батальон на север. К нему присоединилось несколько групп наших стрелков, оказавшихся во вражеском тылу.

Шестнадцать суток продолжался этот славный рейд. Советские воины нападали на подразделения и тыловые учреждения противника. Несколько раз майор Дитюк связывался со штабом фронта и докладывал о проведенных боях, о нанесенных фашистам потерях и взятых трофеях. 1 сентября севернее Эргли Дитюк разбил штаб 329-й пехотной дивизии немцев. Во время стычки был убит командир этого соединения полковник Шульце.

В ночь на 7 сентября батальон с больными, ранеными, пленными и даже убитыми пошел через линию фронта северо-восточнее озера Юмурда. Панфиловская стрелковая дивизия помогла ему проделать небольшой коридорчик. Противник бросил к этому месту большие силы и при поддержке авиации и артиллерии попытался закрыть брешь. Обоюдные атаки продолжались целый день. Подразделение Дитюка все-таки пробилось к своим. Майор Корней Корнеевич Дитюк, лейтенант Роман Спиридонович Машков и старшина Геннадий Александрович Мякшин за смелые и решительные действия в тылу врага были удостоены звания Героя Советского Союза. Однако, как это часто бывает на войне, рядом с радостью к нам пришла и печаль. Во время налета вражеской авиации на позиции панфиловцев одна из бомб упала неподалеку от наблюдательного пункта, где находились командир 8-й гвардейской стрелковой дивизии полковник Григорий Иванович Панишев и исполнявший обязанности командира 27-го гвардейского артиллерийского полка майор Виктор Игнатьевич Сорокопуд. Осколки оборвали жизнь этих хороших людей. 9 сентября их торжественно похоронили в городе Резекне. Вместе с батальоном Дитюка линию фронта пере шли и разведчики группы лейтенанта Д. А. Розенблюма. Им пришлось прервать выполнение задания, потому что гестапо арестовало нескольких наших людей. Розенблюм сообщил об этом в штаб фронта. О провале я рассказал генералу Федорову и Федору Федотовичу. Они пришли к заключению, что уцелевших надо не медленно вернуть, узнать, кто и как навел гитлеровцев на их след. Связавшись с командиром действовавшего там партизанского отряда, я попросил его помочь Розенблюму отыскать батальон Дитюка. Это было сделано, и вот разведчики явились ко мне. - Рассказывайте, как все произошло, - обратился я к старшему. Разведчики покосились на Федорова, одетого в гражданскую одежду.

- Здесь все свои, - успокоил я их.

Тогда заместитель лейтенанта Розенблюма сказал:

- Случилось это до обидного просто. Один из нас - Иван Иванович Коледа дежурил на улице. Мимо проходили воинские колонны. Он как бы ненароком обратился к стоявшему рядом с ним пожилому, лысому субъекту: "Не знаете ли, что это за часть?" Тот смерил его взглядом, пожал плечами и отвернулся. Не успел Коледа после этого пройти и десятка шагов, как его кто-то схватил за руку. Оглянулся - двое гестаповцев. Вот с этого и началось.

Рассказчик с минуту помолчал, потом продолжил:

- Коледа вместе с радисткой Женей жил в Риге на улице Катерин-Дамба, в квартире Виктора Юльевича Сметаны... Изредка заходил туда и я... передавал телеграммы... После ареста Коледы я заскочил к Жене, чтобы сообщить ей о необходимости срочно сменить место жительства. В это время в комнату вбежал перепуганный хозяин и показал на окно. Я взглянул и обмер: к дому подходили гестаповцы. Выходить из квартиры было уже поздно. Решили спрятаться. Женя залезла в большой сундук, стоявший в прихожей, а я - в гардероб.

Гестаповцы ворвались в квартиру, начали обыск... Я услышал возглас: "Вот она!" Тотчас же один за другим раздались два выстрела. Кто-то сердито крикнул: "Не стрелять, брать живой!" Послышалась возня. Потом наступила тишина. Когда фашисты ушли, я вылез из гардероба, потихоньку выбрался из квартиры и скрылся...

Об этом случае мы сообщили во все наши группы, находившиеся во вражеском тылу.

* * *

Войска 2-го Прибалтийского фронта подошли к Видземской возвышенности. Обращенные к нам крутые склоны ее, достигавшие иногда трехсотметровой высоты, были очень удобны для обороны. Текущие в низинах между холмами ручейки, речушки, серебристо поблескивающие озера ограничивали возможности маневра. Немцы умело использовали характер местности. Отрыли окопы и траншеи, соорудили доты и дзоты, расположили на всех командных точках бронеколпаки, заминировали подступы к своему переднему краю.

Хорошо еще, что к этому времени установилась сухая солнечная погода, которая в Прибалтике держится в сентябре иногда подолгу. К полудню солнце светило совсем по-летнему: весело и щедро.

Дороги окончательно просохли, и соединения спешили этим воспользоваться. Подтягивалось все - отставшие подразделения, боеприпасы, горючее, продовольствие. С заводов перебрасывались машины, пушки...

Ко мне зашел генерал-лейтенант П. И. Ничков, командующий артиллерией фронта. Он грузно опустился на стул, вынул тяжелый портсигар с барельефом орудия на крышке, закурил и начал:

- Как же быть, Леонид Михайлович?

- О чем это вы?

- О снарядах, конечно.

Я тяжело вздохнул. И без Ничкова знал, что с этим у нас пока туговато. Даже на артподготовку первого дня наступления планировалось лишь три четверти боекомплекта.

- Звонили в Москву, просили... Говорят, что наш фронт не на главном направлении...

Ничков не сдавался:

- А может, еще попробовать, а? В дверь не стукнешь - не откроется. Глядишь, и получится что-нибудь...

Я обещал Ничкову заняться этим. В тот же вечер поговорил с членом Военного совета Н. В. Богаткиным. Но все попытки его и Еременко выхлопотать у Ставки хоть немного боеприпасов дополнительно ничего не дали.