Владимир Антонов - Жизнь по «легенде»

Докладывая в Москву о встрече с «Другом», Долбин предложил учесть предстоящий проезд через Москву в Китай супруги Стеннеса. Она могла бы под предлогом «болезни» задержаться в Москве, а Стеннес — под этим же предлогом навестить ее.

Предложение было серьезным, и нарком Берия поинтересовался у заместителя начальника внешней разведки Судоплатова, что эта поездка может дать с точки зрения интересов разведки. Судоплатов подчеркнул, что поездка Стеннеса в Москву позволила бы руководству советской разведки более детально побеседовать с ним с целью выяснения взглядов «Друга», его разведывательных возможностей, дальнейших планов и, следовательно, наметить линию дальнейшей работы с ним. Для того, чтобы выяснить возможность поездки Стеннеса в Москву, в Шанхай был направлен опытный разведчик-нелегал, хорошо знавший Германию и немцев, Василий Зарубин.

Разведчик посетил «Друга» на его вилле, расположенной во французском сеттельмене Шанхая, где он обосновался с весны

1940 года, и провел с ним беседу. Немец не возражал против продолжения работы. В то же время он категорически отказался от материального вознаграждения, подчеркнув при этом, что сотрудничает с советской разведкой в качестве активного борца против нацизма. Он сообщил, что по сведениям крупного чиновника, только что прибывшего из Германии, выступление Гитлера против СССР в военном и экономическом отношениях практически подготовлено. Начала войны следует ожидать в самое ближайшее время. На другой встрече с оперработником, состоявшейся 9 июня 1941 года, он назвал более точную дату начала войны — до 25 июня. «Друг» сообщил также разведчику, что согласно разработанному плану боевых действий война должна быть скоротечной и длиться не более трех месяцев. Он просил немедленно передать эту информацию в Москву.

В тот же день в Центр ушла срочная телеграмма. Она была незамедлительно доложена Сталину. Однако он проигнорировал сообщение разведки о близящейся войне. Дальнейшее развитие событий полностью подтвердило правдивость информации «Друга».

Зарубин без труда договорился с «Другом» о его приезде в Москву. Немец написал записку для своей жены, в которой просил ее задержаться в Москве, рекомендовал ей Зарубина как своего хорошего друга по Китаю, который объяснит ей все остальное.

На встрече 9 июня немец также сказал оперработнику, что из идейных соображений он готов информировать СССР по важнейшим политическим вопросам, и попросил дать ему для этих целей связника. Работа советской разведки с ним в Китае была продолжена. «Друг» информировал Центр о германо-японских отношениях, политике этих стран в отношении СССР и Китая. Весьма важное значение имели его прогнозы относительно перспектив вступления Японии в войну против СССР на стороне Германии. В 1942 году «Друг» проинформировал своего куратора об аресте в Японии разведывательной группы Рихарда Зорге. Поступавшая от иностранца информация была крайне важной и высоко оценивалась в Москве.

После разгрома Японии интерес к «Другу» стали проявлять американские спецслужбы. В начале 1947 года их представитель предложил немцу работать на ЦРУ, пообещав устроить его в организацию Гелена — предшественницу германской разведслужбы БНД. «Друг» категорически отказался от этого предложения и в 1948 году вместе с войсками Чан Кайши отбыл на остров Тайвань. Через жену он сообщил в резидентуру свой берлинский адрес для возобновления контакта, если он все же вернется на родину.

Только в начале 1950-х годов «Друг» прибыл в Германию и поселился у сестры в британской зоне оккупации. С конца 1951 года начал выпускать еженедельный информационный бюллетень по вопросам внешней и внутренней политики, распространявшийся среди банкиров и крупных промышленников. В ней излагались идеи экономического возрождения Германии при ее полном отказе от милитаризации.

Представители аппарата уполномоченного МГБ СССР в Берлине провели с «Другом» несколько встреч. В конце 1952 года Центр пришел к выводу о том, что иностранец утратил разведывательные возможности, и связь с «Другом» была окончательно прекращена.

Выполнив задание в Китае, Василий Михайлович продолжил работу в центральном аппарате разведки. Ему было присвоено звание старшего майора госбезопасности (генерал-майора). В сентябре 1941 года Зарубину предложили выехать на работу в США и возглавить там «легальную» резидентуру. В октябре такое решение было окончательно принято руководством внешней разведки. А Верховный главнокомандующий решил лично побеседовать с резидентом.

Ночью 12 октября 1941 года Василия Зарубина вызвали в Кремль, где его принял Сталин. Он отмстил, что президент и народ США поддерживают борьбу советского народа против гитлеровского нашествия. Кремль хотел бы видеть США своими союзниками в борьбе с Гитлером. Одновременно Сталин поставил задачу советской разведке в этой стране не только отслеживать события, но и не допустить, чтобы правящие круги США сговорились с Гитлером и закончили войну сепаратным миром.

Как показало дальнейшее развитие событий, Верховный главнокомандующий проявил дальновидность. Действительно, нацистское руководство, особенно накануне краха Третьего рейха, пыталось провести сепаратные переговоры с американцами, в частности, с начальником Управления стратегических служб США (американская разведка) Донованом. Находясь в США, Зарубин регулярно информировал Кремль о ходе этих переговоров.

В ходе беседы Сталин поставил также перед разведчиком задачу по сбору сведений относительно реальных сроков открытия второго фронта в Европе. Она не снималась с повестки дня вплоть до 1944 года, когда была осуществлена американо-британская операция «Оверлорд» по вторжению союзников в Нормандию. Резидентура Зарубина успешно справилась и с этой задачей.

Через несколько дней после упомянутой выше беседы супруги Зарубины выехали в США.

В Нью-Йорк Василий Михайлович и Елизавета Юльевна добирались через Дальний Восток. Их резидентуре предстояло начинать работу в США практически с нуля. До конца апреля

1941 года резидентуру в Нью-Йорке возглавлял Гайк Овакимян. Он прекрасно знал США и хорошо владел английским языком. По прикрытию он являлся инженером-консультантом смешанной советско-американской торговой компании Амторг. Овакимян сумел завербовать нескольких агентов по линии научно-технической разведки, которые долгие годы успешно сотрудничали с советской разведкой. Однако в апреле 1941 года он был арестован агентами ФБР на месте встречи с одним из своих источников, который оказался подставой. Лишь с началом войны по личному распоряжению президента Рузвельта Овакимян был выпущен из тюрьмы под крупный денежный залог и возвратился в Советский Союз.