Дмитрий Кузнецов - Бетанкур

Уже в 1810 году из Парижа в Санкт-Петербург приехали талантливые французские инженеры и преподаватели: Пьер Доминик Базен, Александр Фабр, Морис Дестрем и Шарль Потье. Все они вошли в историю русского инженерного образования.

Пьер Доминик Базен родился 13 января 1786 года в городе Сэ (Sey), в Мозельском департаменте. Образование получил в Париже, окончив курс Политехнической школы и инженерного училища. Работать инженером начал в Италии и Южной Франции, где обратил на себя внимание самого Наполеона, рекомендовавшего его Александру I в то время, когда Россия и Франция находились в «добрых» отношениях и были союзниками. Впоследствии Пётр Петрович Базен занял пост директора Института Корпуса инженеров путей сообщения.

Александр Фабр был воспитанником Парижской политехнической школы и выпускником Парижской школы мостов и дорог. Высочайшим указом от 18 июля 1810 года он был принят на русскую службу, на должность профессора прикладной математики, в чине подполковника, с жалованьем в два раза больше того, что платили ему во Франции. Осенью того же года по рекомендации Бетанкура Фабр стал совмещать преподавательскую деятельность с производственной: занялся постройкой мостов и набережных в Северной столице, а также очисткой рек и каналов для пригодности «оных» под судоходство.

Морис Гугович Дестрем — выпускник Политехнической школы во Франции, в Санкт-Петербурге читал курс механики. Впоследствии возглавил комиссию проектов и смет в Главном управлении путей сообщения, был первым редактором «Журнала путей сообщения», совместно с Бетанкуром являлся автором проекта Военно-Грузинской дороги и принимал участие в строительстве шоссейной магистрали Петербург — Москва.

И наконец, Карл Иванович Потье — инженер, профессор, впоследствии директор Института Корпуса инженеров путей сообщения. Воспитанник Политехнической школы и Школы мостов и дорог в Париже. В Санкт-Петербурге читал лекции по математике и начертательной геометрии. Подготовил и издал первый в России учебник начертательной геометрии.

Все четверо приехавших в Санкт-Петербург французов были очень ласково приняты Бетанкуром и определены на самые лучшие должности с высокими окладами. И не только потому, что все они, как и сам Бетанкур, были выпускниками лучших французских инженерных школ и учились у самых выдающихся преподавателей с мировыми именами, таких как Гаспар Монж, Жан Родольф Перроне, Пьер-Симон Лаплас. Бетанкур понимал, что в России этим людям нужно создать самые благоприятные условия, только тогда можно ожидать от них полной отдачи и надеяться, что через несколько лет страна обогатится собственными инженерами и без посторонней помощи сможет воспроизводить национальные кадры. Именно они создали в России техническую инженерную школу, в недалеком будущем позволившую стране выйти на передовые рубежи науки и техники и несколько десятилетий удерживать ведущие позиции в мире. Благодаря им была создана лучшая в мире система высшего технического образования, в будущем позволившая русским первыми запустить в космос искусственный спутник Земли, а затем и первого человека. Именно воспитанники Бетанкура, Базена, Потье, Фабра и Дестрема стали первыми национальными кадрами, которые модернизировали Россию и поставили её на путь промышленного развития.

Несмотря на подарок Наполеона — прибытие французских инженеров в Петербург, отношения между Францией и Россией в 1810 году накалялись с каждым днем, и первыми это на себе почувствовали дипломаты. В декабре 1810 года по решению Государственного совета было издано «Положение о нейтральной торговле на 1811 год в портах Белого, Балтийского, Чёрного и Азовского морей и по всей западной сухопутной границе». И хотя свод правил вводился только на один год, его приняли с большим ликованием во всех торговых и промышленных кругах — ведь внешняя торговля России во многом зависела от Англии.

Ратифицированный Александром I документ не на шутку разгневал Наполеона, так как позволял России де-факто уклоняться от поддержки континентальной блокады, которую она совместно с Францией и другими европейскими странами по мирному договору в Тильзите должна была осуществлять по отношению к Великобритании.

Выпуск «Положения» был вызван тем, что в 1810 году Наполеон стал активно расширять пределы свой империи: была уничтожена самостоятельность Голландского королевства, присоединены к Франции ганзейские города и всё побережье Немецкого моря между нижними частями Эймса и Эльбы. Но самое главное — в числе пострадавших оказался близкий родственник Александра I герцог Ольденбургский. Это побудило русского императора подписать декларацию, а по сути, формальный протест против существующих трактатов.

Французы протест не приняли, и Александр I посчитал целесообразным довести его через своих дипломатов до всех европейских царствующих дворов. В стане противников Наполеона началось сильное брожение. Все поняли: между «тильзитскими друзьями» образовалась глубокая трещина. Иностранные дипломаты подталкивали Наполеона к войне с Россией. Например, австрийский министр иностранных дел граф Меттерних даже не скрывал опасений насчет возможного соглашения России с Францией, в ущерб интересам Англии и Пруссии.

Ещё в конце 1809 года Наполеон через своих посланников в Петербурге стал нажимать на Александра I, чтобы за него выдали замуж младшую дочь Павла I великую княжну Анну. Но и здесь французский император получил мягкий, но категоричный отказ: мол, княжна Анна ещё молода и вдовствующая императрица не может согласиться на такой неравный брак. Прямо Александр не отказал Наполеону, но попросил подождать два года, пока великая княжна подрастёт.

Вся Европа отлично понимала, что Бонапарту после развода с Жозефиной срочно нужен династический брак, а проволочка равноценна отказу. К тому же, как бы издеваясь над чувствами Бонапарта, Александр I признался французскому послу в России Коленкуру: «Не имея возможности отдать за императора, в качестве гаранта нашей дружбы, одну из моих сестер, я воспитаю моих братьев в духе союзничества и соблюдения общих интересов двух государств».

Предвидя уже заранее неблагоприятный для себя исход событий, Наполеон предложил свою руку дочери австрийского императора Франца, эрцгерцогине Марии-Луизе. В Вене лестное предложение Парижа было встречено с радостью: император Франц панически боялся сближения Франции с Россией и всячески через своих дипломатов влиял на Марию Фёдоровну, чтобы она ни в коем случае не выдавала дочерей за французского императора. В то же время сами австрийские дипломаты в Фонтенбло подготавливали почву для будущего австро-французского союза, направленного против России.