Владимир Аллилуев - Сталин – Аллилуевы. Хроника одной семьи

Во время войны К.И. Николаева была командирована в Англию и возвращалась оттуда на военном корабле, сопровождавшем конвой. Командир корабля, суеверный, как все "морские волки", сначала наотрез отказался брать ее на борт — женщина на корабле, жди беды! Но приказ неумолим, пришлось подчиниться. На пути в Мурманск конвой подвергся атакам немецких подлодок и авиации. Клавдия Ивановна покорила всех своим мужеством и хладнокровием, она оказывала помощь раненым и даже стояла у пулемета. Расставаясь в Мурманске с Николаевой, командир корабля элегантно поцеловал ей руку: "Мадам Николаева, борт моего корабля всегда к вашим услугам!".

В соседнем с нами двенадцатом подъезде жил Георгий Димитров, который поселился здесь после своей трудной и триумфальной победы на Лейпцигском процессе 1933 года, впоследствии Димитров стал одним из создателей Отечественного фронта Болгарии (1942 год), Председателем Совета Министров НРБ (1946 год), а в 1948 году избирается генсеком болгарской партии коммунистов.

Моя мать хорошо знала Георгия Димитрова и его семью, ребенком я бывал в их квартире. Мать так была дружна с Димитровыми, что в 1943 году, когда внезапно умер их семилетний сын, Георгий Димитров попросил ее, чтобы я пожил немного в их семье, но мать, конечно, не могла согласиться на это.

Интересно, что после того, как в 1973 году мы с братом разменяли свою квартиру в доме на набережной и поселились на новых местах, я, познакомившись с новыми соседями, выяснил, что моя соседка по этажу — дочь известного немецкого оперного певца Максима Мансфельда Рашель тоже хорошо знала Г. Димитрова, который, находясь в фашистской Германии, долгое время жил как раз у них в доме.

Приехав в Москву после Лейпцигского процесса, Г. Димитров долго лечился в Крыму. В 1935 году он из Крыма написал в Берлин М. Мансфельду, в этом письме он благодарил Максима за то, что тот с риском для жизни скрывал его, и заверил его, что если ему потребуется когда-либо его помощь, он сделает все, чтобы ее оказать. Случилось так, что семье Мансфельда угрожала отправка в еврейское гетто, им уже пришли повестки, когда Г. Димитров буквально вырвал эту семью из лап неминуемой смерти, певцу, его жене и дочери был сделан вызов в СССР, семья была снабжена советскими паспортами и благополучно покинула Германию. Такие люди, как Г. Димитров, никогда не оставляли друзей в беде, поэтому они и фашизм одолели.

В том же, двенадцатом подъезде жил С.В. Кафтанов, один из организаторов советской высшей школы. Сергей Васильевич, родившийся в 1905 году в семье шахтера, был старшим в многодетной семье, поэтому, едва закончив начальную школу, сразу поступил на завод "Донсода" строительным рабочим, был вагонщиком на меловых рудниках, форсунщиком и вакуум-аппаратчиком в каустическом цехе завода. Выступает одним из организаторов заводской молодежи, в 1926 году избирается освобожденным секретарем и членом бюро Лисичанского райкома комсомола, членом парткома завода.

Сергей Васильевич обладал импозантной внешностью, это был поистине человек-гора. Когда он садился в машину, казалось, у нее вот-вот лопнут рессоры. Его сын рассказывал мне, что в молодости отец как-то пошел в цирк. Заезжая знаменитость — борец-профессионал, играя мускулами, приглашал любого помериться с ним силою. Отец вышел и, обладая огромной природной физической силой, легко победил его. Жена Сергея Васильевича, напротив, была женщиной хрупкой и изящной. Ее отец, старый большевик С.Д. Марков и ее мать были зверски убиты бандитами в Дагестане в ноябре 1922 года.

В 1927 году Сергея командируют на учебу в МХТИ имени Менделеева, который он успешно заканчивает в 1931 году по кафедре пирогенных процессов.

В 1934 году решением ЦК ВКП(б) его переводят на партийную и научную работу в Московский физико-химический институт имени Карпова. Он руководит кафедрой общей химии, читает курс лекций и является секретарем парткома. В институте развернулась работа по сближению научно-учебной деятельности с нуждами отечественной химической промышленности.

Проходит три года, и Сергей Васильевич переводится в аппарат ЦК ВКП(б), он некоторое время "стажируется", а уже в конце того же, 1937 года назначается на пост Председателя Всесоюзного Комитета по делам высшей школы при СНК СССР.

На этом посту он встречает Великую Отечественную войну и включается в энергичную работу по перестройке вузов на военный лад, перебазированию многих вузов на восток. За годы войны ни один вуз не прекращал своего учебного процесса, за годы войны были подготовлены сотни тысяч специалистов, которые работали для нужд фронта, а потом восстановления страны. Совет по координации научных исследований для нужд фронта и тыла, руководимый Кафтановым, имеет немалые заслуги в создании новых видов вооружений, разработке новых технологий в военной промышленности. Он создает первую в стране теплотехническую и другие лаборатории, ставшие впоследствии важнейшими центра исследований по использованию атомной энергетики.

Многие научно-технические проекты и идеи, поддержанные С.В. Кафтановым, нашли одобрение в правительстве и были внедрены в практику (работы по широкому применению кислорода в металлургической и химической промышленности, по организации гидролизной промышленности и другие). Он помогает будущему академику, физику-ядерщику Г.Н. Флерову реализовать свои разработки, связанные с созданием ядерного оружия. В 1942 году Г.Н. Флеров, тогда лейтенант Красной Армии, обратил внимание на то, что американцы начисто перестали публиковать какие-либо материалы по ядерной физике, дело явно шло к практическому созданию ядерного оружия. Он написал письмо на имя Сталина с основанием необходимости форсировать работы по созданию ядерного оружия в нашей стране. Сергей Васильевич позаботился о том, чтобы письмо, не мешкая, достигло своего адресата. Впоследствии к Кафтанову стекалась вся информация, в том числе и агентурная (например, от Клауса ученого-антифашиста, участника американской программы по созданию атомной бомбы — "Манхаттан проджект"), касающаяся атомной бомбы, это облегчило нам возможность обойти тупиковые варианты и сократить время на лишние поиски.

Жили в нашем доме и Сергей Иванович Вавилов, президент Академии наук СССР, и Трофим Денисович Лысенко — президент ВАСХНИЛ, Михаил Георгиевич Первухин и Павел Михайлович Зернов, принимавшие самое непосредственное участие в создании первой отечественной атомной бомбы, укрепившей нашу обороноспособность; жил и знаменитый писатель-фантаст Иван Антонович Ефремов и многие другие. О каждом из них можно написать отдельную книгу.

У всех этих людей были здоровые, крепкие семьи, они умели хорошо работать, любить, ценили редкие часы досуга, стремились к культуре, много занимались самообразованием. Я очень благодарен этим людям, им я обязан тем, каким я стал, лучшим, что есть во мне. Они были нормальными и интересными людьми, ничего не имеющими общего с теми образами, которые создали о них перестроечные и демократичные писатели, "документалисты".