Дмитрий Медведев - Диана. Обреченная принцесса

Патрик Джефсон еще долго не мог отделаться от неизгладимого впечатления, которое произвел на него совместный визит с принцессой в геронтологическое отделение одной из лондонских больниц. Палата, где лежали тяжелобольные люди в коматозном состоянии, пропахла мочой. Всюду слышались полубезумные стоны пациентов.

«Как ни в чем не бывало Диана широко распрямила плечи, вошла в палату и приступила к работе, — вспоминает Джефсон. — Я с восхищением наблюдал, как она медленно обходит больных, напоминая невинную девочку, оказавшуюся среди разлагающих тел. В своем идеально подогнанном ярко-красном костюме принцесса олицетворяла собой энергию и здоровье на фоне беспомощности и старости. Для пациентов отделения Диана стала самой настоящей «сывороткой молодости»».

К концу 1980-х годов принцесса курировала уже свыше ста благотворительных организаций. Особое внимание она уделяла лечению наркологической и алкогольной зависимости, открытию хосписов и лепрозориев, заботе об умственно отсталых детях. Также она оказывала помощь организациям, стремящимся сохранить рушившиеся браки.

Учитывая сложные отношения с принцем Чарльзом, последнее было особенно интересно, поскольку имело к Диане непосредственное отношение. По словам одной из сотрудниц организации «Relative» Розы Спе, «принцесса сумела полностью погрузиться в нашу повседневную работу».

Сквозь призму полученных знаний Диана пыталась взглянуть на свой брак, а «Руководство «Relative» по проблемам в сфере супружеских отношений» превратила в настольную книгу. И речь даже не о том, насколько эффективным оказалось подобное самообразование. Главное, что принцесса предпринимала все возможное для налаживания отношений с супругом, а это, в свою очередь, не может не вызывать уважения.

В начинаниях Дианы было одно направление, которому она уделяла более пристальное внимание, чем всем остальным. Таким направлением стала проблема распространения СПИДа.

В 1980-е годы медицинская наука располагала очень скромными сведениями о страшном недуге. Считалось, что эта болезнь поражает только людей, погрязших в сексуальном распутстве. Ей даже дали соответствующее название — «чума геев». А сам ретро-вирус ВИЧ считался настолько высокопатогенным, что для защиты от него требовалось полное исключение контакта с зараженными — начиная от плавания в одном бассейне и заканчивая беседой за обеденным столом.

Таким было отношение общества, но не Дианы. Среди ВИЧ-инфицированных оказалось много друзей принцессы из мира шоу-бизнеса, моды и искусства.

В апреле 1987 года в Миддлсекской больнице должно было состояться открытие первого на берегах Туманного Альбиона отделения для больных СПИДом. Один из сотрудников этого отделения, а впоследствии главный советник правительства по вопросам сексуального здоровья профессор Майкл Адлер написал в Букингемский дворец письмо с предложением пригласить кого-нибудь из членов королевской семьи выступить на церемонии открытия. В первую очередь Майкл имел в виду наследника престола принца Чарльза. Однако предубеждение в порочном характере заболевания оказалось слишком устойчивым, и Букингемский дворец во избежание всевозможных кривотолков вместо принца решил направить его супругу.

Диана же сочла это за честь. Она очень нервничала перед началом мероприятия, но сумела совладать с эмоциями. Принцесса была на высоте. Без единой тени сомнения, сняв перчатки, она пожала руки двенадцати пациентам отделения, даже нахождение рядом с которыми для большинства было запредельным героизмом.

«Увидев это, мы ощутили, как рушатся табу! — вспоминал корреспондент «Daily Mail» Ричард Кэй. — Я всегда считал себя достаточно либеральным человеком с широкими взглядами, но даже я был потрясен».

С Ричардом соглашается фотограф Артур Эдварде, также ставший свидетелем этого поступка Дианы:

«На следующий день газеты вышли с сенсационными снимками принцессы Уэльской. Весь мир увидел, как она разговаривает с больными, шутит, старается облегчить их состояние. Это была ее магия, ее очарование. Люди смотрели на фотографии и понимали, что мы совершенно неправильно воспринимаем ВИЧ. Диана смогла пойти против «старой гвардии» Букингемского дворца и одна, своими руками, снять бесчестье и позор с больных СПИДом».

Благотворное влияние принцессы в деле по борьбе с чумой XX века отмечают многие специалисты, включая и знаменитого французского вирусолога Люка Монтанье — ученого, который в 1983 году совместно с Франсуазой Барре-Синусси открыл ретровирус ВИЧ.

«В целом Диана была очень хорошо подготовлена по этому предмету, — вспоминает Монтанье. — Это очень важно, чтобы люди, которые у всех на виду, внесли свой вклад в борьбу против СПИДа и помогли тем пациентам, кто уже заразился вирусом».

Пока общественность обсуждала поведение принцессы, Диана пошла дальше и разрушила еще один миф о смертельном недуге. В феврале 1989 года она посетила Медицинский центр в Гарлеме, Нью-Йорк. На этот раз Диана взяла на руки ВИЧ-инфицированного ребенка.

«Я только потом уже осознала огромное значение этого поступка. Фотографии принцессы с ребенком на руках буквально на следующий день облетели весь мир! — вспоминает заведующая педиатрическим отделением больницы. — Но самая удивительная вещь произошла потом. Люди стали звонить к нам в больницу и говорить: «Мы и понятия не имели о детях, больных СПИДом, до визита принцессы в Гарлем». К нам тут же стали обращаться многие родители с предложениями помочь больным детям. В глубине души я уверена: Диана первая, кто сделал такое возможным».

Первым другом Дианы, скончавшимся от СПИДа, стал искусствовед Адриан Уорд-Джексон.

— Это было бы очень мило с вашей стороны, если бы вы помогли мне пройти этот путь. — обратился он к принцессе Уэльской.

— Конечно, я вам помогу, — ответила Диана.

Адриан включил ее в список людей, которых он хотел бы видеть рядом с собой в момент смерти. Принцессе польстило подобное отношение. Она попросила Патрика Джефсона приобрести для нее специальный пейджер, по которому Адриан или его друзья смогли бы в любой момент связаться с ней и сообщить, что назначенный час настал.

Состояние Уорд-Джексона резко ухудшилось в августе 1991 года. Уколы морфия уже не помогали, и его срочно перевезли в расположенную неподалеку от Паддингтонского вокзала больницу Святой Марии.

Посещения Адриана не прошли незамеченными. У входа в больницу дежурили несколько десятков корреспондентов, мечтавших запечатлеть Диану на пленку. Во избежание ненужной публичности брат больного договорился, чтобы Диана проникала в больницу инкогнито, через служебный вход. Однако принцесса отказалась воспользоваться этой возможностью.