Дмитрий Медведев - Диана. Обреченная принцесса

По пути Люсия предложила остановиться около церкви Святой Риты и выйти помолиться. Леди Паламбо вспоминает:

«Диана и я не собирались идти в церковь, но уговорить Люсию следовать дальше нам так и не удалось. Тогда мы сказали: «Хорошо, помолись, а мы тебя пока подождем в машине»».

Время шло, а Люсия так и не возвращалась. Тогда Диана и Хайат вышли из автомобиля и направились в церковь. Зайдя в неф, они были поражены обилием народа. Оглядевшись по сторонам, женщины заметили стоящую на коленях справа от прохода Люсию.

— Давай уйдем отсюда, — неожиданно сказала Диана, повернувшись к леди Паламбо.

Когда они стали выходить на улицу, произошло что-то невероятное. Прихожане узнали Диану, и буквально за несколько минут вокруг нее образовалась огромная толпа.

— Мадам, мадам, — зазвучали женские голоса, — знайте, что мы вас поддерживаем!

Принцесса тут же преобразилась. Она пыталась что-то сказать на плохом французском языке, но в сложившейся ситуации это было ни к чему. Языковой барьер не стал помехой. Общение происходило на совершенно другом уровне.

Диана вновь ощутила любовь публики — живительную эссенцию, способную вдохнуть в нее новые силы. Как вспоминает Хайат Паламбо, «Диана засияла в окружении пожилых женщин. На ней был обычный брючный костюм и скромные украшения. Я впервые стала свидетелем этой трогательной, ни с чем не сравнимой любви, которую к ней питали обычные люди. Женщины пытались дотронуться до нее, словно перед ними была сама Дева Мария. При этом Диана держалась очень естественно, она жала им руки, смотрела в глаза, пыталась что-то отвечать на французском языке».

Этот инцидент отчетливо показал — без внимания общественности супруга Чарльза не может.

«Диана жаждала любви, — замечает ее астролог Дебби Франк. — Она нуждалась в любви всю свою жизнь. Принцесса черпала ее из многих источников. В первую очередь от своих мальчиков. Также от друзей и конечно же от публики. Она чувствовала, что чем-то связана с обычными людьми. Это ощущение действительно давало ей очень много».

Неудивительно, что буквально в том же месяце, в мае 1994 года, принцесса сделала первый шаг к возвращению. В подготовленном Дианой заявлении сообщалось, что она собирается войти в состав комитета планирования Международного Красного Креста. По ее мнению, это было «самое настоящее назначение», с чтением циркуляров, разработкой стратегии и посещением всевозможных совещаний. Ее даже не смутило, что она говорила о тех видах деятельности, к которым никогда не испытывала ни малейшего интереса.

Однако Диану хватило всего на три собрания. По мнению одного из ее помощников, «принцессе стало скучно. Интересно, а кому бы не стало? Мы занимались достаточно скучными делами, на которые у нее просто не было терпения. Сила Дианы была в общении с людьми, а совещания в темных и удаленных от глаз общественности кабинетах для нее было пустой тратой времени».

Но повторимся, это был всего лишь первый шаг к новой жизни. Окончательное возвращение состоялось спустя четыре месяца, в сентябре 1994 года. Тогда Майкл Адлер обратился к принцессе с предложением посетить открытие нового отделения для больных СПИДом.

— Я знаю, что вы отошли от дел, но в качестве любезности с вашей стороны — не могли бы вы открыть еще одно амбулаторное отделение? Я гарантирую, что прессы не будет. Это будет сугубо частный визит.

Как же удивился Адлер, когда услышал ответ принцессы:

— Я бы хотела, чтобы пресса присутствовала. И чем больше, тем лучше!

Возвращение началось. Правда это уже была не та Диана и не та благотворительность.

Отныне большинство благотворительных мероприятий, которые удостаивала своим присутствием супруга Чарльза, были связаны с ее друзьями. Например, в апреле 1995 года Диана отправилась с трехдневной поездкой на Дальний Восток с так называемой «миссией по сбору фактов». Последняя была организована на средства миллионера из Гонконга Дэвида Танга. Принцессу и Дэвида познакомила Сара Фергюсон.

Во время своего визита в Гонконг Диана посетила раковый корпус одной из местных больниц, приют для молодых бездомных, центр лечения наркомании, а также присутствовала на сборе средств для лепрозория и онкологического центра.

— Ваш приезд к нам — это равносильно выигрышу в лотерею! — заявил Дэвид Танг, представляя Диану на благотворительном обеде.

Именно Танг взял на себе все расходы, связанные с пребыванием принцессы в Гонконге. Он оплатил транспортные расходы, организацию мероприятий с участием Дианы, а также шикарный люкс, в котором она остановилась.

Спустя шесть недель мистер Танг вновь был рядом с принцессой, на этот раз в Венеции, на обеде по сбору средств для Галереи Серпентин.

Начиная с этого момента Диана практически перестала принимать участие в мероприятиях Международного Красного Креста, а само отношение принцессы к деятельности этой организации лучше всего описывает юридический термин in abeyance. [82] Состояние неопределенности в разрешении какого-либо вопроса.

Летом 1996 года Диана подготовила новый «сюрприз». Буквально сразу после вступления в силу бракоразводного документа с Чарльзом принцесса Уэльская выступила с официальным заявлением о прекращении патронажа свыше ста благотворительных организаций, которые до этого представляла. Отныне, заявила Диана, ее участие в благотворительности ограничится шестью учреждениями: приютом для бездомных «Центрпоинт», Фондом борьбы с проказой, Национальным фондом по борьбе со СПИДом, Английским национальным балетом, детской больницей на Грейт-Ормонд-стрит и королевским Марсденским госпиталем.

Решение принцессы прозвучало как гром среди ясного неба. Эффект был еще сильнее от того, что многие благотворительные организации узнали обо всем из газет и оказались полностью не готовы к столь резким переменам.

На самом деле, как это часто бывает с громкими событиями, решение принцессы не было спонтанным. Резко сузить масштабы своей благотворительной деятельности, сосредоточив основные силы только на тех направлениях, которые, как выразилась Салли Беделл Смит, «соответствовали собственным эмоциональным потребностям Дианы», было решено еще за два с половиной месяца до официального заявления.

Так, например, Национальный фонд по борьбе со СПИДом был выбран, потому что помощь ВИЧ-инфицированным стала, по сути, первой крупной благотворительной акцией принцессы, которая изменила к ней отношение общественности. В случае с Фондом по борьбе с проказой — Диана считала, что ее присутствие является обязательным, так как это поможет приковывать внимание к нуждам людей, пораженным страшным недугом. Что касается больницы на Грейт-Ормонд-стрит и Марсденского госпиталя, то благодаря им принцесса могла бы поддерживать связь с больными и умирающими, а через «Центрпоинт» — с обездоленными и нуждающимися.