В. Павлов - Люди легенд. Выпуск первый

— Если не дашь табаку, не буду писать, — хитровато улыбнулся копировщик карт.

— Дам, но после. Пиши, а то Ковпак, чего доброго, еще ляжет спать, — сказал Войцехович, — а приказ подписать надо.

— Ну, диктуй, пока во мне рвенье есть. Не сплю я уже вторую ночь.

— Написал: «Приказ номер 256»? Хорошо. Пиши дальше:

«Ввиду того, что погода за последнее время установилась нелетная и в ближайшее время ожидать самолеты с Большой земли нецелесообразно, приказываю: в ночь на 3 февраля 1943 года продолжать движение для выполнения поставленных перед соединением задач».

Войцехович прочитал, что написал Тутученко, и продолжал :

— Так. Пиши дальше: «Маршрут Ляховичи — Милевичи — Чолонец, где остановиться на дневку. Выслать разведку для проходимости батарей».

— Готово? — спросил Базима.

— Так точно, — ответил, улыбаясь, Тутученко.

— Ложитесь спать, И мне тоже надо поспать, — сказал Базима. — Завтра будет большой день.

Войцехович вышел из избы. Он пошел к Ковпаку подписывать приказ. Базима привернул лампу и, не раздеваясь, лег под бок Тутученко. Через минуту все углы избы заговорили от их храпа».

И новая страничка из той же записной книжки.

«2 февраля 1943 года. Белоруссия. Деревня Ляховичи, озеро Червонное.

Какие же это партизаны? Все это похоже на жителей богатейшего села, собирающихся на ярмарку или на свадьбу. Одни чистят лошадей, другие смазывают дегтем сбрую, третьи хозяйственно укладывают в сани ящики и мешки с продуктами. Приготовления к выезду идут молчаливо и сосредоточенно.

Если бы у этих людей за плечами не было винтовок и автоматов, то можно было подумать и так. Но это ковпаковцы!

Рослые немецкие лошади запряжены в пушки. Их хорошо кормят, они привыкли к новым хозяевам и трудятся в новых условиях с прежним усердием.

Темнеет. Добрая сотня накрытых домоткаными коврами саней выехала на дорогу. Партизаны повязали вокруг воротников шарфы, вместо кожаных сапог теперь валенки. Станковые пулеметы выглядывают из‑под цветных попон. В хвостах и гривах многих лошадей вплетены разноцветные ленточки.

Да, действительно, гусем выстроенные сани вдоль Ляховичей в молчаливо–торжественном ожидании приказа напоминают свадебный поезд.

Это 1–й Путивльский батальон, командиром которого, как и всего соединения, является Сидор Артемьевич Ковпак. Остальные батальоны и подразделения примкнут на марше к 1–му батальону из других деревень, где они располагались.

Колонну саней обступили ляховичские жители. Они молча провожают постояльцев — партизан. С уходом ковпаковцев они оставят деревню, переберутся в лес. Там у них землянки и в шалашах скотина.

Вновь в марш соединение поведет Ковпак.

Куда? Как и все на войне. В неизвестность. К победе или на смерть!

Необыкновенный караван вылетел на снежный простор за деревню, и потом, когда дорога повернула, Ляховичи стали быстро уменьшаться и совсем исчезли среди белых полей и на фоне угрюмо–черной стены леса.

Войцехович! Он теперь будет главным штурманом и капитаном всего первого пролета марша и вообще всего рейда.

Василий Александрович ведет необычное партизанское войско от озера Червонного, как и до этого провел к нему, на запад, к Пинску, потом повернет на юг, к Лунинцу и Ровно, затем на юго–восток, к Новоград–Волынскому, Житомиру и Киеву, и, повернув резко на север, минуя город Чернобыль, — к реке Припять.

Маршруты на всех полутора тысячах километров этого грандиозного рейда по Белоруссии и Правобережной Украине неизменно разрабатывал Войцехович. И разрабатывал и вел ковпаковцев по ним. А водить такую армаду требуется искусство.

Во время марша колонна ковпаковского войска занимает 9 километров. Переход через железнодорожный переезд длится два с половиной часа».

И еще странички из старой записной книжки:

«16 мая 1944 года. Тыл врага. Пинская область. Не то хутор, не то изба лесника.

Вот и снова ковпаковцы. Смотришь на них и не узнаешь. В сорок третьем году во время рейда по Белоруссии и Правобережной Украине весь штаб соединения был одет добротно, но пестро. Сейчас же все иначе.

Да и не соединение это партизанских отрядов, страшных для врага, но все же примитивных по своей организации. Теперь это 1–я Украинская партизанская дивизия имени дважды Героя Советского Союза Сидора Артемьевича Ковпака. В ней полки, кавалерийский и артиллерийский дивизионы, главная разведка, санитарная часть и другие подразделения.

И командование уже новое. Командует дивизией бывший заместитель Ковпака по разведке Петр Петрович Вершигора. Начальник штаба дивизии — бывший начальник оперативного отдела штаба Ковпака Василий Александрович Войцехович.

И одеты не так. Если в подразделениях большинство одето в трофейные мундиры, то в штабе дивизии все одеты исключительно в форму Красной Армии. На Вершигоре китель с погонами. На погонах звездочки подполковника. Верно, звездочки не настоящие, а вырезанные из консервной банки, но точные и по размеру и по форме. На Войцеховиче гимнастерка, пояс с портупеей и погоны с такими же звездочками, как и у Вершигоры, вырезанные из жести. Он, как и был в армии, майор.

Вершигора после прилета из Киева сильно занят. Сегодня ночью самолеты привезут из Киева две новые пушки и снаряды. Надо их принять, собрать и доставить с авиапосадочной площадки в артиллерийский дивизион. А обратно в Киев надо подготовить к отправке раненых, каждому из них нужно приготовить подарок и в запас продукты.

Другое дело у Войцеховича. Он занимается только делами дивизии. И не хуже Вершигоры знает боевые дела дивизии. Значит, мне нужно тормошить своими расспросами только его.

Как и прежде, у Василия Александровича на лице приветливая улыбка.

— Ах, как хорошо! Весна! — сказал он, садясь на завалинку избы. — Четвертая весна войны! Деревья и цветы нынче цветут для советского народа. А для немцев только в венках могут идти на березовые кресты на могилах.

Мы сидим на солнце. На его груди поблескивают орден Ленина и две медали.

Над лесом плыло большое белое облако, одинокое, за берегами которого в вышине глядело на весеннюю землю голубое безмолвие.

— Конечно, тебя интересует рейд дивизии в Польшу? — спросил он.

— Конечно.

— Ну что ж, — он встал и ушел в избу. Пришел с тетрадью. — Вот, — помахал он тетрадью, — предварительный, черновой отчет о Польском рейде.

Я раскрыл тетрадь. В ней было множество цифр: проведенные дивизией бои, просто случайные, неожиданные стычки, количество взорванных мостов, танков, взятые трофеи, убитые немцы. Скучновато читать подобные бумаги, хотя они и очень нужны.

— Это все цифры, — сказал я.

Войцехович с улыбкой посмотрел на меня.