Витторио Страда - Марксизм в эпоху III Интернационала. Часть первая. От Октябрьской революции до кризиса 1929 года. Выпуск первый

Издательство «Прогресс»

Москва – 1983

Перевод с итальянского

Общая редакция и предисловие Амбарцумова Е . А .

Редактор Цыганков И . И .

Storia del marxismo

Volume terzo

Il marxismo nell’eta della terza Internazionale

I

Dalla rivoluzione d’ottobre alla crisi del’29

Giulio Einaudi editore

Torino – 1980

Представляя читателям русский перевод (в двух выпусках) первой части третьего тома международного исследования «История марксизма», вышедшего в леволиберальном итальянском издательстве «Эйнауди», напомним, что общая характеристика этой работы была дана в нашем предисловии к русскому переводу второго тома («Прогресс», 1981). Здесь укажем лишь, что авторы в целом, за отдельными исключениями, придерживаются левых воззрений и могут быть отнесены к левому течению в социалистическом движении, а некоторые, например М. Джонстон и В. Страда, являются коммунистами, хотя последний даже в такой «еврокоммунистической» партии, как ИКП, слывет правым ревизионистом. Но если первый, известный тем, что нередко затевал в Компартии Великобритании дискуссии по острым вопросам, подчеркивает свою верность ленинизму как творческому марксизму, то второй неоднократно выступал в печати, в том числе и в буржуазной, с выпадами против ленинизма. Уже из этого примера ясно, что говорить в данном случае об «авторском коллективе» было бы большой натяжкой.

Сопоставив, в частности, работы о большевистской партии, написанные М. Джонстоном и М. Рейманом (в прошлом доцент Пражского университета и сотрудник Института истории социализма ЧСАН, в 1968 г. – активный участник так называемой «пражской весны», в 1976 г. эмигрировал и ныне живет в ФРГ), мы обнаружим, что если М. Джонстон показывает социально-исторические корни ленинизма, отстаивая его правильность от нападок апологетов буржуазной демократии, то М. Рейман только и ищет случая, чтобы навести тень на ленинизм, то упрощая и искажая его, то отказывая ленинским концепциям в оригинальности, хотя в конечном счете все же признает, что ленинские выводы соответствовали реальностям революционного процесса.

Это не единственный факт, подтверждающий противоречивость и «разношерстность» настоящей работы. Если итальянский левый социалист Дж. Маррамао в своей статье об австромарксизме стремится выпятить его значение, то израильский левый социалист М. Мерхав (он родился и долго жил в Австрии и после переезда в Израиль продолжал сотрудничать в теоретическом журнале СПА «Цукунфт» и в Линцском институте истории рабочего движения; умер в 1978 г.) демонстрирует нерешительность, политическую трусость «левой» австрийской социал-демократии, фактически подтверждая правильность марксистско-ленинского подхода: либо революционность, либо оппортунизм; третьего не дано. Статья Мерхава, как и другие материалы об австромарксизме, по-своему, нередко вопреки воле их авторов, свидетельствует о правильности ленинской критики каутскианства, центризма вообще, на платформе которого стоял австромарксизм. В связи с этим понятен конечный отход руководства СПА от марксизма, педантскую, догматическую «верность» которому оно раньше демонстрировало.

Статьи о «марксистских» ипостасях социал-реформизма – австрийской и еще более правой, германской, – написаны с разной степенью критичности, объективности. Но в представленных работах (например, Маррамао и австрийского левого социалиста Э. Вайсселя) имеется фактический материал, который может оказаться небесполезным не только для историков, но и для всех, кто интересуется корнями популярных концепций западного – да и не только западного – рабочего движения. В идеологии австромарксизма, в частности, читатель легко обнаружит зародыши концепции структурных реформ (впрочем, имевшей и буржуазно-реформистский аналог в концепции «государства благосостояния»), корни которой шли от германской и австрийской социал-демократии периода первой мировой войны к Й. Шумпетеру, начинавшему свою деятельность в Австрии, и затем к таким влиятельным современным экономистам, как Дж. Гэлбрейт и Г. Мюрдаль. Примечательно, что в связи с выходом третьего тома «Истории марксизма» Дж. Наполитано, тогдашний заместитель генерального секретаря ИКП Э. Берлингуэра, оспаривающий у него с еще более еврокоммунистических позиций руководство «третьим путем», заявил, что «стратегия структурных реформ входила в наследие европейской социал-демократии, а затем стала одной из основ концепций Тольятти» (цит. по: «Мессаджеро», 15 сентября 1981 г.). Заявление, которое покоробило бы Тольятти!

В статье о позициях германской и австрийской социал-демократии между двумя мировыми войнами Э. Вайссель указывает на ее приверженность идее огосударствления производства как панацеи от всех бед, на завороженность социал-демократов преимуществами «организованного капитализма» и всевластия государства. Следует отметить, что от этой завороженности лидеры реформистской части рабочего движения на Западе никак не могут отрешиться, хотя их и должны были отрезвить и недавнее сокрушительное поражение лейбористов в Англии, выступавших под этим знаменем, и крах аналогичной экономической политики правительства Миттерана во Франции. Вайссель, однако, не видит, что историческое поражение западноевропейской социал-демократии в период между двумя мировыми войнами было предопределено неприятием ею революции, революционного подъема в Европе, который она только и старалась сбить. Показательно, что в Германии она пришла к власти в результате не победы, а поражения революции; находясь же у власти, она как будто ставила целью подтвердить уничтожающую характеристику, данную ей В.И. Лениным, – «рабочие приказчики класса капиталистов».

И уж совсем несостоятельна аналогия, которую проводит Вайссель между бауэровской апологией «малых дел» и ленинской ориентацией на всестороннюю подготовку революции. Ибо в первом случае речь шла о сугубо реформистской деятельности, тогда как во втором – о революционной.

Работа американского историка И. Гетцлера о Мартове интересна не только фактами, но и тем, что автор практически признает крах меньшевистской тактики неучастия в буржуазно-демократической революции и правильность ленинского подхода в этом вопросе. Отмечая «скудность» критики большевизма Каутским, Гетцлер, однако, не проявляет той же объективности к Мартову и демонстрирует явную узость в понимании демократии, когда пишет о политике большевиков.