Георгий Зайченко - Джон Локк

Однако берклианская критика теории абстракции Локка была не только ретроградной реакцией на плодотворные идеи об отвлечении и обобщении как орудиях теоретического овладения эмпирическим базисом знания и возвышения над ним.

Беркли смог задавать Локку не только тенденциозно-субъективистские, но и имеющие в виду действительные слабости локковской теории вопросы. Так, в «Опыте» в рамках и номиналистической, и концептуалистической тенденций объяснения происхождения идей, при общем для номинализма и концептуализма признании мира собранием лишь единичных вещей оставалось теоретически уязвимым положение о том, что существует материальная субстанция, которой в знании соответствует идея, «материальная субстанция». Беркли спрашивал: если мир образуют лишь единичные вещи, если в его природе нет ничего общего, то как мы можем прийти к общему понятию «материя», «материальная субстанция», как мы можем утверждать, что эти понятия выражают действительную реальность? Поэтому утверждение Беркли, что «само понятие о том, что называется материей или телесной субстанцией, заключает в себе противоречие» (11, стр. 66), не только выражает полный разрыв с материалистическим сенсуализмом и эмпиризмом Локка, но и исходит из подмеченного Беркли действительного противоречия во взглядах последнего.

Теоретически уязвимы и другие моменты в локковском обосновании процесса абстрагирования. Локк не может объяснить, каким образом, опираясь на отвлечение как на процедуру мысленного отбрасывания одних чувственно воспринимаемых свойств вещей и на обобщение как на процедуру фиксации других свойств в качестве общих ряду предметов, мы получаем конкретно-чувственно невоспринимаемую идею «цвета вообще» [24] Отдельно следует сказать о репрезентативной теории абстрагирования Беркли. Эта теория, как отмечает И. С. Нарский, во-первых, «основывалась на принципе атомарности перцепций» (30, стр. 101), во-вторых, на тезисе, согласно которому любой из элементов некоторого класса чувственно воспринимаемых вещей может считаться «репрезентантом», представителем всех этих чувственных вещей вообще, и, в-третьих, на фактическом устранении понятий, в которых Беркли отказывается видеть своеобразный и отличающийся от перцепций и представлений результат абстрагирования. Локк стоит на позиции репрезентативной теории абстрагирования постольку, поскольку для его теории характерен сенсуалистический номинализм. Но концептуализм Локка, а также признание роли таких абстрактных понятий, как «материальная субстанция», «реальная сущность», отличают его теорию от берклианской. Впрочем, сам Беркли в трактате «О движении» (1723) отчасти отходит от своей репрезентативной теории абстрагирования, в какой-то мере предвосхищая неопозитивистскую концепцию абстракций как логических конвенций. .

Тупики локковского понимания абстракций — это тупики эмпирической в своей основе теории. Главную трудность для Локка составляет объяснение перехода от чисто эмпирических абстракций, которые в лучшем случае в состоянии обеспечить лишь решение задач систематизации, упорядочения изучаемого в науках материала, к рациональным абстракциям научной теории, вскрывающим глубинные, закономерные отношения действительности. Как справедливо отмечает А. Л. Субботин, «локковская теория общих понятий может быть рационально объяснена, если исходить из учета характера и запросов естествознания XVII–XVIII вв.» (38, стр. 116), которое по большей части, за исключением математики и механики, решало задачи накопления и систематизации новых знаний.

Это в равной мере справедливо и в отношении связи локковской теории абстракции с политической экономией. Маркс подчеркивал, что Локк был не только ученым, внесшим значительный вклад в развитие экономической науки, но «„философом“… [по преимуществу] политической экономии для Англии, Франции и Италии» (1, т. 23, стр. 402), что его философия «служила всей позднейшей английской политической экономии основой для всех ее представлений» (1, т. 26, часть I, стр. 371). В этой связи К. Маркс показал, что достоинства и недостатки локковской теории абстракции как в капле воды отражались в экономических абстракциях классиков английской политической экономии А. Смита и Д. Рикардо. Но именно потому, что теория образования абстракций Локка была развита с материалистических позиций, она и сегодня в объяснении эмпирических абстракций является необходимой, хотя и недостаточной предпосылкой научного понимания процесса познания.

Учение об истине и видах человеческого знания Локк развивает на основании положений об эмпирическом происхождении знаний, выдвинутых в первых трех книгах «Опыта». В полемике со Стиллингфлитом он подчеркивает: «…я никогда не отрицал, что разум образует из наших отдельных простых идей идеи общие, относительные и сложные или что он пользуется всеми нашими идеями, простыми или сложными, положительными или относительными, общими или отдельными, так как задача разума в поисках истины и знания состоит в том, чтобы отыскать отношения между всеми этими видами идей, в восприятии которых заключается знание и достоверность истины» (6, т. II, стр. 354).

Область знания и достоверности истины — это область своеобразных отношений между идеями. Путь к этой области, намеченный Локком, о котором он пишет, что это «путь идей и достижения через них достоверности» (6, т. II, стр 355), был встречен в штыки сторонниками теологии и схоластики. В критике «Опыта» Локк особенно отмечает «какое-то особое предубеждение против идей… как если бы их не следовало использовать или они бесполезны для разума и знания» (6, т. II, стр. 354–355). Это предубеждение, конечно, не было случайным. Стиллингфлит, Серджент и другие противники Локка выводили всеобщую, достоверную и необходимую природу истинных положений человеческого разума из «врожденных» принципов и положений знания.

Но Локка не могло удовлетворить и рационалистическое объяснение всеобщих, необходимых и достоверных истин человеческого знания. Выражением особой, отличающейся от картезианской, позиции в отношении достоверности человеческого знания является, в частности, следующее утверждение Локка: «Я… не считаю, что достоверность заключается только в ясных и отчетливых идеях» (6, т. II, стр. 392). Именно Декарт считал, что в основе построенной по образцу математики, рационалистической дедукции всеобщих, необходимых и достоверных истин науки должны быть ясные и отчетливые идеи. Локк в ходе работы над «Опытом», как правило, заменяет декартовские термины «ясные и отчетливые» на термин «определенные» идеи. Замена объясняется тем, что, по замыслу Локка, все идеи эмпирического уровня, независимо от того, являются ли они ясными, как это имеет место в случае идей первичных качеств, или они являются «смутными», как это имеет место в случае идей вторичных качеств, должны функционировать как фундамент, из которого вырастает рациональная достоверность общих истин человеческого знания.