Николай Окунев - Дневник москвича. 1920–1924. Книга 2

Вот и писал бы Ашевский только о таких «изъятиях», и благо бы ему было не только на этом, но и на будущем свете!

Брюханов поведал «Известиям», что, по имеющимся в Наркомпроде сведениям, урожай хорош, и очень хорош в большинстве районов. О плохом урожае яровых так и совсем нет ниоткуда известий. Несмотря на сокращение площади посевов даже против прошлого года (процентов на 30), валовой сбор хлебов на 85 % выше прошлогоднего, т. е. с лишним 2.700.000 пудов (в 13-м году было сбора с лишним 4 млрд. пудов).

18/31 июля.Об урожае вести утешительные, а почему-то хлеб опять стал дорожать: белая мука 23 млн. пуд.

Прискучили дожди: не проходит ни одного дня без них. Лето кончается, а самой, что называется, «разлетней погоды» так и не бывало нынешним летом.

Между прочим, узнал сегодня, что проезд из Москвы в Петроград в международном вагоне обходится теперь в 41.850.000 р.

Все ходили слухи, что Ленин неизлечимо болен, что у него «кровоизлияние в мозг», «паралич», и даже сумасшествие. Дабы рассеять эти слухи, сам Троцкий сообщает сегодня в «Известиях», что он был у Ленина и беседовал с ним около часа. Ленин (будто бы) «на положении выздоравливающего, но фактически принимает активнейшее участие в работе: за всем следит и в полной мере в курсе дела по всем существенным вопросам».

Архиепископ Кентерберийский в защиту нашего Патриарха просил Красина о разрешении приезда в Россию «небольшой группе представителей различных церквей в Англии для обследования положения на месте» (т. е. советских гонений на Православную Церковь), а Красин категорически отказывает в этом, сопоставляя неприемлемость Англией такого, например, советского предложения «отправить в Англию небольшую комиссию для обследования того, в какой мере английская иерархия эксплуатирует морально и духовно трудящиеся массы для поддержания господства эксплуататоров».

Вздорожание хлеба — не следствие ли остроумия тов. Красина?

В преддверии Нижегородской ярмарки, открывающейся завтра, все газеты пестрят громаднейшими объявлениями. «Мосполиграф», «Госанонс», «Кустпромторг», «Сельмаштрест», «Петрогоскожтрест», «Вукоптранс», «Фондкомбалт», «Погарз», «Горзав», «Стеклофарфортрест», «Моссельпром», «Севзапгосторг», «Центропробизоль», «Всекопромсоюз», «Фосфатотук», «Укртрестсельмаш», «Петрораспредхладбаза» и еще добрая сотня подобных тарабарских «фирм» делают разные заманчивые обещания продать на ярмарке чего только пожелает русская душенька. И все как у господ (эксплуататоров), со всеми «нашими удовольствиями», т. е. и с кредитом, и с гарантией, и с доставкой на дом, и с отменной свежестью, либо с поразительной прочностью. Удобства для покупателей сулятся небывалые и «оборудованные общежития и столовые». При этом сотни посреднических заведений: и артели, и транспортные, и биржевые, и банковские, и комиссионные. Цены у всех и на все «вне конкуренции». А как почитаешь еще, что в «казино», бывшей гостин. «Германия», и концертная программа, и игры: лото, карты; первоклассный ресторан, оркестр, да о том, что в Нижний теперь не только можно ехать, идти или плыть, но и лететь (Москва — Нижний, полет 2,5 часа, плата 120 млн. р.), то и скажешь… а что скажешь? Да не больше Репетиловского: «Шумим, братец, шумим!», т. е. ни рта не разинешь, ни ура не закричишь. Шуму много, а толку мало!

18 июля/1 августа.Юбилейный день. Исполнилось восемь лет, как наша «страждущая держава» (так кое-где по церквам возглашается на ектеньях) вступила в полосу войны, революции и сопряженных с ними ужасов. За эти годы столько всеми пережито, досталось и мне, маломощному, порядком. Ах эти сербы, этот Вильгельм! Что они наделали. Сколько крови, сколько слез, сколько недожитых жизней! И точку еще нельзя поставить: что начато в этот недобрый день, т. е. 19 июля 1914 года, то все еще продолжается, и неизвестно, когда кончится.

19 июля/2 августа.Я «сглазил» плоховатую погоду; как пожаловался на нее, так сейчас же и тучи разбежались, и ветер смолк.

Бывший (во времена Керенского) Обер-Прокурор Святейшего Синода В. Н. Львов оказался обер-провокатором — заделался теперь членом ВЦУ, т. е. антониновского предприятия, как Брусилов во время польской войны проголодался и попал на какое-то спецсодержание РСФСР. Напрасно из-за таких пустяков душу свою губят: шел бы лучше хоть к нам в Северолес на какую-нибудь агентную должность, вроде моей, и делать нечего и никого этой службой не обидишь, а опричь всего — в месяц 40 ф. белой муки, 9 ф. сахару, 1 1/4 ф. чаю, 500 шт. сигарет, 15,5 ф. мыла, 20 ф. рису, 2 ф. сала, 2 ф. соли, 10 коробок спичек, да деньгами миллионов 80.

Суд над эсерами, тянущийся уже 44 дня, близится к концу. Обвинители (Луначарский, Покровский, Крыленко и Клара Цеткин) уже сказали свои длинные-предлинные речи. Все в один голос: смерть эсеровской партии, и в первую голову Гоцу, Тимофееву и К°. Один из подсудимых, Гендельман, даже не просил ни оправдания, ни снисхождения, а только «вынесения одинакового приговора для всех членов первой группы эсеров, так как никто из них не желает пережить друг друга». «Мы думаем, — воскликнул он в заключение, — что для разоблачения вашей диктатуры (большевицкой) мы сделали этим процессом больше, чем если бы находились на воле, а мертвые сделаем больше, чем живые.»

Тимофеев и Гоц во время процесса и в своих последних речах твердо заявили, что их партия вела и ведет правильную линию. И ничто ее и их не запугивает, «и дальше мы будем работать так же, как работали до сих пор». Т. е. всеми средствами добиваться свержения большевицкой власти, и взять власть в свои руки, в эсеровские.

8/21 августа.С погодой конец лета в ладу. Всего в меру: и дождя, и тепла.

Трамвайная станция теперь обходится в 200.000, так что поехать куда подальше от центра (например, в Симоново) и обратно нужно целый миллиончик, а запоздаешь — и того дороже. С 10-ти вечера тариф удвоенный. Извозчики же совсем для меня недоступны. Впрочем, случается по службе нанимать и их. На днях заплатил от Варварских ворот к Красным 4 млн., и то поторговавшись.

Из газетных корреспонденций: «Неказистый город Ангора, но там есть здание великого национального собрания Турции». (Вернее сказать, только Ангорской республики.) Должно быть, великое-то турецкое все еще в Константинополе, а в Ангоре только «неказистое». Но в Константинополе еще сидит Султан, а потому о той Турции мы и не слышим ничего, зато об Ангоре больно много разговоров, как видится, «нестоящих».

† Ужасно расправляются с Отцами, осмелившимися «свое суждение иметь». ВЦИК утвердил смертный приговор Петроградского трибунала для Митрополита Вениамина, архимандрита Сергия Шейна, профессора Новицкого и присяжного поверенного Ковшарова. Не знаю, какие люди были второй, третий и четвертый, но Митрополит пользовался давнишней репутацией кроткого, благостного и популярного архипастыря. Может, вот этим-то свойствам он и обязан за свой преждевременный отход к праотцам. Вечная им память!