Николай Чехович - Дневник офицера: Письма лейтенанта Николая Чеховича к матери и невесте

Пачка писем… Листки, исписанные четким юношеским почерком. Они уже немного пожелтели от времени: последнее письмо написано полтора года назад. Того, кто писал эти письма, нет а живых. Он отдал свою молодую жизнь за Отечество.

Николай Чехович… В памяти тех, кто знал его, встает простой русский юноша с живым открытым лицом, отзывчивый товарищ, прямой человек, заботливый и требовательный командир. В письмах к самым близким людям — матери, Елене Семеновне Чехович, и любимой девушке, Шуре К., — раскрывается во всей полноте внутренний мир юноши, все богатство его души. Мысль его остра и пытлива — он любит жизнь и хочет проникнуть в смысл всех ее явлений; он мечтатель и в то же время человек действия, человек большой воли; он нежный, любящий сын и человек больших чувств; в трудную и суровую пору войны он находит свое счастье, но личные чувства у него не только не заслоняют, а, наоборот, усиливают высокое сознание воинского долга и солдатской чести. Цельная, благородная натура!

Часто мы задаемся вопросом: кто он, герой нашего времени? Прочтите письма Коли Чеховича. Вот это и есть подлинный герой нашего времени. Это о нем, о таких, как он, людях, великий Сталин сказал, что ими держится наше государство. Это они просто и мужественно в час опасности встали стеной на врага, чтобы бороться и победить. Во имя этой победы Николай Чехович отдал самое дорогое — свою жизнь. В письмах продолжают жить его надежды, чувства и чаяния — все то, что волнует многие юные сердца, что заставляет задумываться молодые горячие головы.

Несколько писем Николая Чеховича были напечатаны в газете «Комсомольская правда». Они вызвали живейший отклик. «Мы так же, как Николай, понимаем жизнь», «Мы так же, как он, на своем скромном посту служим любимой Родине» — вот о чем писали в редакцию молодые офицеры, солдаты, рабочие, колхозники. Они призывали молодежь учиться мудрости жизни у этого девятнадцатилетнего юноши — мудрости, которая приобретается чистым сердцем, живым, деятельным умом и безграничной любовью к людям и великой советской Родине.

Письма Николая Чеховича к его матери и невесте публикуются в этой книге с их разрешения.

22 июля 1941 г.

Здравствуй, мама!

Нас погрузили в воинский эшелон и отправили до ст. Б., от которой прошли пешком 30 километров. Вместо тяжелой винтовки выдали легкие автоматы. Питание — с перебоями. Население встречает радушно, поит молоком, продает хлеб, сало, — что может. Живем на сеновале. Настроение хорошее, здоровье также. Скучаю по дому. Как там все поживают? Как мои друзья — соседские ребятишки, Боря и другие? Действует ли их электрический трамвай, который мы вместе смастерили? Кто-то им теперь будет делать змеев и строить корабли? Передай всем им мой привет и скажи, что я их не забываю. Мы в 100 километрах от Москвы.

27 июля 1941 г.

Сегодня был в Москве. Дома тебя не застал. Так обидно! Проехал 130 километров, конвоируя грузовик, запылился, как бес. Теперь буду дома нескоро. Пришли в письме свою фотокарточку. Все вещи у нас казенные: свои мы сдали на склад. Получая вещи, не посчитай меня убитым. Единственно, что мешает мне покойно жить, — это мысль, что ты дома беспокоишься обо мне. Ничего плохого не случится. Пишу на грузовике во время остановок. Если ты мне напишешь, что перестала волноваться, я буду очень рад.

14 августа 1941 г.

Кочуем с места на место, сильно приблизились к фронту. Немцы летают так часто, что мы даже не объявляем тревогу. Ты боялась химической войны. Не бойся, нам выдали особые противогазы и накидки. Последний поход был на автомашинах, пешком итти трудно — тяжелая амуниция.

Наконец у нас установился твердый адрес. Я получил возможность наладить с тобой связь Мы дали присягу. Теперь мы стали настоящими бойцами. Живем недалеко от г. К., в лесочке, где построили палатки. Наш взвод почти каждый день назначают в караул. Вся ночь разбивается на куски. Три-четыре часа сна, два часа дежурства. Хочется спать. Командование у нас прекрасное. С таким командованием можно итти хоть на край света.

Я и четыре товарища под начальством помкомроты разведывали место посадки самолета. По пути туда мы решили, что наш командир — зверь. Он угрожал оружием за малейшую ошибку. Но потом я был благодарен ему за это. Я понял, что в таких условиях каждая ошибка может быть роковой, а он учил нас не повторять их никогда в жизни. На обратном пути командир стал нам, как старый друг. Он рассказывал эпизоды из своей боевой практики, отвечал на наши вопросы, давал советы, шутил, собирал с нами ягоды. Вот какой оказался человек!

Десант, высаженный недалеко от нас, уничтожен. Пишу тебе из караульного помещения на обойме автомата. Скоро итти. Надо поесть и поспать часок. Пиши, как там в Москве, как твое здоровье. Чуть не забыл — пришли журналов, книг любых: очень хочется читать, а нечего.

31 августа 1941 г.

Вчера получил твою открытку, где ты пишешь, что эвакуировалась в Омск. Не знаю, лучше это или хуже.

Вчера наш «ястребок» ловко сбил воздушную «телегу» — немецкого разведчика. «Телега» села рядом с нами на опушке леса. Подали команду «в ружье», и мы бросились ловить удиравших летчиков. Немцы бросили сапоги и прочие тяжелые вещи, но все-таки мы их поймали. Двоим из них по 16 лет, а один — матерый волк. Молодые шли весело, а старший очень нервничал, все спрашивал, «что мне будет». Несмотря на мое плохое знание немецкого языка, я понял и некоторые другие его вопросы. Кабина самолета почти вся из небьющегося стекла. Пуля пробила кабину снизу и ранила летчика в голову. Ему сделали перевязку и заперли в амбаре.

2 сентября 1941 г.

Сейчас отдыхаю после ночной разведки В нашем лесу масса белых грибов; каждый день их варим. Очень вкусно. Около сбитого самолета неизвестно кто пускает по ночам ракеты, и нам приходится вскакивать среди ночи прочесывать лес. Вся местность от фронта до Москвы — сплошная линия обороны, каждая деревня укреплена — окопы, рвы и прочие укрепления на каждом шагу. Врагу не видать Москвы!

3 сентября 1941 г.

Пишу в г. М. Завтра уезжаю обратно в часть.

Ha-днях, возвращаясь отсюда (я живу здесь наездами по три дня) с двумя товарищами, мы увидели спускавшегося на парашюте немца. Его сбил наш почтовый самолет. Летчика мы задержали. Отобрали оружие и документы и в подоспевшем автомобиле отвезли в штаб. Немец, видно, заслуженный — ордена до пояса. Это довольно любопытный случай: почтовый самолет сбил «ястреба». Другой «Мессершмитт» сел невдалеке за лесом и тоже был окружен нашими частями. Летчик, оставшийся в самолете, сильно расшибся.