Ольга Ерёмина - Иван Ефремов

«В незапамятные времена люди могли совершать небрежность или обманывать друг друга и себя. Но не теперь!» — так утверждает Эрг Hoop, выдающийся звёздный капитан. И у нас нет причин не доверять ему.

Доверие людей будущего друг к другу действительно велико. Это правило, а не случайная проницательность в мире заблуждений, капризов и поспешных решений. Поэтому уважается воля другого человека. Подразумевается само собой, что человек принял решение обдуманное и уговаривать его изменить это решение — проявить неуважение. Так Гром Орм уходит с ответственного поста.

Герои романа ведут напряжённую творческую жизнь, никто из них не прозябает в рутине. Писатель верен учёному в себе: он знает, что психология и физиология в человеке слиты воедино. «Забота о физической мощи за тысячелетия сделала то, что рядовой человек планеты стал подобен древним героям, ненасытным в подвиге, любви и познании».

Сейчас принято называть подвигом единовременное проявление героизма, поступок, часто вызванный отчаянием, в то время как изначальный смысл сокрыт в слове «подвижничество», то есть непрерывное, насыщенное духовным устремлением делание. Единство подвига, любви и познания есть понимание огненной слитности, сплавленности того, что для нецелостной земной жизни проще в разных случаях называть различно.

Психолог Эвда Наль напоминает, что психическая сила обязательно должна порождаться сильным здоровым телом, иначе неизбежно произойдёт перекос в развитии. Ефремов утверждает непреходящую ценность античных представлений о калокагатии — единстве физической, эмоциональной и нравственной сферы человека: «Когда-то наши предки в своих романах о будущем представляли нас полуживыми рахитиками с переразвитым черепом. <���…> Теперь мы знаем, что сильная деятельность разума требует могучего тела, полного жизненной энергии, но это же тело порождает сильные эмоции».

Перед нами образец диалектического противоречия, толкающего человека к развитию и совершенствованию. Наиболее полное, ёмкое выражение глубокого понимания жизни всегда называлось мудростью. Герои Ефремова определяют мудрость как оптимальное сочетание знания и чувств.

Такое сочетание касается не всякого знания и не всякого чувства. Прочувствованное знание об истинной человеческой природе есть понимание необходимости тех или иных поступков. Люди Эры Великого Кольца (ЭВК) обладают знанием о своей природе, поэтому их альтруизм взвешен и естествен, являясь синтезом изначального биосоциального альтруизма как вынужденности и последующего торжества более древнего звериного эгоизма, нынче расцветшего наново.

Поразительно изобретение писателя — Академия Горя и Радости.

Исследование проблем горя и радости в нашем обществе натолкнулось бы на ряд противоречий. Всегда ли можно верить человеку, счастлив он или печален? Можно ли говорить о высшем и низшем счастье? Можно ли через трудности и печали пройти к счастью?

Если для человека горем будет исчезновение наркотиков и алкоголя, мыльных сериалов или эстрадной тусовки, то можно ли говорить об объективности? Прежде необходимо понять человеческую природу и радость в состоянии реализации этой природы.

Одно из центральных представлений романа — это отношение человека к труду. Невозможно планировать и осуществлять великие дела, нося в себе нелюбовь к труду и постоянное желание ускользнуть от работы. Учёт горя и радости также обязателен при принятии всех важных решений. Для этого необходимы единые критерии оценки, то есть понимание объективного характера положительных или отрицательных эмоций человека.

В конце книги, когда решается вопрос о посылке новых звёздных экспедиций, привлечённый к работе эксперт Академии Горя и Радости Эвда Наль говорит следующее: «Человеческая психика устроена так, что не приспособлена к длительному возбуждению и многократному повторению возбуждения, — это защита от быстрого износа нервной системы. Наши далёкие предки едва не погубили человечество, не считаясь с тем, что человек в своей физиологической основе требует частого отдыха. Но мы, напуганные этим, прежде слишком берегли психику, не понимая, что основным средством расключения и отдыха от впечатлений является труд. Необходима не только перемена рода занятий, но и регулярное чередование труда и отдыха. Чем тяжелее труд, тем длительнее отдых, и тогда чем труднее, тем радостнее, тем больше захвачен человек весь, полностью».

Очень важно слово «расключение». Это не «отключение», не «переключение», хотя логика повествования подсказывает родство этих понятий. В литературоведении есть термин «остранение», когда привычная ситуация описывается необычным образом, что вызывает необходимую автору задержку внимания, рождает дополнительные смыслы. Слово «расключение» взято из электромонтажной лексики и означает операцию, связывающую заказчика и потребителя через подключение определённых кабелей. Применительно к человеку это может означать глубокое понимание, осмысленность всякого усилия, диалогичности искомой истины. Счастье здесь становится процессом, а не вспышкой эйфории.

Эвда Наль говорит о научной организации труда. Мы можем с вами наблюдать в историческом развитии ещё одну диалектическую триаду: «потогонная система» на грани физического истощения в эпоху классического капитализма (до начала XX века) сменилась своим отрицанием: сильнейшей эксплуатацией интеллекта и эмоциональной сферы при минимально задействованной физической активности, что мы наблюдаем сейчас, в век информационных технологий и мгновенной связи. Грубый физический стресс сменился стрессом информационным. И тот и другой игнорируют природу человека, душевно истощают работника, попавшего в своеобразное беличье колесо.

Люди Ефремова действительно мудры, они руководствуются простой и доступной истиной о том, что человек — существо двойственное. Одна часть души устремлена в будущее, другая вечно сожалеет о прошедшем. Но… «никогда возвращение не достигает цели».

Сейчас нередки попытки отождествить духовность с церковностью. Отнюдь не в игровой форме возрождаются традиционные социальные формы со всеми устаревшими обычаями и требованиями к личности. Конечно, для подлинного развития общества это недопустимо. Большая ошибка — измерять нравственность безупречностью ритуального поведения. С другой стороны, футуристическое пренебрежение к прошлому в стиле модернизированного пролеткульта (что, например, демонстрирует трансгуманизм) — гарантия хаотического будущего.

Человек — явление в природе уникальное, стоящее над ней и вместе с тем погружённое в неё. Отсюда и его пресловутая двойственность. Он должен понимать и любить жизнь природы, только это может быть основой мечты о её переустройстве. Величие ефремовского человека — в понимании ценности истоков собственного существования. Перефразируя известную максиму Циолковского: «Земля — колыбель человечества, но нельзя же вечно жить в колыбели», можно констатировать: невозможно вечно быть подвластным истокам, но осмысленное прокладывание русла будущего без них невозможно.