Валентина Мирошникова - 100 знаменитых судебных процессов

Судья, тронутый раскаянием преступника, обратился к нему. Он предложил ему вверить себя высшему суду и ожидать от него милосердия. Но ответ обвиняемого развеял все иллюзии по поводу его скорби. Дон Винсенте произнес: «Я — жертва чудовищнейшей ошибки: мой экземпляр не уникален!» Это были его последние слова. От исповеди барселонский душегуб отказался. История библиофила-убийцы стала известна далеко за пределами Барселоны. Иштван РатВег описал ее в своей «Комедии книги». А Флобер — в «Библиомании». Но для криминалистов она остается наглядным подтверждением того, что раскрытие преступления нередко совершается только благодаря счастливому стечению обстоятельств.

Очень часто судьба многих великих открытии зависит от его величества случая. Например, только идентификация известного преступника Франсуа Кенигштейна (Равашоля) подтвердила необходимость использования бертилъонажа (идентификации преступника при помощи измерительного метода Альфонса Бертилъона). Это открытие молодого полицейского было взято на вооружение полицией многих стран. Пьер Брюллар писал: «Бертилъонаж, основанный на измерении отдельных частей человеческого скелета, — величайшее и гениальнейшее открытие XIX века в области полицейского дела. Благодаря французскому гению скоро не только во Франции, но и во всем мире не будет ошибок идентификации, а следовательно, и судебных ошибок».

Кто же такой Франсуа Кенигштейн? Он родился 14 октября 1849 года в Сен-Шамоне во Франции. Его отец был металлургом, работал на заводе в Изье. Когда Франсуа немного подрос, то стал учеником красильщика, но, освоив профессию, не горел желанием работать. Уже подростком он часто проявлял свои дурные наклонности. Даже мать боялась жестокости Франсуа. Он не только частенько избивал, но и угрожал ей убийством.

В 1886 году Кенигштейн бросил работу и связался с шайкой уличных грабителей, промышлявших контрабандой, грабежами и мелким воровством. Вскоре полиция нескольких провинций разыскивала его за тяжкие преступления.

В ночь на 16 мая 1891 года Кенигштейн взломал склеп баронессы Рош-Тайе на кладбище в Сент-Этьене. Мародер вскрыл саркофаг, похитил нательный крест и медальон, а затем попытался снять кольца с умершей. На месте преступления было найдено достаточно улик, указывающих на то, что это дело рук Кенигштейна. Пока полиция занималась поисками мародера, 19 июля в небольшой лачуге, расположенной в Форезских горах, был найден задушенным старик-отшельник. 35 тысяч франков, которые он скопил за всю жизнь, были похищены. А все следы преступления вновь вели к Франсуа Кенигштейну. Полиции удалось выследить убийцу и даже арестовать его. Но, обладая недюжинной физической силой, убийца сумел вырваться из рук полицейских и скрыться.

Вечером 27 июля 1891 года были найдены тела двух женщин, хозяек скобяной лавки на Рюде-Роанн. Смерть наступила от сильного удара молотком по голове. Неоправданная жестокость, с которой было совершено это преступление, указывала на Кенигштейна. Убийца разжился лишь 48 франками. Несмотря на тщательный поиск преступника, его так и не удалось обнаружить.

11 марта 1892 года раздался сильный взрыв на бульваре Сен-Жермен в Париже. Дым валил из распахнутых окон дома № 136. Полиция и пожарные решили, что взорвался газ. Но при тщательном осмотре здания под развалинами третьего этажа были найдены остатки самодельного взрывного устройства. Полиция была уверена, что бомбу подложили анархисты, так как в этом доме проживал председатель суда Бенуа. Именно он в мае 1891 года вел судебный процесс над несколькими членами этого политического движения.

Только 16 марта 1892 года одна из женщин — агентов Сюртэ, значившаяся в списках под номером X2S1, смогла сообщить важные сведения, позволившие выйти на след преступников. Она рассказала, что знакома с супругой профессора Шомартена, преподавателя Технической школы в парижском пригороде СенДени. Он был фанатичным приверженцем идей анархизма. Полиция считала Шомартена неопасным, так как он абсолютно не умел обращаться с бомбами. Но его жена случайно проговорилась, что именно профессор запланировал покушение на судью Бенуа, потому что тот вынес слишком суровый приговор его товарищам. Исполнителем, по ее словам, был некий Леон Леже.

В тот же день Шомартен был арестован. Он сразу же признался в том, что сочувствует анархистам, но основную вину пытался переложить на Леже. Профессор объяснил, что Леже ненавидит богачей, он жесток и способен на все. К тому же этот анархист уже давно скрывается от полиции, разыскивающей его за какие-то страшные преступления. Самое же главное то, что Леже — это только псевдоним, а настоящее имя террориста — Равашоль. Именно он, по признанию Шомартена, украл динамит в Суарисуз-Этуаль. Взрывное устройство изготовили на улице Кэделя-Марин, где и проживает знаменитый Равашоль.

Когда сотрудники французской полиции приехали по указанному адресу, убежище, в котором долгое время скрывался от правосудия преступник, было пустым. Во время обыска полиция обнаружила материалы для изготовления бомб. Шомартена повторно допросили, где еще мог прятаться Равашоль, но он не знал. К сожалению, профессор не смог дать точного описания своего сообщника: худощавый, невысокий, с желтоватым цветом лица и темной бородой.

Спустя несколько часов все французские газеты напечатали описание внешности анархиста Равашоля, одно имя которого наводило ужас на обывателей. Сотни полицейских были задействованы в поиске этого опасного преступника. Все дороги из Парижа были перекрыты. На вокзалах тщательному досмотру подвергались все пассажирские вагоны. Консьержам домов было приказано сообщать о каждом человеке, внешность которого хоть как-то подпадала под словесный портрет Равашоля. Но все меры, предпринятые полицией, оказались безрезультатными. Одна из крупнейших газет того времени «Ле Голуа» писала: «Франция в руках беспомощных людей, которые не знают, что предпринять против внутренних варваров».

Префект полиции (этот пост занимал Анри Лозе) попросил помочь в расследовании Альфонса Бертильона. Был проведен опрос полицейских, работавших в участках в окрестностях Парижа. И постепенно выяснилось, что в Сен-Этьене и Мон-Бризоне был известен человек, проживавший там под именем Равашоль, хотя на самом деле его звали Франсуа Кенигштейн.

Альфонсу Бертильону передали карточку, в которую были занесены данные антропометрии Кенигштейна. Эти измерения были проведены в 1889 году, когда в Сент-Этьен по подозрению в краже был доставлен некто Франсуа Кенигштейн. Описательная часть карточки была не настолько полной, как того требовалось Бертильону, что вызвало его сильный гнев. Ведь от этих данных зависело раскрытие особо важного преступления. Если бы Кенигштейн и Равашоль, о котором рассказывал профессор Шомартен, оказался одним и тем же лицом, то тогда полиция смогла бы нанести серьезный удар по всему анархическому движению.