Валентина Мирошникова - 100 знаменитых судебных процессов

В США такой большой срок обычно никто до конца не отсиживает: местные законы предусматривают автоматическое его уменьшение на 15 %. Но поскольку Япончик в американской тюрьме, как и в российской зоне, был злостным нарушителем режима, его не освободили раньше срока. Легендарный вор в законе вышел на волю 19 апреля 2004 года. Его возвращение бурно обсуждалось на родине — в криминальных кругах и среди бизнес-элиты. Однако, как сказал тогда адвокат Иванькова Александр Добровинский, Япончик не желает возвращаться к старому, намерен жить в России тихо и спокойно — «сидеть с удочкой или просто отдыхать дома». Но как только Иваньков вернулся на родину, его ожидал новый судебный процесс. Еще в 2002 году прокуратура Москвы заочно предъявила ему обвинения в убийстве двух граждан Турции. Как тогда уверяли следователи, в 1992 году Иваньков и его давний приятель, тоже «вор в законе» Вячеслав Слива в потасовке, произошедшей в одном из столичных ресторанов, убили двух турецких коммерсантов. Но 20 июля 2005 года Мосгорсуд, где слушалось дело о давнем убийстве, оправдал Иванькова — таков был вердикт присяжных, которые единогласно признали его невиновным. Иванькова, пробывшего под стражей почти год, освободили прямо в зале суда. Прокуратура с таким решением не согласилась и направила в Верховный суд кассационное представление, в котором просила отменить оправдательный приговор и направить дело на новое рассмотрение. В декабре 2005 года Верховный суд постановил — признать вердикт законным. И вновь прокуратура направила надзорную жалобу на это решение, уже в президиум высшей судебной инстанции, который и вынес окончательное решение в апреле 2006 года — оправдательный приговор оставить в силе. В деле, тянувшемся почти 14 лет, наконец была поставлена точка. Иваньков, который просит журналистов не называть его больше «Япончиком», оправдан окончательно и бесповоротно. В ближайших планах Вячеслава Иванькова — опубликовать повесть «Против ветра», которую он начал писать в американской тюрьме.

Самое сенсационное уголовное дело Федеративной Республики Германии, в котором косвенно оказались замешанными несколько сотен богатейших представителей промышленности, экономики и дипломатии. Из-за этого над Западной Германией нависла угроза грандиозного общественного скандала и на скамье подсудимых оказался человек, которого правильнее всего было бы назвать «зиц-председателем Фунтом».

2 ноября 1957 года в немецких газетах появилась маленькая статейка под заголовком «Белокурая Розмари убита». Далее сообщалось, что речь идет о 24летней женщине (которая значилась в телефонном справочнике «манекенщицей»), владелице черного спортивного «мерседеса», обитого изнутри красной кожей. Розмари была хорошо известна всему Франкфурту, поскольку ее профессия была весьма далека от указанной в справочнике. Мария Розалия Нитрибитт зарабатывала себя на жизнь проституцией, причем ее клиенты относились к так называемым «сливкам общества». 1 ноября Розмари была обнаружена мертвой в своей роскошной квартире на Штифтштрассе, 36. Куртизанку задушили, предварительно нанеся ей удар в затылок. Убийство произошло, по предположениям полиции, три дня назад. Так началось дело, из-за которого многие почтеннейшие граждане ФРГ лишились сна на долгие месяцы.

В принципе поначалу пятерым специалистам из франкфуртской комиссии по расследованию убийств ничего не предвещало особой головной боли: обычное убийство проститутки, так что расследование не должно было вызвать особых трудностей.

А началось это так: в пятницу 1 ноября 1957 года около 17.00 в дверь Нитрибитт позвонила ее приходящая прислуга, 52летняя безработная актриса Эрна Крюгер. Собственно, делать ей у Розмари было нечего, поскольку хозяйка квартиры во вторник, 29 октября, после громкого скандала дала прислуге расчет. Куртизанка подняла шум из-за вазы, которую Крюгер случайно разбила, вытирая пыль. Надо сказать, что подобные выходки для Розмари, легко срывавшейся на крик, отнюдь не были редким явлением, и пожилая актриса за год с лишним работы у нее пережила уже несколько подобных «увольнений». Однако на сей раз Эрна решила все же обидеться: если обычно она спешила прийти помириться с хозяйкой уже утром следующего дня, то теперь она попробовала «выдержать характер». Крюгер даже подумывала о том, чтобы найти другую работу, но терять хорошо оплачиваемое место ей все же очень не хотелось. Поэтому спустя три дня она все же оказалась у квартиры Нитрибитт, «вооруженная» точной копией почившей по ее вине вазы и букетиком ярко-красных гвоздик.

Крюгер почувствовала смутное беспокойство уже тогда, когда на ее троекратный звонок из квартиры донеслось только жалобное тявканье и поскуливание. Прислуга знала, что со своим белым пуделем хозяйка носится, как дурень с торбой, и собака никогда не остается дома одна. Почему же Роззи не открыла? Тут взгляд Эрны упал на нишу возле двери. Там стояли три бутылки молока и три пакета с булочками. В этот момент беспокойство женщины медленно, но уверенно стало перерастать в панику. Дело в том, что Розмари ежедневно доставляли на дом эти продукты. Значит, она уже либо три дня не выходила из дома, либо вообще не возвращалась.

Эрна нервничала недаром: пожилая актриса была хорошо осведомлена о роде деятельности хозяйки и неоднократно советовала той быть осторожнее. «Ты никогда не знаешь, кого тащишь в квартиру», — недовольно бурчала прислуга. Но Нитрибитт только смеялась и хвастливо напоминала, что ее клиентами являются самые богатые мужчины ФРГ. Так чего же ей бояться?

Не зная, что предпринять, Крюгер бегом спустилась по лестнице вниз и на выходе из подъезда столкнулась со знакомым молодым человеком, который жил на два этажа ниже куртизанки. Женщина сбивчиво рассказала ему о своем беспокойстве, и мужчина принял единственно правильное решение: вызвал полицию. Патрульные явились на место через полчаса после звонка, взломали дверь квартиры Нитрибитт и вошли в длинный коридор. В другом его конце виднелась приоткрытая дверь в гостиную, из которой тянуло тяжелым запахом гниения. Старший патруля еще со времен войны прекрасно знал, что такое зловоние могут распространять только разлагающиеся трупы. Полицейский вошел в комнату, быстро окинул ее взглядом: тяжелые шторы спущены (ему пришлось включить свет, чтобы вообще хоть что-то рассмотреть), на кушетке лежит тело женщины в костюме. Патрульный вернулся к своей группе, вернув дверь в первоначальное положение. На этом его работа закончилась — выяснять, как и почему скончалась Нитрибитт, предстояло не патрульным, а уголовной полиции.